Максим Макарычев: Чернышев создал в сборной СССР атмосферу порядочности
Тот, кто учился у него хоккею, подтвердит, что Аркадия Ивановича нельзя назвать просто тренером. Многие хоккеисты сборной СССР и московского "Динамо" считали его своим "вторым отцом". Его исключительные чуткость и доброта нарушали, казалось бы, традиционно-привычные отношения, которые, как правило, складываются между тренером и спортсменом. "Он сразу же стал для меня очень близким человеком, с которым я всегда спешил поделиться радостью, находил поддержку при неудаче", - признавался автору этих строк Александр Мальцев.
Друг мальцевской семьи Арарат Попов, который в компании родных хоккеиста у них дома смотрел по телевизору все матчи с участием Александра, а во время поездок в Москву видел тренировки "Динамо", вспоминает, что во время занятий Чернышев всегда восхищенно наблюдал за Мальцевым на льду. " Аркадий Иванович буквально светился от счастья. Так искренне радоваться может, пожалуй, только отец, который гордится тем, что вырастил настоящего мужчину и талантливого человека", - убежден Попов.
"Надо было видеть, с каким наслаждением Аркадий Иванович смотрел на игру Сашу Мальцева. Говорят, что родители больше любят не детей, а внуков. Наверное, таким можно назвать его отношение к начинающему хоккеисту "Динамо" и сборной. В "Динамо" Чернышевым Александру Николаевичу прощалось то, что никогда бы не было позволено "простому смертному хоккеисту", - признавался автору этих строк Вячеслав Старшинов. - Именно он создал в сборной команде СССР атмосферу дружелюбия, порядочности, интеллигентности".
Талант выдающегося педагога и тренера у Аркадия Чернышева сочетался с удивительной скромностью. Его отличали сдержанность и корректность. Он не писал книжек и не любил светиться в прессе, как сказали бы сегодня, совершенно "не умел пиариться". Может быть, и, скорее всего, поэтому о его выдающейся роли в становлении отечественного хоккея и клуба "Динамо" мало знает молодое поколение болельщиков. От Аркадия Ивановича невозможно было услышать сетований: "Вот были люди в наше время…". А ведь ему было о чем вспомнить и рассказать.
До Великой Отечественной войны, как футболист, Аркадий Чернышев дважды становился чемпионом СССР в составе московского "Динамо". Здорово играл в хоккей с мячом - четыре раза подряд выигрывал в составе "Динамо" Кубок СССР.
В тандеме с Анатолием Тарасовым на более чем 20 лет они стали главными теоретиками и практиками хоккея с шайбой в Советском Союзе. Именно Тарасов и Чернышев стояли у истоков создания той самой "красной машины", которой, многие хоккейные специалисты именуют лучшую в хоккейной истории, сборную СССР конца 1970-х - начала 1980-х годов. Именно при Тарасове и Чернышеве советская сборная "второго поколения" хоккеистов, тех, кто играл под их руководством в 1960-е, заложила основы принципов ведения коллективной игры нашей национальной команды. Как можно быстрее добиться успеха, психологически надломить соперников, а уж потом спокойно доводить матч до победы. При этом играя по принципу мушкетеров - "Один за всех и все за одного". За себя, за своего товарища и за честь страны.
За девять лет, с 1963 по 1972 годы, прошедших после первого победного для этого поколения чемпионата мира в Стокгольме, сборная СССР не проиграла ни одного крупного соревнования. Победы для отечественных хоккеистов стали привычными. Важно отметить, что благодаря Чернышеву и Тарасову эта уверенность в превосходстве над многими соперниками не переросла в самоуверенность.
Чернышеву принадлежит никем не побитый рекорд руководства игровым элитным клубом - он 28 лет подряд возглавлял хоккейное московское "Динамо". Под руководством динамовского наставника началось триумфальное шествие хоккейной сборной СССР по ледовым аренам мира: в 1954 году советские игроки впервые выиграли звание чемпиона мира, а в 1956-м стали олимпийскими чемпионами.
Аркадий Иванович ушел с тренерской работы в 1974 году. Но его неизмеримое никакими цифровыми показателями присутствие в московском "Динамо", в сборной страны, по словам Мальцева, чувствовалось постоянно. Ведь атмосферу дружбы и коллективизма, без которых победы в хоккее немыслимы, создал в этих командах именно Чернышев.
