Поделиться
Сегодня, 10 февраля, великому Александру Моисеевичу Володину исполняется 95 лет.
Надо ли молодым рассказывать, что значил для людей моего поколения и тех, кто постарше и чуть моложе, этот человек? Наверное, надо...
"Пять вечеров" - это его пьеса. Как и знаменитое "Назначение" в "Современнике". Помните Доронину с ее "любите ли вы театр?" - это "Старшая сестра" по его сценарию. И "Осенний марафон" - это он. И "Звонят, откройте дверь". И один из первых отечественных мюзиклов "Дульцинея Тобосская" с музыкой Геннадия Гладкова был поставлен Игорем Владимировым по пьесе Володина, кто видел - никогда не забудет, как блистала там Алиса Фрейндлих. И "Мать Иисуса" - тоже Володин. И "С любимыми не расставайтесь", и "Две стрелы"... В те времена, когда словосочетание "приличный человек" звучало едва ли не иронично, он всегда был абсолютно приличным и непостижимо скромным гением. Олег Ефремов рассказывал, что пьесу "Назначение" он едва ли не силой вырвал из рук Володина: Александр Моисеевич говорил, что пьеса неинтересная, скучная, никому не нужная...
Когда Никита Михалков спросил у Володина разрешения снимать его пьесу "Пять вечеров" - драматург начал его отговаривать: мол, это пьеса, в ней мало мест действия, кино получится скучное.
Кино, как известно, получилось великое.
Мне посчастливилось быть на премьере картины в Доме литераторов. Кончались 70-е годы, расцветала эпоха, которую потом назовут "застоем", но мы не знали этого. Зато мы точно знали, что Никита Михалков плохих фильмов не снимает. Мы ждали "Обломова", но выяснялось: в перерывах съемок "Обломова" режиссер снял еще одно кино. В рекордно короткие сроки. По пьесе, которую в свое время Товстоногов в БДТ поставил так, что в Ленинград из Москвы специально ездили поглядеть. После премьеры мы с другом, ошалевшие от увиденного, сели в автобус. Следом за нами вошел и встал у заднего окна... Володин. Драматург, который только что кланялся на сцене! Драматург, который придумал всю эту потрясающую историю! Ехал в автобусе и стоял у окна! Мы не сдержались. Мы подошли и сказали: спасибо и еще какие-то слова. Александр Моисеевич смутился. Не думаю, что до этого когда-нибудь такое было в моей жизни: великий человек смутился от моих слов.
Это была первая встреча с Володиным. А последняя - когда мы делали программу "Ночной полет". Была серия передач, снимать которую мы специально приехали в Питер. Одним из наших адресов был Володин.
Договорились о съемке, приехали со всей аппаратурой. Я, как всегда, подошел чуть позже. Помню, что на лестничной клетке меня ждал мой замечательный редактор Саша Бахарчиев. Казалось, ничто и никогда не может вывести Сашу из себя. Но тут в его глазах я увидел ужас и не свойственную ему панику: Александр Моисеевич отказывался сниматься.
Я вошел в комнату. На диване в одежде лежал седой человек. Я представился. Александр Моисеевич начал рассказывать, что он настолько плох, глуп и не интересен, что давать интервью перед телекамерой у него нет никакой возможности. Глупая, мол, эта затея - извините...
Можете верить - можете нет: Володин не кокетничал. Это было подлинное самоощущение человека, который искренно вдруг понял, что ему нечего сказать людям. Почему раньше соглашался? А кто разберет душу художника? Я сказал: "Александр Моисеевич, я не буду вас уговаривать. Но если съемка сорвется - у меня будут большие неприятности. Может быть, меня даже уволят".
Володин не мог позволить, чтобы из-за него были неприятности у другого человека. Он медленно поднялся, неохотно сел в кадр...
Мы записали не одну, а две программы. Володин говорил так интересно и мудро, что могли бы записать и три программы, и пять...
Мне кажется, что Александр Моисеевич все время пытался разобраться с самим собой и с миром, его окружающим. Его пьесы и сценарии - это не констатация чего-то, а "разбор полетов". Точнее, разбор отсутствия полета человека в этом мире. Почему не получается летать? Почему не выходит построить гармонию? Почему не получается быть счастливым, ведь быть несчастливым стыдно? Уже будучи признанным классиком драматургии, он начал писать стихи:
Я побежден самим собой.
Устал. И небо угасает.
Пора уже, пора...
Постой!
Вгляделся вдаль - а там светает.
От всех его произведений - и от пьес, и от стихотворений - это ощущение света впереди. Может быть, не сейчас, не вдруг, не рядом, но впереди - точно.
"Попытка покаяния" называется та книга, которую подарил мне Александр Моисеевич. Его книги, его фильмы, его спектакли, к счастью, записанные на пленку, ничему не учат, не поучают. Нет! Ему был совсем не присущ менторский тон. Они просто показывают пример жизни светлой, мятущейся души.
Все герои Володина, как и герой его потрясающей поэзии, - люди, которые из-за всех сил стараются быть счастливыми. Другими словами, они - это мы. Обычные необыкновенные люди. Встреча с ними - это встреча с самим собой. То есть та самая необходимая встреча, которой нам так часто не хватает...