Главные герои фильма - подростки. Вы впервые сняли детское кино…
Юрий Фетинг: Героям 13 и 16 лет, но фильм не совсем детский, в нем есть и взрослый юмор, и жесткие и трагические сцены. По-моему, хорошее кино - это этажерка, на полках которой можно найти много разных смыслов, и каждый, подходя к ней, увидит то, до чего сможет дотянуться при своем росте. Думаю, для детей 12-14 лет наш фильм будет просто приключением, а для более взрослых зрителей - возможностью подумать о себе, о мире, о Боге, о своем местоположении во вселенной.
В ваших фильмах зачастую возникает не бытовое, а некое мистическое пространство. "Мифы моего детства" вы назвали современным эпосом. Фильм "Бибинур" из бытовой истории перерастает в притчу. А в каком жанре снят "Небесный верблюд"?
Юрий Фетинг: Я думаю, что все мои фильмы - попытка создать особенный мир, состоящий из реальности, снов и видений. Калмыцкая легенда о небесном верблюде, приносящем в безводную степь дождь жизни, дает возможность войти в некое мифическое пространство, где причудливо сплетаются миражи и реальность.
Вы впервые работали с калмыками. Насколько интересен этот опыт?
Юрий Фетинг: Я благодарен судьбе за то, что узнал этот удивительный народ. В жизни калмыков нет простых, ничего не значащих вещей. Они везде видят знаки. Если орел летит по часовой стрелке - это один знак, если в обратную сторону - другой. Как заяц перебежал дорогу, как промелькнула лиса - для калмыков все имеет глубокий мистический смысл. Калмыки - буддисты, но в них сильна древняя языческая традиция. Поэтому среди них можно встретить и буддистских лам, и шаманов. В нашем фильме есть сцена, где шаман пытается вызвать дождь. Для этого привезли из далекой деревни старого дедушку калмыка, к которому обычно обращаются в таких случаях. И вот представьте, выжженная степь, на солнце жара под 50 градусов. Мы готовимся к почти документальной съемке, поскольку никто из съемочной группы не знает, как будет действовать шаман. Пока готовились, дедушка начал ритуал - и вдруг на нас обрушился дождь. Съемку пришлось остановить, ведь по сценарию дождя не должно было быть. Бросились уговаривать дедушку переколдовать. А тот разводит руками - обратной дороги нет.
А ваш главный герой - верблюжонок Алтынка тоже проявлял свои волшебные умения?
Юрий Фетинг: С верблюжонком вообще произошло чудо. Сначала мы ждали, когда нашего героя родит одна белая верблюдица. Но родился серый верблюжонок. Съемки пришлось отложить. Сообщили, что еще одна верблюдица на сносях. У нее родился удивительный белый верблюжонок с отметинами, которые бывают крайне редко. В это время в степи начался пожар. Страшный огонь поднимался на десятки метров и летел по ветру с огромной скоростью. Птицы, звери, гады, как могли, спасались. В этом пожаре погибла мать верблюдица. И зоотехник по имени Даулет привел к нам верблюжонка - сироту, которого киногруппа стала выкармливать из рук. Все местные верблюдоводы сказали, что двугорбые бактрианы не дрессируются и не привыкают к человеку, как домашние животные. Но наш Алтынка оказался уникальным. Вы увидите в фильме, какими нежными могут быть отношения между человеком и животным.
Как вы встретились с этой историей?
Юрий Фетинг: У московского продюсера Ирины Плиско (продюсерский центр "Всё хорошо") в это время снимался мой друг Виктор Сухоруков. Он видел все мои фильмы, очень хвалил и таким образом "сосватал". В прошлом веке мы с Витей были актерами театра "Балтийский дом" (тогда он назывался Театр имени Ленинского комсомола). С тех пор дружим. Изначальный вариант сценария был написан Эльзятой Манджиевой. Назывался "Далеко в степи". В нем я увидел идею, с которой интересно работать. Потом я нашел калмыцкую легенду про верблюда-громовержца. Так появился "Небесный верблюд". Сценаристка Эльзята Манджиева - дочь замечательного калмыцкого писателя Олега Манджиева. Именно книги ее отца помогли мне увидеть и полюбить этот необычайно поэтичный и мудрый народ.