Самое поразительное состояло в том, что у Аркадия Ивановича Чернышева не было специального хоккейного образования. Это был тренер-самоучка, который доходчивыми словами умел доносить до начинающих советских хоккеистов представления о новой и совершенно незнакомой для них игре. Учил их, и сам не стеснялся учиться. Именно эти навыки позволили Аркадию Ивановичу, будучи тренером сборной, в итоге выиграть 4 зимние Олимпиады, 11 чемпионатов мира, а с "Динамо" - два чемпионата СССР.
"Он был великолепным тренером, и заслуга его была не столько в умелом построении тренировочных занятий, сколько в передаче нам чего-то от своего беспрерывно деятельного могучего ума, частицы своего "Я". Он для нас в "Динамо" был не только блестящим учителем, но и консультантом по жизни. Он давал нам дополнительную жизненную энергию, многих из нас научил не только выполнять его указания, но и задавать вопросы, не бояться спрашивать, подвергать сомнению вроде бы неприкасаемые истины, - признается Виталий Семенович Давыдов. - И зерно, посеянное им, дало всходы, которые росли еще долго после того, как Аркадий Иванович закончил тренерскую работу. Причем его уроки пригодились не только тем, кто остался в хоккее, сам стал тренером, но и тем, кто после окончания игровой карьеры занялся деятельностью в совершенно далеких от хоккея областях жизни".
Скорее не тактические новинки, привнесенные Аркадием Ивановичем в хоккей, а его уникальный педагогический дар вспоминают те, уже сами ветераны сегодня, кому посчастливилось играть под его руководством. Он верил в игроков, доверял им. "Он был нам, как отец родной", - все как один вспоминали динамовские ветераны, с кем автору этих строк приходилось общаться в процессе работы над книгой о легенде отечественного хоккея Александре Мальцеве.
"Человеком Аркадий Иванович был интеллигентным и остроумным. Ребята его любили. Одним своим присутствием Аркадий Иванович как бы расцвечивал нелегкие хоккейные будни, создавая благоприятный эмоциональный фон. Был он добрый, (не добренький, мягкотелый), умел, когда надо, сгладить углы", - однажды написал Николай Эпштейн.
Чернышев не был сторонником "казарменной дисциплины". В то время условия проживания на спортивных базах и во время выездов в другие города были крайне скромными, игроки жили в тесноте, (но, верится, не в обиде), словом небо и земля, если сравнивать с тем комфортом, который имеется в сегодняшнем распоряжении у хоккеистов того же "Динамо". Именно в тесноте, да не в обиде - Чернышев, который по статусу мог требовать себе отдельного номера со всеми удобствами, опекая Мальцева, действительно селил его у себя во время выездов. "Никому не пожелаю быть таким "любимчиком". Ох, и доставалось мне от Аркадия Ивановича! Спрашивал он с меня по полной программе. Но я все равно был очень счастлив", - с улыбкой вспоминает Александр Мальцев.
Валерий Васильев в свое время признавался: "Аркадий Иванович изобретал для Мальцева специальные упражнения на тренировках. Саша - натура поэтическая, мятущаяся, непостоянная, а у людей такого склада монотонный труд нередко убивает вдохновение". "Аркадий Иванович Чернышев "делал игру" на Мальцеве, предоставляя ему полную свободу действий на льду, разумеется, в интересах команды и в соответствии с поставленными тренером задачами, потому что тренер видел незаурядность, исключительность этого спортсмена, который мог и обязан был щедро проявлять свой талант, - писал арбитр Юрий Карандин. - Тренер был убежден, что все действия Александра будут служить интересам команды, а не собственному честолюбию. Предоставленная хоккеисту свобода позволяла ему полнее раскрывать себя, свои спортивные качества. Вряд ли кто-нибудь из тренеров сейчас отважится на подобный эксперимент, если даже в его команде обнаружится игрок уникальных способностей".
Аркадий Чернышев долгие победные годы в тандеме с Анатолием Тарасовым руководил советской сборной. Внешне два антипода, но не антагониста - хладнокровный, никогда не повышавший голоса, уравновешенный, немногословный тренер "Динамо" и темпераментный, для кого-то просто невыносимый, остро реагировавший на свой редкий проигрыш, на любую критику, любитель правды-матки - армейский наставник, они работали в сборной душа в душу.
