Поделиться
Привезли фотографии к серии учебных пособий по физике, которые были созданы в самом конце 1950-х годов американским Комитетом по изучению физических наук. Интересным не только тем, кто интересуется историей науки и образования, его делает участие Беренис Эббот. Одной из самых легендарных фигур в фотографии ХХ века.
Той самой, что купила и сохранила архив Эжена Атже, снимавшего уходящую натуру Парижа начала ХХ века, и пропагандировала его работы. Эббот восхитилась его фотографиями, когда он был практически неизвестен. Той самой, что, приехав в Париж в 1921 учиться на скульптора, начала работать ассистентом в лаборатории Ман Рэя, а затем сама стала снимать портреты завсегдатаев кафе на Монпарнассе. В том числе - Джеймса Джойса, Жана Кокто... Той самой, что, вернувшись в Америку в 1929, почти десять лет фотографирует Нью-Йорк (благо во времена "великой депрессии" заказчиком стал Федеральный художественный проект). Результатом стала знаменитая серия фотографий "Меняющийся Нью-Йорк".
Правда, как правило, когда речь заходит о Беренис Эббот, вспоминают обыкновенно о Парижской школе, сюрреалистах и дадаистах, Ман Рэе и Марселе Дюшане, но никак не о фотоиллюстрациях к учебникам. Но фокус в том, что сама Беренис Эббот как раз рассматривала эти иллюстрации законов физики, или съемку пенициллиновой плесени, или макросъемку сытого жука, обглодавшего зеленый лист, как главную страсть своей жизни. Кстати, макросъемку (которую она ее называла - супервидением) она изобрела, чтобы снимать неописуемой красоты крыло бабочки, или кусок цинка, травленный кислотой, или мыльные пузыри. На съемку последних она извела три дня, добиваясь резкости и точности в передаче структуры пены. Может, поэтому ее выводили из себя комплименты, что, дескать, ее фотографии так же прекрасны, как работы абстракционистов. Еще бы! Человек придумывает специальные приспособления для съемки, выстраивает освещение, добивается нужной композиции. И все - для того, чтобы зритель хоть слегка пошевелил мозгами. А зритель говорит: "Как мило! Почти как у Поллока...". И идет, ужасно довольный собственной проницательностью, дальше.
Но дело не только во вложенных усилиях. Однажды Беренис Эббот гордо заявила: "Я самый нехудожественный фотограф Америки". Это она-то, чей образ параболлического зеркала - буквально с "тысячью глаз" - врезается в память навсегда! Это она-то, чьи фотографии научных опытов к учебнику физики в 1959 печатал не только журнал "Нью-Йорк Таймс", но и "Арт Ньюс". Самое очевидное, что проглядывает за ее демонстративным дистанцированием от "художеств" и предпочтение строгого языка научного знания, - это модернистское восхищение человеческим разумом и его изобретениями, которые освещают жизнь людей. Освещают - буквально. Беренис Эббот, выросшая в штате Огайо, где об электрическом свете в домах в начале ХХ века даже речи не шло, на всю жизнь сохранила восхищение перед этим чудом. Да что там Огайо! Даже в Париже 1931 года Ман Рэю электрическая компания заказывает плакат, рекламирующий использование электричества жителями, чтобы побороть их предрассудки. Беренис Эббот к тому времени уже в Нью-Йорке. В 1939 она уже снимает вакуумные радиолампы и иконоскопы (с которых начинался телевизор). До первых коммерческих телетрансляций осталось два года. Примерно в это время Беренис Аббот напишет: "Только переосмыслив великую традицию реализма, фотография может установить непосредственную связь с миром, в котором мы живем". И решит, что фотография, как может стать переводчиком между наукой и обычным человеком. Иначе говоря, речь для нее идет не столько о прикладных задачах, сколько о том, что Макс Вебер назовет "расколдовыванием мира".
Показательно, что одну из самых завораживающих фотографий, похожую на снимок жемчужного ожерелья на темном фоне, ее подруга Элизабет МакКосланд, куратор знаменитой выставки Эббот 1960 года "Образ физики", подпишет: "Это не музыка сфер...". Объясняя далее, что перед нами снимок движения маятника стробоскопом, который делает 30 кадров в секунду (больше, чем кинокамера, снимающая лишь 24 кадра за секунду). Похоже, перед нами полемика с учителями и предшественниками. Если сюрреалисты углублялись в глубины бессознательного в поисках новых средств выразительности, то Эббот влечет строгая логика и дисциплина естественных наук. И трудно отделаться от мысли, что термин "супервидение" (supersight), обозначающий всего лишь изобретенный ею технический прием макросъемки, она придумала, держа в памяти "сверхреальность" сюрреалистов. Впрочем, возможно, это сближение - из тех случайностей, что остаются лишь совпадением. В любом случае, с ее точки зрения, музыка сфер и "непосредственная связь с миром" требует от художника не внешнего сходства, а раскрытия как раз невидимых законов природы.
В 1940-м году, ища финансовой поддержки для своих экспериментов в научной съемке, Эббот обращается с предложениями в корпорацию Карнеги. И получает ответ: "Мы убеждены, что на сегодняшний день ни наука, ни фотография не готовы к сотрудничеству на общественное благо".
Пройдет меньше 20 лет, во время которых Эббот будет работать в журнале Science Illustrated и с увлечением разрабатывать новые приемы съемки - пены, плесени, часового механизма и крылышка мотылька... А заодно займется патентованием своих изобретений, для чего создаст компанию "Дом фотографии". Ее звездный час наступит в 1958 году, когда Комитет по изучению физических наук, созданный в знаменитом Массачусетском технологическом институте (MIT), занялся вплотную подготовкой нового учебника по физике. После запуска в СССР искусственного спутника американцы решили, что им нужно было срочно "догнать и перегнать" Советы - по крайней мере, в деле массового образования.
Нужен был новый учебник физики, который детей не отпугивал бы, а, наоборот, увлекал, поощрял любознательность, интерес к опытам, наблюдениям, экспериментам. При этом учебник должен был рассчитан на "глубинку", где бюджеты школ были скудны. Физики нашли изящный выход: придумали, как школьники могут сами сделать большинство приборов из ... вторсырья. Так, небольшой генератор Ван де Граафа предлагалось соорудить из глобуса, соковыжималки, формы для выпечки и игрушечного моторчика... Были еще микровесы, способные взвесить крылышко мухи, - из соломки и бельевой прищепки и пинцета, и телескоп - из куска резинового шланга, двух линз и колечка для шторы... Наконец, физические законы нужно было иллюстрировать адекватно. Так в проекте появилась Беренис Эббот, которой в 1958 году как раз исполнилось 60.
Это потом соавторы ее книжек будут изумляться, как она изящно справлялась с "труднейшими заданиями". А снимок полета гаечного ключа, который наглядно иллюстрировал абстрактное понятие "центра массы", по сей день приводит в восторг приводит в восторг ученых-физиков. А тогда, как будет вспоминать Эббот в 1978, "некоторые физики, словно малые дети, никак не могли взять в толк, зачем какая-то старуха должна фотографировать аппаратуру своей громадной камерой 8х10. Им казалось, что сами они справились бы лучше".
Ну, это она зря. Старухой она не выглядела даже в 1989, когда позировала для своей последней фотографии Юсуфу Каршу. На фоне снимка генератора Ван де Граафа, разумеется.
Когда-то Беренис Эббот написала о фотографе Лизетт Модел: "Это не так уж просто - смотреть на жизнь, не мигая в общей суматохе. Лишь немногие умеют это делать хорошо". Сама Эббот точно принадлежала к избранным, наделенным этим даром.