Славянск уже привык к похоронам. Должны были отпевать пятерых погибших во время предыдущего штурма возле села Семеновка. Четверых привезли к церкви, а пятую, 19-летнюю Иришку, не стали. Ее мать сошла с ума. Сутки напролет воет в своей квартире. Девушка вышла на балкон посмотреть, что происходит. Пуля украинского снайпера прошила горло. Но страха нет. Есть только боль.
Вышел за хлебом. А хлеба-то и нет. Пустеющие полки магазинов. Бессмысленные очереди к банкоматам. Ни зарплаты, ни стипендии не получить - нет наличности. Надпись на бензоколонке "Бензина нет". Аптеки, в которых пропал перевязочный материал и кетгут. Закрытые кафе и столовые. Но страха нет. Есть только обида.
На украинских блокпостах во всю хозяйничают люди в черном. Это такая форма украинской нацгвардии. Кто смотрел "17 мгновений весны", тот поймет, о чем я. Каски НАТОвского покроя - почти немецкие. Не хватает двух буковок S и железных крестов.
Проверяют документы у всех. А к водителям придираются особо: требуют техосмотр, аптечку и страховку. Как будто гаишники. Но спорить с человеком с ружьем себе дороже. Штраф на месте. Одна бабушка с заднего сиденья смотрела-смотрела на бравых вояк, да и выдала:
- Я немца пережила, а вас и подавно переживу!
Страха у бабушки нет. Есть только презрение.
Познакомился на площади с Николаем. Молодой парень без определенного рода занятий. Авантюрист, словом. Ездил зимой на Майдан. Голосил за Юлю, за Европу. Не бесплатно, конечно. Двести гривен за ночь стояния на морозе. Плюс бесплатное питание.
- Зачем ты туда ездил?
- Заработать. Тогда казалось, что это аттракцион такой. Нас на автобусе бесплатно повезли. Я дальше Краматорска никогда не ездил. Конечно, в палатке зимой не очень-то. Дымом весь пропах. Чуть ноги не отморозил. А когда стрелять начали, я утек в Славянск. На попутках. Даже денег за последнюю неделю не дали.
- Не жалеешь?
- О деньгах? Нет. Я о другом жалею. Мне все думается, что если бы я не поехал на Майдан, сосед мой Костя не поехал бы, с города весь автобус не поехал бы и все-все не поехали, то тут в Славянске ничего бы и не было. Не стояли бы танки, не гибли бы наши хлопцы. И город Славянск оставался бы просто курортом, а не фронтовым городом.
Коля каждый день покупает сигареты и носит добровольцам. Словно искупает свою вину. Но, повторяю, страха нет. Есть только запоздалое раскаяние.
"Правый сектор" удвоил вознаграждение за лысую голову корреспондента канала "Russia Today" Грэхема Вильяма Филлипса. Теперь бандеровцы предлагают 20 тысяч долларов. Коллеги пытались было спрятать журналиста от беды подальше. Нашли квартиру и способ безопасно переправить его на Большую землю. Но тут он запротестовал.
- Еще чего не хватало! - заявил он мне. - Я тут нахожусь, чтобы говорить правду. Чтобы весь мир узнал, что происходит в Славянске. Я четыре года проработал в Украине и, конечно, мне неприятно, что какие-то подонки начали охоту на журналистов. Если они читают вашу газету, то пусть знают, что даже если за мою голову назначат миллион, я отсюда никуда не уеду. Я каждый день буду передавать правду и только правду!
Славянцы, стоящие рядом, на этих словах зааплодировали. Страха нет. Есть только гордость за нашу профессию.
Сбитый украинский вертолет нашелся возле поселка Райгородок. Пилотов эвакуировали свои. А вот оружие и оборудование оставили. Через 15 минут прилетел украинский штурмовик и уничтожил остатки вертушки. В этот короткий промежуток бойцы самообороны сумели демонтировать две ракетные установки с боекомплектом и скрыться в лесу. Теперь самодельщики мастерят мобильную ракетную установку на базе пикапа. Страха нет. Есть отвага и мужество.
Ночью к горе Карачум, где стоит телевизионная вышка, подъехали 6 "Градов". Это не считая другой бронетехники. Местные жители сказали, что видели "катюши". И они скрылись за горой. Там позиция идеальная. Город как на ладони. До рассвета пускали осветительные ракеты. Это чтобы ни один диверсант не пробрался на позиции. Если все шесть машин дадут залп по Славянску, будет то, что было в Цхинвале. Точнее, не будет Славянска. Но страха нет. Есть только ненависть к врагу.