Поделиться
Многие арабские страны хотели бы, чтобы Москва играла более заметную роль на Ближнем Востоке. Означает ли это, что арабские государства заинтересованы в создании "противовеса" влиянию США в регионе?
Набиль Фахми: Мне не нравится рассматривать какую-либо страну как альтернативу, "противовес" другой. Регион Ближнего Востока сталкивается с множеством испытаний. Поэтому я поддерживаю сильную и энергичную позицию России в регионе. Думаю, что дипломатическая активность, которую проявила Россия на сирийском направлении, - яркий пример того, насколько успешным и конструктивным может быть участие России. Но, честно говоря, не вижу повода для того, чтобы рассматривать Россию как замену Америке или, наоборот, Америку как замену России. Нельзя переписать историю, но в наших силах написать будущее. И оно будет в наших руках, если мы сумеем создать многополярный мир, в котором страны будут сотрудничать друг с другом. Поэтому считаю, что Россия играет очень значимую роль в регионе, но не вижу здесь соперничества с кем-либо.
Повлиял ли явно затянувшийся в Египте политический кризис на внешнеполитические приоритеты вашей страны?
Набиль Фахми: Главное отличие внешней политики нового правительства Египта заключается в том, что она возвращается к своими "корням". Прежде всего наша внешняя политика не имеет идеологической окраски, она не основана на какой-то идее, убеждении или вероисповедании. Мы исходим из определения того, что представляет интерес для национальной безопасности Египта как государства. Мы выстраиваем отношения со странами в соответствии с интересами нашего народа, а не в соответствии с тем, во что верим.
Вторым важным фактором является геополитическое положение. Мы являемся арабским и в то же время африканским государством. В связи с этим для меня, как для египтянина, приоритетом является прежде всего регион, частью которого является наше государство, а также окружающие страны. Необходимо уметь хорошо координировать взаимоотношения с соседями вне зависимости от того, соглашаемся мы или нет. Именно поэтому моей первой поездкой на посту министра иностранных дел стали визиты в Судан и Южный Судан; второй - посещение Рамаллы в Палестине (чтобы подчеркнуть, как важна для нас принадлежность к арабскому миру). Я также собирался посетить Ливию, однако это оказалось невозможным, и тогда я принял министра иностранных дел Ливии в Египте. Я побывал на мирных переговорах в Париже. А теперь в рамках первой двусторонней встречи побывал в России, чтобы придать новый импульс и привнести энергию в отношения, которые имеют накопленный годами потенциал. Но мы не до конца его использовали в силу разных причин.
Что касается приоритетов, то мы хотим видеть Ближний Восток стабильным (и здесь особенно важен сирийский вопрос). Мы также хотим, чтобы Палестина стала независимым государством (поэтому мы придаем большое значение решению палестино-израильского конфликта). Для нас остро стоит вопрос водных ресурсов (поэтому взаимоотношения с соседними государствами также представляют интерес). Кроме того, мы выступаем против распространения оружия массового поражения (ОМУ), и мы продвигаем нашу инициативу создать на Ближнем Востоке зону, свободную от ОМУ. Кроме того, мы хотим участвовать и способствовать созданию нового мирового порядка, более универсального, включающего все страны, и менее дискриминационного.
Египетская экономика переживает сейчас тяжелые времена. Рассчитываете ли вы на экономическую помощь из России?
Набиль Фахми: Это действительно так: экономика находится в упадке из-за проблем с обеспечением безопасности и двух революций, которые мы пережили за 2,5 года. Основы экономики Египта - туризм и экспорт продуктов, а для этого необходимо производство товаров и услуг на регулярной основе по низким ценам. Именно эта сфера сильно пострадала из-за недостаточной безопасности в стране. Поэтому нам хотелось бы получить помощь в плане поощрения инвестиций и развития устойчивых отношений. Откровенно говоря, для нас очень важен туризм, и особенно туристы из России. Туризм непосредственно связан с сектором услуг и занятостью населения, он дает большое количество рабочих мест. Именно это представляет для меня наибольшую важность в плане финансовой помощи. Но если Россия сможет поддержать инвестиционные потоки в Египет, это тоже будет полезно.
Согласны ли вы с теми, кто говорит, что внедрение демократии на Ближнем Востоке лишь приведет легальным путем к власти радикальные исламистские движения?
Набиль Фахми: Нет, я совершенно не согласен с этим. Важно не то, кому вы даете власть, а какую конституцию создаете. Если конституция хорошо проработана, то она представляет интересы всех и каждого. История и моей страны, и России доказывает, что лидеры бывают и хорошими, и плохими. Если в стране существует открытое общество, она может вынести плохого лидера, может выжить. В то же время страна наилучшим образом использует возможности, которые перед ней откроет хороший лидер. Если же в стране закрытое общество с непроработанным основным законом, оно просто не может позволить себе слабого, плохого лидера. А без системы сдержек и противовесов он просто разрушит страну.
