Прощание с гражданской войной

"Молюсь за тех и за других..."

И не смолкает грохот битв
По всем просторам южной степи,
Средь золотых великолепий
Конями вытоптанных жнитв.

И там и здесь между рядами
Звучит один и тот же глас:
"Кто не за нас - тот против нас.
Нет безразличных: правда с нами".

А я стою один меж них
В ревущем пламени и дыме
И всеми силами своими
Молюсь за тех и за других.

Максимилиан Волошин
22 ноября 1919 года, Коктебель

"ДЕТИ ДОЛЖНЫ БЫТЬ С РОДИТЕЛЯМИ"

- Андрей Николаевич, согласитесь, что, мягко говоря, странно держать в архивных хранилищах человеческие останки?

- Да, архив не колумбарий. Именно поэтому на президиуме Российского исторического общества мы говорили о том, что останки нужно предать земле по любым человеческим канонам: нравственным, христианским, гуманным. И еще. Дети должны быть вместе с родителями.

- Как царские дети оказались в Государственном архиве Российской Федерации?

- В начале 1990-х годов Генеральная прокуратура России возбудила уголовное дело по факту обнаружения праха девяти неизвестных лиц в районе Коптяковской дороги под Екатеринбургом. В ходе работы правительственной комиссии удалось идентифицировать всех - императора Николая II, императрицу Александру Федоровну, великих княжон Ольгу, Татьяну и Анастасию, доктора Боткина, комнатную девушку, лакея, повара. И стало понятно, что среди спешно закопанных мучеников нет цесаревича Алексея и великой княжны Марии.

В 2007 году новая группа екатеринбургских поисковиков расширила площадь раскопок и нашла еще два тела - в нескольких десятках метров от прежнего "захоронения". Поисковики предположили, что нашли цесаревича и княжну...

Опять началось следствие. Теперь уже работал Следственный комитет, который с помощью экспертиз доказал: прах принадлежит царским детям. После чего нас попросили как положено, по акту приемки-передачи принять останки к себе на временное хранение до принятия решения о захоронении. Сказали, не будем же мы их у себя в сейфе хранить, среди суеты и оперативной текучки...

Так останки царской семьи оказались на хранении в ГАРФ, рядом с архивом Романовых - дневниками, письмами, фотографиями. И материалами Николая Соколова - белогвардейского следователя по особо важным делам Омского окружного суда, расследовавшего дело об убийстве царской семьи по горячим следам. Вместе с армией Колчака он ушел на восток, эмигрировал, и все наработанные Соколовым документы оказались во Франции. В конце прошлого века они были выставлены на аукцион, но в ходе работы первой правительственной комиссии нам удалось вернуть их на родину.

"ОНИ СЧИТАЛИ, ЧТО ПРЕСТУПЛЕНИЯ НЕ БЫЛО"

- Прошло четверть века как общественность узнала о подробностях убийства в ночь с 16 на 17 июля 1918 года. Но остаются не до конца проясненные вопросы. И один из них: почему Алексея и Марию похоронили отдельно?

- Место, где были найдены останки Алексея и Марии, а нашли более ста костных фрагментов, совпадает с тем, на которое указал один из цареубийц, большевик Яков Юровский. Он рассказывает об этом в так называемой "Записке Юровского", которая по сути является интервью. По горячим следам рассказ чекиста записал известный ученый-марксист, заместитель народного комиссара просвещения Михаил Покровский.

Из рассказа Юровского следует, что сначала было решено захоронить всех расстрелянных в Ганиной яме, но эта шахта оказалась слишком мелкой и не скрыла трупы. Тогда их опять погрузили на машины и повезли по Коптяковской дороге... "Смогли отправиться в путь только в 9 час. вечера. Пересекли линию железной дороги, в полуверсте перегрузили трупы на грузовик. Ехали с трудом, вымащивая опасные места шпалами, и все-таки застревали несколько раз. Около 4 1/2 утра 19го июля машина застряла окончательно; оставалось, не доезжая шахт, хоронить или жечь. Последнее обещал взять на себя один товарищ, фамилию комендант забыл, но он уехал, не исполнив обещания..."