Это были настоящие лед и пламень. Мало кто из хоккейных аналитиков сейчас и не припомнит, кому именно из больших начальников пришла в голову мысль создать пару: Чернышев-Тарасов. Достоверно известно, что Тарасова и Чернышева, перед тем, как назначить на работу тренерами сборной СССР, вызвали в ЦК КПСС и доходчиво объяснили им, что вся их дальнейшая работа должна строиться на принципах товарищества и взаимного уважения друг к другу.
Их внешнее отличие проявлялось действительно во всем, начиная с манеры одеваться на тренировках. Аркадий Чернышев, как правило, был в его неизменном на протяжении многих лет шерстяном спортивном джемпере под пиджаком, одетый во все черно-серое, стиле, подчеркивающем, что он любит находиться в тени. И Анатолий Тарасов, напротив, - в часто вызывающем, цветастом, броском спортивном костюме с буквой "Т" - первая буква фамилии на спине, там, где у хоккеистов обычно пришивались те годы номера.
Аркадий Иванович во время тренировок стоял или сидел на месте, почти не произносил фраз, лишь изредка своим негромким голосом делая короткое замечание сменившемуся игроку. Ему не было равных в таланте дирижировать игрой, принятии решений, какое именно звено выпустить на площадку в той или иной момент игры. Прекрасно зная достоинства и недостатки каждого из игроков, он находил именно те нужные слова, в самом пылу игры, когда хоккеист, казалось, не слышит ничего, кроме внутреннего голоса и отчаянно бьющегося сердца. Ему не было равных в умении общаться с новобранцами сборной.
Аркадий Иванович был внимателен к игрокам, жил их заботами. Не случайно они приходили к наставнику не только по хоккейным делам, но и, как говорится, "излить душу", зная, что тренер выслушает их с вниманием, подскажет советом, и если, это зависит от него, то обязательно поможет.
В отличие от Тарасова Чернышев был неизменно сдержан и корректен, при этом часто смягчал эмоциональные, порой излишне резкие выпады в адрес хоккеистов своего напарника, тем самым, снимая у них психологическое напряжение. "Аркадий Иванович почти не повышал голоса, да это ему и не требовалось. Сама манера его поведения - уравновешенная, мудро-спокойная, уверенная - благотворно действовала на коллектив. Чернышева, по-моему, ничто не могло вывести из себя, - писал в своей книге "Хоккейная эпопея" Владислав Третьяк. - Однажды во время олимпийского турнира в Саппоро один из соперников нашей команды явно умышленно, желая как-то нас раздразнить, спровоцировать, бросил шайбой в Аркадия Ивановича, который стоял у скамьи. Чернышев даже не переменил позы: как стоял, облокотившись о бортик, так и остался стоять. А хулигана того, к слову сказать, наши ребята крепко проучили".
Хоккеисты советской сборной вспоминают, что это умение Аркадия Чернышева владеть собой, сохранять невозмутимость даже в самые трудные минуты матча, это подчеркнутое спокойствие передавалось команде и часто выручало даже тогда, когда ничья и тем более победа казались недостижимыми и совсем безнадежными. "Раз тренерская мысль работает четко и ясно, раз мы живы и здоровы и полны сил, значит, судьбу еще можно переломить. Да мы и переламывали ее нередко… За историю своего существования сборная СССР девять раз подряд побеждала на мировых чемпионатах. И все эти девять раз старшим тренером был Чернышев. Уверен, что именно это свойство характера Аркадия Ивановича сыграло тут очень существенную роль", - признавался Борис Майоров.
В жизни вне хоккея Аркадий Иванович Чернышев был заядлым рыболовом, мог часами просиживать с удочкой на речке. Ветераны хоккея вспоминают один эпизод из жизни Чернышева. В 1969 году после победного чемпионата мира власти подарили ему новенькую "Волгу". Спустя некоторое время ее угнали. Нашли машину через несколько дней, бросив на поиски лучшие силы МВД, для которого найти автомобиль динамовского наставника было делом чести. Наконец, нашли, позвали тренера, чтобы обрадовать его и показать "находку". Аркадий Иванович первым делом полез в багажник и радостно воскликнул: "Все в порядке!". Похоже, его больше радовало то, что уцелела сколько не машина, а драгоценные рыболовные снасти в ее багажнике, которые он незадолго до этого привез из Швеции.