У вас всегда играют непрофессиональные актеры. Они органичнее звезд?
Юрий Фетинг: Почему всегда? В "Рождественской мистерии" снимались Чулпан Хаматова, Абдулов, Шакуров, Кравченко… Куда больше. Но в этой истории должны были появиться жители калмыцких степей. Кто же из наших медийных актеров может их сыграть? Мы пересмотрели все калмыцкие театры. Нашли необычайно смешные и выразительные лица. А главные роли играют мальчишки: тринадцатилетний житель калмыцкой деревни Миша Гасанов и шестнадцатилетний житель Петербурга Петя Новиков.
Впервые я увидел Петю за девять месяцев до начала съемок. Он в парке возле "Ленфильма" ругался с каким-то парнем. Но как ! Я подошел и напрямую задал вопрос: "Будешь сниматься в кино?" Петя не смутился и ответил : "Легко!" "А кульбит или стойку на руках можешь?" И Петя тут же встал на руки. Оказалось, что он живет с бабушкой и его судьба во многом похожа на судьбу его киногероя - сбежавшего из детдома уличного факира по кличке Полтинник.
Белобрысого Петю мы решили пораньше привезти на съемки, чтобы он успел загореть и стал похож на жителя степей. Наш пиротехник взял его в помощники. В результате, Петя то и дело не вовремя выбегал в кадр с дымовой шашкой. Из-за него останавливались съемки. Он получал травмы, заводился с местными хулиганами. В общем, делал все то, что мог бы сделать его неудачливый киногерой. Наверное, поэтому на экране он такой органичный и обаятельный балбес.
Главного героя - тринадцатилетнего Баира - сыграл деревенский школьник Миша Гасанов. Интересно, что на роль его отца мы пробовали многих актеров, а затем увидели домашнее видео, где возле Миши был его школьный учитель, музыкант Батр Манжиев. Мне кажется, что их духовная близость - это то, что никакой актер не смог бы сыграть. Батр не только сыграл отца, но и написал и спел в нашем фильме свою песню. Основную музыку для фильма сочинил и записал с симфоническим оркестром петербургский композитор Максим Кошеваров.
Как работалось с детьми?
Юрий Фетинг: Маленькие дети в кино - это особенный случай. Они ничего не могут сыграть, могут только прожить. Пятилетняя Ира Хургунова уже во время кастинга проявила непростой характер, поссорилась с папой-актером, который мешал ей сосредоточиться, и отказалась сниматься. Другая шестилетняя претендентка на роль была уже готовой актрисой, она знала, как надо изображать чувства и… никаких капризов. И все же мы решили пойти на риск и выбрали непосредственность пятилетней. Вся группа знала, что на съемках нельзя над девочкой смеяться, как бы смешно она не проявляла себя. Папа ее дразнил, и девочка по-настоящему обижалась, топала ногами и рыдала. Каждый дубль заканчивался аплодисментами нашей маленькой героине. Ей это так понравилось, что она требовала, чтобы ей дали еще порыдать на бис.
Ну а Сухорукову досталась роль?
Юрий Фетинг: Виктор сыграл практически себя самого - Виктора Ивановича, немолодого заслуженного кинематографиста, администратора киногруппы. По сюжету, американцы снимают кино, им потребовался верблюжонок, и администратор должен привезти этого верблюжонка на съемки.
Надо сказать, что мы получили в Минкульте поддержку во многом благодаря Сухорукову. Он примчался на питчинг, наговорил много хороших слов о моих прежних картинах и о проекте "Небесный верблюд" - горячо, как он умеет, и с актерским блеском. Жюри не устояло…
В каких местах снимали?
Юрий Фетинг: Съемки проходили в окрестностях и на самой священной для калмыков горе Богдо. В соляной пустыне озера Баскунчак, на берегах Кровавой реки, в степи, в пещерах и скалах.
Рай для оператора!
Юрий Фетинг: Для хорошего - рай. И, слава Богу, я увидел студенческие работы выпускника петербургского университета кино и телевидения Антона Жабина (мастерская Эдуарда Розовского и Сергея Астахова) и понял - этот дебютант может! Уверен, что зрители по достоинству оценят его талант.