А вот прямой ответ на ваш вопрос: "Хотели сжечь Алексея и Александру Федоровну, но по ошибке вместо последней с Алексеем сожгли фрейлину (так Юровский назвал горничную императрицы Демидову. - Прим. ред.). Потом похоронили тут же под костром останки и снова разложили костер, что совершенно закрыло следы копанья. Тем временем выкопали братскую могилу для остальных. Часам к 7 утра яма, аршина в 2 1/2 глубины, 3 1/2 в квадрате, была готова. Трупы сложили в яму, облив лица и вообще все тела серной кислотой, как для неузнаваемости, так и для того, чтобы предотвратить смрад от разложения (яма была неглубока). Забросав землей и хворостом, сверху наложили шпалы и несколько раз проехали - следов ямы и здесь не осталось. Секрет был сохранен вполне - этого погребения белые не нашли".

Из письма "офицера русской армии" к Романовым N 1.
Не позднее 20 июня 1918 г.
ГА РФ

"... Друзья не дремлют больше и надеются, что час так давно жданный, настал. Будьте внимательны ко всякому движению (снаружи) извне, ждите и надейтесь. Но, в то же время, я вас умоляю, будьте осторожны, потому что большевики, раньше, чем будут побеждены (чем быть побежденными), представляют для вас гибель реальную и серьезную. Будьте готовы каждый час (все часы), днем и ночью..."

Из ответа Романовых N 1-А
Не позднее 20 июня 1918 г.
ГА РФ

"... Маленький еще болен и в постеле и не может совсем ходить... Ничего не нужно (предпринимать), рисковать без совершенной в результате. Находимся все время под внимательным наблюдением..."

- Но ведь Юровский говорит о горничной, а вовсе не о княжне Марии.

- Дело в том, что, расстреляв царскую семью, большевики всех раздели донага: искали бриллианты и драгоценности, которые могли быть спрятаны в корсетах. Мальчика-подростка ни с кем не перепутаешь, а молодых женщин одного возраста - легко.

- На подробности, и сегодня леденящие душу, чекиста выводил видный историк Михаил Покровский. Мне показалось, у него нездоровая страсть к кровавым деталям...

- Нет, я этого не замечал. Михаил Николаевич Покровский был одним из учеников Василия Осиповича Ключевского. Безусловно, это образованный и квалифицированный ученый. И, как историк, он очень любил детали. Что касается нравственной стороны, то он, как и Юровский, считал, что преступления не было. С их точки зрения, революциям положено заканчиваться цареубийствами. От этого правила не отступили ни Английская революция, ни Французская. Правда, там были публичные казни, а здесь все сделали втихаря и так, чтобы не оставить следов.

Покровского, видимо, поэтому и интересовали детали, чтобы сохранить для истории справедливую, как он считал, расправу. Подробности - это чисто профессиональное.

- Версия Юровского-Покровского единственная?

- Разумеется, нет. В одном из госархивов Свердловской области хранятся воспоминания красноармейца Сухорукова о манипуляциях с убитыми, дабы белые не догадались по количеству тел, что захоронена царская семья: "Мы решили штуки две сжечь на костре, что мы и сделали, на наш жертвенник попал первым наследник..."

Это записано в 1929 году. А последнее из сохранившихся свидетельств, 1965 года, принадлежит Исаю Родзинскому, чьи воспоминания о расстреле записали на пленку в Радиокомитете. Так сказать, для истории. Как выразился уже престарелый чекист, "этих голубчиков закопали в трясину на старой Коптяковской дороге, а часть сожгли... Сколько мы сожгли, то ли четыре, то ли пять, то ли шесть человек сожгли. Кого, это уже точно я не помню..."

Для меня, как историка, важно, что есть несколько свидетельств, и все они, хотя записаны или произнесены в разное время, подтверждают: первоначально сожгли труп Алексея и одной из княжон, а потом в Поросенковом логу захоронили остальных.

ПОДЛИННОСТЬ "ЗАПИСКИ ЮРОВСКОГО"

- Когда в 90-х годах была опубликована "Записка Юровского", в ее подлинности многие сомневались...

- Запись интервью Покровского, сделанная на машинке и содержащая его собственную правку и правку Юровского, хранится в ГАРФ. Есть другая запись, сделанная историком собственноручно, а также ее машинописный вариант, которые находятся в Российском государственном архиве социально-политической истории, бывшем Центральном партийном архиве. Это говорит о подлинности документа: в разных архивах существуют три практически идентичных экземпляра.