В октябре 1974 года его после 28 лет руководства клубом "попросили" на пенсию. Формальный повод действительно был - динамовскому наставнику как раз полгода назад исполнилось 60 лет. И хотя он еще некоторое время входил в тренерский штаб сборной, имя его все реже мелькало в прессе.
Когда в 1994 году в некоторых газетах появилась заметка о кончине Аркадия Ивановича, многие болельщики недоумевали - неужели он до сих пор был жив? О Чернышеве подзабыли сказать даже во время празднования побед "Динамо" на стыке 1980-1990-х годов, когда этот клуб под руководством Владимира Юрзинова спустя 30 с лишним лет снова стал лучшим в СССР.
А между тем, Чернышев почти всеми забытый, более 10 лет коротал свои дни, полупарализованный в своей небольшой квартире рядом с метро "Войковская". С ним часто созванивался и приходил в гости Александр Мальцев, и хоккеисты знали, что если надо узнать о Чернышеве - лучше всего спросить у Саши.
Беда с Чернышевым произошла в 1983 году, когда Центральный Совет "Динамо" проводил торжественный вечер по случаю 60-летия спортивного общества. Туда пригласили всех заслуженных ветеранов и некоторых действующих спортсменов, прославлявших "Динамо" на протяжении нескольких десятков лет. Кому, как не Чернышеву, который создал хоккейное "Динамо" с нуля, вывел его в первые чемпионы СССР, заложил на десятки лет вперед основы стиля самой команды, наконец, создал динамовскую детско-юношескую школу, сейчас носящую его имя, должно было быть уделено приоритетное внимание? Но в отличие от других ветеранов, которым раздали правительственные ордена и медали, (а ведь Чернышев прославлял и Советский Союз), создателя хоккейного "Динамо" "отблагодарили" обычной грамотой. Из разряда тех, которые дают отличившемуся школьнику или студенту на спортивных соревнованиях. Такова была благодарность родного спортобщества выдающемуся тренеру.
Это сильно задело самолюбие наставника, который, будучи замкнутым и спокойным человеком, все беды и неудачи переживал внутри себя, не делясь ни с кем своими эмоциями и переживаниями. Аркадий Иванович, не дожидаясь окончания торжеств, плюнул на все и поехал домой. Поставил машину в гараж и с горя выпил полстакана водки. До своего подъезда он так и не дошел. Неожиданно упал, сраженный инсультом, и долго пролежал на земле в сквере, пока сыну Борису не сообщили об этом.
"Чернышев так и не оправился от этого, утратив всякий интерес к жизни. Мы, конечно, не забывали о нем, часто навещали своего замечательного тренера, тем не менее, помочь ему уже ничем не могли, - вспоминает Виталий Давыдов. - Аркадий Иванович принадлежал к сильным натурам, в жизни стойко перенес не один нокдаун, но не смог пережить оскорбление, полученное от чиновников родного общества. Так судьба облекла в трагический финал жизнь еще одного великого человека, о котором можно сказать словами Льва Толстого: "Где нет величия характера, там нет великого человека. Есть только идолы толпы, свергаемые временем". Чернышев в нашей памяти останется навечно. Он достиг больших высот, однако успех следует измерять не по положению, а по многочисленным препятствиям, которые Аркадий Иванович преодолел. А удалось ему справиться с трудностями во многом благодаря как природным способностям, так и воспитанию, в основе которого лежали такие понятия, как грех и доброта, наказание и прощение".
Выдающегося наставника "Динамо" и сборной СССР похоронили на Ваганьковском кладбище. Два раза в год в день его рождения и на годовщину смерти сюда съезжаются прославленные ветераны, те, кто тренировался под его началом, простые болельщики, приходящие отдать дань этому удивительному человеку и тренеру.
Память о создателе хоккейного "Динамо" свято чтят в динамовском хоккейном клубе. Стяг с его портретом одним из первых появился над сводами домашней арены клуба в "Лужниках", а десятки мальчишек горды тем, что занимаются в динамовской детско-юношеской школе имени Аркадия Ивановича Чернышева.