В основу "9 месяцев" легли реальные монологи беременных, рожениц, бездетных и чайлдфри: авторы пьесы и режиссеры Алексей Куличков и Сергей Шевченко смонтировали документальный материал, не переписывая слов и используя минимум драматургических средств. Таковы каноны техники вербатим (verbatim - "дословно"), которая пришла в Россию в начале нулевых и активно развивается, подпитывая "уставший" осовременивать классику театр и привлекая в него новую публику. Как правило, доноры - чьи рассказы потом воспроизводят актеры - представляют ту часть общества, которая со сценическим искусством почти не знакома. Первые прогремевшие у нас вербатимы были посвящены социальному "дну", маргиналам (преступникам, бомжам, гастарбайтерам…) - и были весьма жесткими по стилю. У проекта Куличкова - Шевченко были все шансы последовать этому образцу буквально.
- Первоначальный замысел был - сделать пьесу про роддом. Про все его ужасы. Потому что тебе с детства внушают, какое чудо - появление на свет маленького человека, а потом ты видишь, как относятся к беременным… Когда мы ждали первого ребенка, мне хотелось разнести весь роддом (вторые роды уже были платные и нормальные), - признался Алексей Куличков. - Мы с Сергеем взяли интервью у моей жены и стали искать других героинь - "первородящую", "VIP-родящую", "старородящую", "залетевшую", читать форумы в Интернете…
…И во время одной из бесед услышали: "Если я не рожу ребенка от своего мужа, это будет преступление против человечества". Переглянулись - эврика! Вместо ожидаемой "чернухи" стали сочинять жизнеутверждающий спектакль про трудную женскую долю и про то, что "в рождении ребенка участвуют двое".
- Поразительно, но в основном женщины пишут и вспоминают какие-то жуткие вещи. Если это все вынести на сцену - никто вообще рожать не пойдет. А мы-то хотели, чтобы женщины не отчаивались! - добавил Куличков. - Сознательно ушли от физиологии, крови, натуралистического изображения родов. Пожалуй, только от сцены про секс во время беременности не смогли отказаться. Из ненормативной лексики одно слово только оставили, и то литературное.
И из всех трагических историй сохранили лишь одну - про суррогатное материнство. На обсуждении спектакля 80 процентов зрительниц обычно пытается подбросить авторам свои впечатления. Причем, по наблюдению Сергея Шевченко, каждая вторая винит в трудной беременности или неудачных родах весь мир: "Хотя вроде как и сама должна нести ответственность за решение завести ребенка. Черствость родных, халатность врачей… как-то мало любви было в интервью, а ведь это главное!"
- Я сам присутствовал при родах - супруга настояла - и должен сказать, что это очень страшно. Кругом стеклянные боксы, и везде рожают почему-то в твою сторону, ты за всех сразу боишься и хочешь, чтобы у всех все получилось, - вспомнил актер Алексей Черных. - Но у нас не было цели напугать зрителя, шокировать - к чему так часто стремится современная мировая драматургия, эксплуатирующая какие-то регрессивные вещи. Мы же хотели просто удивить.
Роли в "9 месяцах" исполняют сплошь мужчины - что позволяет снять с женских монологов излишнюю экспрессию, отвлекающую от сути. Например, процесс родов описывается ровным голосом примерно так: "Представьте, что вам надо затащить промышленный холодильник без лифта на десятый этаж, причем на последних двух пролетах нет ступенек, только пандус". Актеры, не переодетые в женщин, говорят о себе и друг друге то в женском роде, то в мужском - просто как "человеки". Типичные диалоги беременных, несмотря на серьезность проблем, решены в духе скетчкома - по тексту в умеренном количестве разбросаны "гэги" и почти готовые афоризмы. К слову, больше всего аплодисментов по ходу действия сорвали не смешные реплики, а выстраданная бесплодной героиней фраза: "Если Бог дал вам счастье родить ребенка, вы любите его и… не превозноситесь". Немного трэша, немного морализаторства, немного пения для "перебивки". И почти все сюжетные линии заканчиваются хорошо. Девушка, готовая на аборт, уходит из палаты донашивать младенца. Женщина, от бедности решившая продать будущего ребенка, разрывает контракт. И, конечно, все в итоге рожают. Или рождаются - как матери. Принцип "новой драмы", призванной показать человека в пограничном состоянии, в итоге все равно соблюден: героини переходят в новое качество.
- Глядя со сцены, нередко видишь в зале беременных или уже родивших женщин, которые целенаправленно привели на спектакль своих парней и мужей: вот, посмотри, что я пережила! - заметил Куличков. - Дамы погружены в себя, над чем-то своим там смеются или плачут, а мужики сидят с каменными лицами - мол, ничего не понимаю, но да, сочувствую, сочувствую…
Елена Рожкова, продюсер "Театра.doc":
- У нас есть договоренность с фондом помощи женщинам, которые хотят отказаться от детей уже во время беременности. Оттуда к нам периодически приходят зрительницы на спектакль "9 месяцев / 40 недель". Точной статистики, конечно, нет, с ними ведь не только мы работаем, но известно, что некоторые потом решают сохранить ребенка и растить его, а не оставлять в роддоме. Надеюсь, в будущем таких социальных проектов у театра будет больше.