Помните, сколько споров было вокруг катынских документов, якобы сфальсифицированных? И чем объясняли фальсификацию? Орфографическими ошибками: мол, не могут, оказывается, в документах люди делать ошибки! Или подобный же "аргумент": вот печатали-печатали на одной машинке, а следующий лист - уже на другой. Но любой профессионал вам объяснит: над важным секретным документом сначала может работать одна машинистка, потом другая. Подлинность документа не этим проверяется.

- А чем еще проверялась подлинность "Записки Юровского"?

- Ее экземпляр хранится в фонде ГАРФ вместе с другими документами Всероссийского центрального исполнительного комитета за 1920-е годы. Трудно предположить, чтобы архивные работники или кто-то еще по некоему злому умыслу заранее, за десятилетия до обнародования "Записки Юровского", постарались ее исказить. Резонен вопрос: зачем и для чего? Еще сложнее представить, чтобы кто-то мог записку из дела изъять, поправить или подменить, а потом "всунуть" на место.

Учитывая нумерацию листов в архивных делах, подписи нескольких архивных работников, - для этого необходимо, чтобы соучастниками стали несколько человек. Короче, нужно коллективное архивное предательство. Я этого не допускаю.

Великая княжна Мария

Великая княжна Мария родилась 14 (26 июня) 1899 года в Петергофском дворце. Она росла тихой, мечтательной, доброй девочкой, нежно любила родных и особенно младшую сестру Анастасию. В семье ее звали "наш толстенький Тютя". Она отличалась высоким, в деда Александра III, ростом и незаурядной силой; позже носила на руках брата Алексея, когда он из-за болезни не мог ходить.

Как и брат, она не любила учиться, но обожала солдат и военную форму - даже признавалась няне, что хочет "выйти замуж за солдата и родить двадцать детей". Во время войны она вместе с сестрами посещала госпитали, ухаживала за ранеными, шила белье для солдат. Сшила рубашку и своему верному поклоннику - лейтенанту флота Николаю Деменкову. Эту рубашку он бережно хранил до самой смерти, став в Париже директором модного эмигрантского ресторана.

В Ипатьевском доме Мария играла с отцом в карты, читала сестрам вслух "Войну и мир" и ухаживала за больным братом. Там она отметила последний 19й день рождения - охранники-красноармейцы испекли для нее пирог, но его конфисковал комендант Юровский. В ночь расстрела Мария, как и ее сестры, имела на себе корсет с зашитыми драгоценностями, поэтому ее не удалось ни застрелить, ни заколоть штыком. В итоге Юровский добил ее выстрелом в голову. Позже за спасшуюся Марию выдавали себя многие самозванки от Польши до Южной Африки.

"Юровский прочел постановление Областного Совета со смертным приговором и добавил "таким образом, ваша жизнь покончена". На это государь ответил : "Я готов", государыня и в.к. Ольга Николаевна перекрестились, перекрестился также и доктор Боткин. Татьяна Николаевна, Мария и Анастасия Николаевна лишились чувств".

Из описи фотографических снимков дома Ипатьева. Без даты.
РГАСПИ

Цесаревич Алексей

Алексей Николаевич, единственный сын Николая II, родился в Петергофском дворце 30 июля (12 августа) 1904 года. Радость от рождения долгожданного наследника скоро омрачилась тем, что он унаследовал от бабки по матери, британской королевы Виктории, опасную болезнь - гемофилию. Любой ушиб вызывал у него внутреннее кровотечение, причиняя сильную боль. Часто Алексей не мог ходить и даже стоять, и его носил на руках "дядька" - кондуктор Гвардейского экипажа Андрей Деревенько.

В 1912 году на охоте мальчик сильно ударился о борт лодки и едва не умер. "Несчастный маленький страдал ужасно, - писал Николай матери. - Спать он почти не мог, плакать тоже, только стонал и говорил: "Господи, помилуй". Вскоре после этого при дворе появился Григорий Распутин, способный "заговорить" болезнь цесаревича.

Когда Алексей не болел, он был живым, веселым, общительным мальчиком, очень привязанным к родителям и сестрам. Он не любил читать, не проявлял прилежности в учебе, но охотно ездил с отцом в воинские части и даже на фронт. После отречения от престола Николай хотел передать престол сыну, но врачи заявили, что такая нагрузка будет для него непосильной.

В ночь с 16 на 17 июля 1918 года Алексей вместе со всей царской семьей был расстрелян в подвале Ипатьевского дома, сожжен и закопан в безымянной могиле. Его останки были найдены на 16 лет позже остальных, что породило многочисленные слухи о его чудесном спасении.