Поделиться
Я очень люблю этого человека.
Таких, как я, - миллионы. И то, что он пожимает мне руку при встрече и говорит: "Здравствуй, мой мальчик" - это просто подарок судьбы. Везение. Удача. Таких, которым он руку пожимает и говорит: "Здравствуй, мой мальчик", - тысячи.
Что в нем есть такое, что выделяет его, отделяет от других, тоже талантливых артистов?
Он неповторим. Ни на кого не похож. Он никогда бы не мог быть, скажем, секс-символом своего времени или героем своего времени. Потому что не придумано такое время, в котором ему не было бы тесно. Он шире любого времени. Больше любого времени. Неповторимей.
Его первая крупная театральная роль - Левинсон в "Разгроме" по Фадееву в Театре имени Маяковского. Давняя работа еще одного гения - Марка Захарова.
Спектакль не хотели выпускать. И тогда вдова Фадеева, знаменитая актриса Ангелина Степанова, пожаловалась на это главному идеологу Советского Союза Михаилу Суслову. Суслов пришел на спектакль, поразив всех тем, что ходил в калошах. Суслов похлопал Джигарханяну. Спектакль разрешили.
Джигарханян играл своего героя, коммунистического вожака, страстно. Это была тяжелая работа, по сути - игра ва-банк. Ведь Захаров снял с роли Левинсона звезду Маяковки и назначил, по сути, мало кому известного в ту пору актера из Еревана. Проиграть эту роль - значило проиграть московскую карьеру. Джигарханян выиграл.
Известно, что он вошел в Книгу рекордов Гиннесса как русский актер, сыгравший в наибольшем количестве фильмов. Когда его спрашивали об этом, всегда удивлялся: "Человека какой еще профессии могут спрашивать о том, что он слишком много работает? Я работаю актером, и делаю свое дело. В чем проблема?"
Режиссеры всегда снимают его охотно, понимая: герой Джигарханяна запомнится. Это будет ни на кого не похожий и - живой человек.
Все театроведческие и киноведческие изыски разбиваются об истинный актерский талант. Он всегда непостижим. Он всегда - тайна. Объяснить, например, почему так запомнился и полюбился (хоть и враг!) его белогвардейский офицер из "Неуловимых" - невозможно. А как так получилось, что он, не имеющий голоса, спел однажды "Только не надо переживать" - и вся страна подхватила? Тайна...
Он говорит, что работает над своими ролями долго, потому что быстро надеть на себя другого человека невозможно. Прикинуться - можно, стать - нет. И это ничего не объясняет. Как он превращался в Сократа и Нерона в знаменитых спектаклях Андрея Гончарова по пьесам Радзинского? Почему мы, зрители, четко осознавали: этот артист играет не про историю, а про нас? Почему мы сочувствовали Сократу, еще понятно, но ведь и Нерону - страшному, бесчеловечному - сопереживали тоже. Нерон...Человек на сцене уничтожал себя, уничтожал в себе человеческое. Смотреть на это было невыносимо страшно и невероятно притягательно.
Джигарханян доказал, что артист - вовсе не зависимая профессия. Он вполне может строить свою судьбу так, как считает нужным.
Со своим курсом он создал театр. Театральная критика как-то сразу театр не приняла, что для меня безусловно доказывает своеобразность этого коллектива. Театральная критика очень не любит никого, кто не подчиняется тем направлениям, которые эта критика намечает.
В его театре постоянно меняются актеры: уходят звезды, появляются новые. На сцене шли и идут очень хорошие спектакли и не очень. Но именно здесь я увидел очень мощное прочтение чеховских "Трех сестер", увидел спектакль, пронизанный жалостью к людям - и к тем, кто на сцене, и к тем, кто в зале.
В своем весьма почтенном возрасте он влюбился в молодую женщину. И не стал этого скрывать. И не стал бояться всего того, о чем по такому поводу говорят.
Однажды Армен Борисович рассказал мне притчу о мужчине, который пошел в спальню к любимой, но уперся в закрытую дверь. Постучал. "Кто там?" - спросила женщина. "Это я", - ответил влюбленный. И она не открыла. Так продолжалось несколько ночей. Пока наконец на вопрос "Кто там?" мужчина ответил: "Это ты". И тогда женщина открыла.
Красивая история, объясняющая любовь. Кто не хочет радоваться за артиста, предпочитая завистливо хмыкать в стороне, - ради бога. Я счастлив за человека, который хочет жить так, как хочет он, не обращая внимания на сплетни и пересуды.
Однажды я видел, как Армен Борисович Джигарханян завтракал в кафе аэропорта. Вся жизнь большого аэропорта остановилась. Люди подходили к нему посмотреть. Никто не лез с просьбой дать автограф или "сфоткаться": просто смотрели. В этом любопытстве читался не просто банальный интерес к звезде, но - огромное уважение.
Своими ролями, всегда доброжелательным отношением к людям, своими мудрыми интервью Джигарханян заслужил право на такое отношение. Его не просто любят, им не просто восторгаются - его уважают.
Армен Борисович Джигарханян - человек, который всегда, в любом возрасте, хочет жить жизнь. Не почивать на лаврах, не существовать в плену старых привычек, но всегда жить новую жизнь. Откуда у него силы, любопытство и азарт - одному Богу известно. Тайна...
Тайна, к которой хочется прикоснуться. Но которую невозможно разгадать.