Поделиться
Вы решаетесь на премьеру, когда накапливается много новых стихов или подбирается достойная музыка для аккомпанемента?!
Вера Полозкова: Мы два года играли прекрасную программу "Знак равенства/Знак неравенства". Но я уже не хочу к ней возвращаться. Тем более что пишутся новые тексты, а мы пригласили новых музыкантов, придумали с ними четырехчастную музыкальную структуру и видеосопровождение. Словом, родилось что-то новое, чем я теперь хочу поделиться.
Идея читать стихи под музыку изначально пришла в голову Евгению Гришковцу. Чувствуете ли вы себя с ним соперниками?
Вера Полозкова: Думаю, что идее этой лет сто. Да и Гришковец никогда не писал стихов. Мне даже в голову не приходит себя с ним сравнивать. Это разные жанры.
Однако теперь вы, как и он, уже регулярно гастролируете. Чувствуете ли себя персоной шоу-бизнеса?! Или эта роль поэтессе уже по определению не может нравиться?
Вера Полозкова: Я ощущаю себя человеком, которому приходится с каждым годом все больше и больше работать. Если это шоу-бизнес, тогда, вероятно, да.
Выбранная вами форма подачи материала, возможно, постепенно приведет к тому, что со временем захотите и научитесь петь? Ставите ли вы себе цель выйти и на профессиональную эстраду?!
Вера Полозкова: Я пою всю жизнь, в том числе и в спектаклях. Написала песню, которую исполняет теперь Светлана Сурганова. А еще - множество текстов к чужой музыке: для Володи Кристовского, Олега Нестерова, Стаса Намина... Что касается эстрады и шоу-бизнеса, которые так не дают вам покоя, Александр, то в них самих по себе нет никакого конечного смысла, уверяю вас. Смысл имеется в том, чтобы заниматься любимым делом, и только.
У вас был опыт выступления на фестивале "Нашествие" год назад. Как вы расценили его: как неуспех (журналистов на вашу пресс-конференцию пришло очень мало) или как необходимую попытку расширить аудиторию?
Вера Полозкова: Ну, во-первых, тогда - два года назад - мы еще только придумали музыкальный проект и не очень понимали, что с ним делать. Да и играли на ледяной мокрой сцене "Нашествия" после проливного дождя, а поле заполнялось и заполнялось людьми, которые понятия не имели, кто мы такие... Но слушали нас с огромным интересом, а потом просили автографы на спецовках и в паспортах. А про журналистов скажу так: никто не трудится узнавать ничего. В общем, "Нашествие" стало для меня приключением, и не более того. И повторять его я бы никогда не стала.
Кажется, что с тех пор, как вы начали много ездить по стране, у вас появилось больше светлых и оптимистичных стихов. Правильное ли это впечатление?
Вера Полозкова: Да я просто взрослею, Александр.
Есть ли в новой программе стихотворение, которое, по вашему мнению, обязательно должны услышать даже те, кто никогда не был знаком с вашим творчеством?
Вера Полозкова: Например, вот это:
Я пришел к старику берберу, что худ и сед,
Разрешить вопросы, которыми я терзаем.
"Я гляжу, мой сын, сквозь тебя бьет горячий свет, -
так вот ты ему не хозяин.
Бойся мутной воды и наград за свои труды,
Будь защитником розе, голубю и - дракону.
Видишь, люди вокруг тебя громоздят ады, -
Покажи им, что может быть по-другому.
Помни, что ни чужой войны, ни дурной молвы,
Ни злой немочи, ненасытной, будто волчица, -
Ничего страшнее тюрьмы твоей головы
Никогда с тобой не случится".
Помимо выступлений со стихами, вы играете и в театре. Это два ваших любимых творческих занятия, или вы стараетесь, чтобы одно продолжало другое?
Вера Полозкова: Я не профессиональная актриса, у меня нет специального образования - училась на журфаке МГУ на кафедре критики. И три из пяти спектаклей, в которых я принимала участие, были поставлены по моим текстам.
Прежде были популярны вполне справедливые строки: "Нам песня строить и жить помогает..." А что бы вы сказали про роль в жизни ХХI века современной поэзии, и своей в частности?
Вера Полозкова: Бродский утверждал в нобелевской речи, что поэзия есть чуть ли не видовая цель человечества. Мандельштам - что она ворованный воздух. Для меня это просто способ говорить правду, когда остальные дискредитированы. Вот и все.