Я считаю, что исламисты должны быть частью политической жизни Египта, но они не могут быть единственной политической силой. Обладая хорошей конституцией, я бы не беспокоился о том, станет ли президентом исламист или светский политик. Именно поэтому сейчас мы работаем над созданием конституции: создана комиссия из 50 человек, у них будет два месяца, а после этого в течение 30 дней мы проведем референдум.
Среди экспертов существует мнение, что "арабскую весну" спровоцировали западные спецслужбы. Согласны ли вы с такой оценкой?
Набиль Фахми: Теории заговора всегда присутствуют в списке вероятных причин. За долгую историю Ближнего Востока мы были свидетелями многих теорий заговора. По большому счету заговорщики извлекают выгоду из неблагоприятных ситуаций, они используют обстоятельства, чтобы достичь своих целей. Даже если и не они были инициаторами тех или иных событий. Общая оценка событий "арабской весны", на мой взгляд, заключается в том, что арабский мир находился в разрозненном состоянии, а за пределами арабского мира не было согласованных действий. Тем временем арабы жаждали перемен. Вот в этом и могли найти выгоду заговорщики.
С другой стороны, если бы не сложились такие обстоятельства на Ближнем Востоке, почему бы заговорщикам не строить козни в Латинской Америке или Азии? Ответ прост: там нет таких проблем, а значит, и нет возможностей действовать. Вообще-то я не склонен верить в теории заговора. Кроме того, уж в чем точно нельзя упрекнуть египтян (после 7000 лет истории), так это в наивности. Существуют ли теории заговора на Ближнем Востоке? Мой ответ - определенно да. Но я не связываю их с "арабской весной".
В последнее время обострилась ситуация с обеспечением безопасности на Синайском полуострове. В связи с этим нет ли необходимости пересмотреть существующее соглашение с Израилем о безопасности?
Набиль Фахми: Позвольте мне остановиться на Протоколе о безопасности к соглашению, а не самом соглашении, поскольку именно там идет речь о ситуации на Синае. Протокол о безопасности разрабатывался 40 лет назад, когда угрозу конфликта представляли отношения между государствами. В то время существовала вероятность конфликта с Израилем. Более того, Израиль на тот момент оккупировал территорию сектора Газы.
Сейчас угроза безопасности на Синае исходит от местных боевиков, которые стремятся разрушить египетское государство. К тому же Израиль вывел войска из сектора Газы. Поэтому я думаю, что изменилась сама система взглядов и подходов. Мы не можем справиться с боевиками, не относящимися ни к какому государству, с помощью традиционных средств и схем действий. Поэтому, конечно, в будущем Протокол о безопасности требует пересмотра. Сейчас египетские и израильские военные сотрудничают, чтобы изменить расстановку сил на Синае, это происходит в каждом конкретном случае возникновения угрозы безопасности. Пока эта система работает. Но для того, чтобы и в дальнейшем поддерживать мир и стабильность на Синае, придется пересмотреть Протокол о безопасности, чтобы наконец закрепить те положения, которые затрагивают интересы и Египта, и Израиля.
Когда речь заходит о разрешении палестино-израильского конфликта, вы оптимист или пессимист?
Набиль Фахми: Я не могу быть оптимистом, потому что уже 35 лет занимаюсь этим вопросом. Если бы с таким опытом я по-прежнему оставался оптимистом, меня можно было бы обвинить в черствости. В то же время было бы слишком большой роскошью придерживаться пессимистического настроя. Тогда бы не стоило и пытаться что-то изменить. Я считаю, что мы несем моральную ответственность перед палестинцами за то, чтобы продолжить политический процесс и создать независимое Палестинское государство со столицей в Восточном Иерусалиме. Кроме того, я несу личную ответственность перед национальной безопасностью Египта за разрешение как можно большего количества региональных проблем. Несмотря на то что я не оптимист, я поддерживаю переговорный процесс, который ведут США между Израилем и Палестиной. И мы постараемся содействовать его продвижению. На встрече с министром Лавровым я также призвал Россию принять участие в этом процессе.
Во время Хосни Мубарака Египет в качестве одного из лидеров региона был посредником на палестино-израильских переговорах. С тех пор ситуация в Каире изменилась. В состоянии ли сегодня Египет оказывать влияние на мирный процесс?
Набиль Фахми: Прежде всего эру Мубарака стоит разделить на три периода по 10 лет. Активность, о которой вы говорите, пришлась на второе десятилетие. Первые 10 лет он занимался восстановлением внутренней инфраструктуры. Второе десятилетие Египет проявлял региональную активность. За последний период мы заметно сдали позиции. Поэтому стоит отличать активность от эффективности. Мы были не столь эффективными последние 10 лет правления Мубарака. А за время революций мы были так сконцентрированы на внутренних проблемах, что не могли играть какую-то роль в регионе. Думаю, что экс-президент Мурси исказил нашу политическую позицию и нашу роль как посредника и партнера в мирном процессе. Он занял идеологическую позицию и поддержал только одну сторону, представляющую Палестину, вместо того чтобы поддержать позицию Палестины в целом.