Первая жена Александра Кайдановского рассказала о загадках актера
Во многих воспоминаниях пишут о "роке семьи Кайдановских". Папа умер 1 декабря в 49 лет, мама - 2 декабря, сам Александр Леонидович - тоже ровно в 49 лет - 3 декабря....
Ирина Кайдановская: Да нет здесь никакого рока. Да, так совпало, умерли 1, 2 и 3 декабря, все подряд. И все трое - от инфаркта. Наследственная предрасположенность, у всех больное сердце. У Саши было три инфаркта. Его несколько раз укладывали в больницы, но он вел себя совершенно по-детски - убегал из больниц прямо в пижаме. Демонстративно не хотел лечиться - не щадил себя совершенно. И курил всегда много.
Вы представляете его сегодня, почти 70-летним?
Ирина Кайдановская: При его внутренних установках нет. Он говорил: Христос прожил 33 года. Маяковский - 36. А Пушкин, а Есенин? Саша считал, что в тридцать с чем-то - наивысший пик творчества, а к сорока годам все заканчивается. Поэтому не мыслил себя старым, не за жизнь, а за пик творчества цеплялся. И на свой пик он забрался.
Вы его знали с ранней юности. Он выделялся среди сверстников?
Ирина Кайдановская: Очень! Мы познакомились в ростовском Дворце культуры строителей осенью 1962 года. Играли в одном спектакле - влюбленную пару. Он был худеньким, скромно одетым, коротко подстриженные светлые волосы, веснушки, серые глаза и очень красивый тембр голоса. С первой репетиции мы не расставались, ходили одной компанией - моя неразлучная подружка Женька, Саша и я.
В ту пору он был студентом училища искусств. Мечтал стать великим актером?
Ирина Кайдановская: Его увлекала поэзия. Под мышкой всегда томики любимых поэтов - тут Евтушенко, там Вознесенский. Пушкина знал от корки до корки. Не все что попало читал - у него было бешеное чутье и отменный вкус. Он мог отдать последнюю рубашку первому встречному и, кстати, отдавал. Не всегда помнил: поел он сегодня или нет.
Вы поженились довольно рано...
Ирина Кайдановская: Это была Сашина идея. Он вдруг захотел, чтобы я стала его женой, чтобы у нас были дети, чтобы мы жили вместе. Где и как (жить было негде), его совершенно не волновало. Мы поженились, когда мне исполнилось целых 19, и я поняла, что созрела. Родители устроили шикарную свадьбу.
Он поступил тогда уже в Школу-студию МХАТ, но...
Ирина Кайдановская: ...но даже двух месяцев не смог там продержаться. В результате перевелся на первый курс Щуки. В этот период мы много переписывались. Из писем я выяснила, что у него на первом месте друзья, на втором - жена, на третьем - все остальное.
Вас это задевало?
Ирина Кайдановская: Нет. Друзья у него были удивительные - художники, актеры, музыканты.
Говорят, он мог на репетицию в театр не прийти...
Ирина Кайдановская: Не часто, но такое бывало. Мог проспать, потому что всю ночь читал. Многое из того, что ему предлагали играть в театре, его категорически не устраивало, и поэтому "ноги не шли". Вообще в тот период он просто искал себя. Много ходил на кинопробы, снимался в эпизодах.
Его считали "трудным, но невероятным" - мог и виртуозно материться, и говорить о высоком. Тяжело вам было с ним?
Ирина Кайдановская: Все бы ничего, но Саша стал выпивать и часто ввязываться в драки. Повод мог быть любой, даже разговор о поэзии.
За что его в итоге выгнали из театра Вахтангова?
Ирина Кайдановская: Саша трижды привлекался к суду по пьяному делу. Кто это будет терпеть? Самый страшный был третий случай, когда он реально мог получить тюремный срок. В 1970 году Владимир Самойлов, Юра Яковлев и Саша отмечали в ночном ресторане окончание съемок фильма "Драма на охоте" по Чехову - с Сашей в одной из главных ролей. В какой-то момент ему надо было выйти по нужде. Он заблудился, попал в какую-то кочегарку, а там кочегар. Якобы Саша его ударил... Не посадили только благодаря Михаилу Ульянову и тому, что я была на седьмом месяце беременности. Ульянов на суде такую яркую речь произнес в защиту Саши - все были потрясены. Дали два года условно, но предупредили: повторится - еще и добавят. Виной всему проклятая спонтанность, которую он в себе культивировал. Хочется ударить - ударь! Обидно - дай по морде. Плюс алкоголь. Все это в конечном итоге и свело его в могилу.
Говорят, он избегал разговоров о "Сталкере", недолюбливал Тарковского...
Ирина Кайдановская: С одной стороны, он уважал Тарковского как режиссера, а с другой, говорил, что тот не щадит актеров. "Железный" режиссер. Кстати, именно после "Сталкера" Саша сказал, что ему "играть больше некого", и ушел в режиссуру... Для меня Сталкер - лучшая роль Кайдановского в кино.
Вы поженились в 1966 году, в 1975-м официально разошлись. Была веская причина?
Ирина Кайдановская: Саша начал сниматься в кино, у него стали появляться подруги. И не со всеми отношения были платоническими. Сначала их было немного, и Саша мне о них рассказывал. Однажды сказал: "Я так больше не могу. Нам нужно пожить врозь". И уехал к друзьям. Появлялся очень редко...
Когда вы виделись последний раз?
Ирина Кайдановская: В 92-м году, мимоходом, даже не поговорили. С Дашей он общался больше. Мог позвонить в три часа ночи, сказать: "Я снимаюсь в Пакистане. Очень хочу, чтобы вы ко мне приехали".
У вас что-нибудь осталось на память о муже?
Ирина Кайдановская: Только пепельница ручной работы из его дома. Несколько писем и фотографий, и все. Пропала большая коробка почти со всеми нашими фотографиями. Исчез наш свадебный фильм, который Саша сам снимал на узкую кинопленку. Осталась память: как читал стихи, как творил по ночам, сидя за столом...
Кажется, многие поступки Кайдановского были не совсем адекватны, вообще он будто не от мира сего - это так?
Ирина Кайдановская: Он был ярко выраженной эгоцентрической натурой, сконцентрированной на себе и своих увлечениях. Искренне верил: что интересно ему - интересно всем. А в плане психики он был совершенно нормальный, адекватный. У него был единственный пунктик - искусство. Его и любили за это.
Он вас знакомил со своими женами?
Ирина Кайдановская: Только с Женей Симоновой. Когда Даша училась в третьем-четвертом классах, она проводила в этой семье зимние каникулы, ей очень понравилось. Инну Пиварс видела только однажды - на Сашиных похоронах. Чаще всего общались с Валей Малявиной. Она в наш дом вошла как друг семьи. Восхищалась: "Какая у вас красивая дочка!" Кончилось тем, что она к нам в окно лазила - ночью! Мы спим, стучит в стекло, открывает шпингалет форточки... И ей плевать, что лезет к женатому мужчине! Вскоре наша семья и перестала существовать. Мне было тяжело не только потому, что дочь без отца, но и потому, что чувства остались. Из вахтанговского общежития нас с Дашей выселили на улицу. А я как раз поступила в на психфак. Что делать, бросать? Перевелась на вечерний, ушла с головой в работу. Окончила МГУ и вернулась в Ростов.