Поделиться
Но молодой человек оказался не физиком и даже не филологом. И роль Генриха Шварцкопфа в "Щите и мече" стала для него дебютной. Карта выпала козырная: с первой же роли, с первого же появления на экране Янковский стал невероятно знаменит.
23 февраля ему исполнилось бы 70 лет. Если бы актеры умели оставаться такими же бессмертными, как и их роли... Сегодня об Олеге Янковском вспоминает актер Станислав Любшин.
Я был поопытнее, это была моя девятая картина, я знал уже чуть больше, чем он... Когда мы репетировали, старался как-то помочь, поддержать. Мы работали год и два месяца над фильмом. Играли друзей. А первый съемочный день у нас был страшный. Мы играли, как мы тонули в шторм, после крушения корабля. Как это снимали? Стояла огромная чаша до потолка, заполненная водой. По-моему, 40 тонн воды. Осень, холодно... Нам сказали: один дубль. И без репетиции - нельзя репетировать. Потому что, чтобы заполнить эту чашу с водой, надо несколько дней. Как мы себя поведем, как мы будем тонуть? А Олег тогда плавать не умел на самом деле, кстати. Готовились, "Мотор!", нас выкидывало... Мы видели Москву в огнях, потом уходили под воду, потом опять взлетали... И долго так - труднейшая съемка была.
- Это на улице происходило?
- На улице, на "Мосфильме". А потом Басов это вырезал, оставил только какие-то короткие сцены в воде, и дальше - мы уже на берегу, сушим свое бельишко... И потом на мотоцикле уезжаем. А после съемки, чтобы согреться, мы где-то нашли площадку и играли с ним в футбол. Олег в Саратове вратарем был в какой-то команде, очень любил футбол.
- Многие эпизоды фильма снимались в Германии, Польше, Риге. Олег Янковский первый раз был за границей?
- Да. Мы изучали жизнь. Когда мы оказались в Германии, в другой среде, вокруг - другие люди, нам это помогало, все-таки мы немцев играли. Однажды мы пошли перекусить. Я, Янковский и замечательный литовский артист Альгис Масюлис, он штандартенфюрера играл, генерала по-нашему. Времени переодеваться особо не было, перерыв был небольшой. А у немцев в памяти осталась их немецкая форма. И вот мы входим в немецких формах штандартенфюрера, офицеров, и весь зал, который пил пиво, а там было человек 300, вскочил: "Мы вас приветствуем, мой генерал!" Мы им отдали честь и вышли, голодные продолжили сниматься, играя этих проклятых фашистов...
- Одно дело, когда человек снимается в кино, играет в театре, у него складывается какой-то придуманный образ, который он потом успешно эксплуатирует. И очень часто есть зазор между человеком на экране и человеком в жизни. На экране Олег Янковский невероятно обаятельный. А каким он был в жизни?
- В жизни он был еще обаятельнее. Но я должен отметить: когда он только приехал, он был красивым, но не до такой превосходной степени, каким потом стал. Это работа его жены.
- Людмила Зорина работала над этим?
- Над ним - да. В результате добилась, что он стал такой красивый, это заслуга именно женщины. А то все Олег, Олег, а жена ни при чем, что ли? Она очень много для него сделала, вложила в него, так что ей тоже нужно выразить благодарность от зрителей, от трудящихся. Если серьезно говорить, она жизнь положила. Не зря о русских женщинах очень хорошо сказано. Она была ведущей актрисой в Саратове, но, переехав в Москву, ушла на второй план. Чтобы быть поддержкой Олегу Ивановичу, чтобы он мог быть востребован постоянно.
- А он часто о семье говорил?
- Это личная жизнь. Скромные люди стараются об этом не говорить. Это сейчас снимают без конца, и на телевидении интересно только: а как у вас с этой? А как с той? А вот вы снимались с этой, у вас были отношения?.. Это вроде бы всем должно быть интересно... Может, что-то другое можно обсудить? О семье надо говорить очень осторожно - это табу. Это касается только тех людей, которые связаны друг с другом. Раньше при высочайшей культуре, которая присутствовала в некоторых людях, старались это любопытство гасить в себе, а не докапываться, как следователи...
- В памяти зачастую остается не эпохальное событие, а какие-нибудь мелочи. Вот вам говорят: Олег Янковский... Что сразу вспоминается?
- Обычно вспоминают, как он по лестнице в небо уходил... А я сразу вспоминаю, как мы с ним ходили по Берлину. Когда шли на прогулку после съемок или по заданию жен в магазин. Там был перекресток автомобильный. И стояли девушки немки, регулировщицы. Они были изящные, в коротких юбочках, и очень красиво жестами показывали, куда идти. Мы с Олегом пошли через переход вслед их жестам. Они развернулись, стали показывать дорогу следующим. Но мы с Олегом снова подчинились им. И, когда мы четыре раза прошли через перекресток, они стали хохотать. Олег Янковский вспоминал со смехом этот эпизод: "Никогда никому не подчинялся. А тут был вынужден - и столько раз подряд..."