Какая связь между храмом и приютом? Идея его создания принадлежит Кириллу и Мефодию, монахам Казанской церкви.
Несколько лет до этого оба преподавали в Санкт-Петербургской Духовной академии. И все свободное время отдавали волонтерским курсам для желающих помогать детям, оставшимся без родителей. Сами эти курсы в Петербурге и открыли.
Они практически всегда вместе, с самого рождения. Иеромонахи Кирилл и Мефодий (в миру Станислав и Евгений Зинковские) - близнецы. Родились с разницей в 20 минут.
Их родители не были атеистами. Но в церковь не ходили. Братья росли, ничем не отличаясь от сверстников. К вере пришли, будучи студентами Петербургского политеха. А когда после окончания аспирантуры защитили кандидатские, получили предложение пройти годовую стажировку. На выбор: либо в США, либо в Голландии.
А они к тому времени уже приняли крещение.
- Нам нравилось учиться в политехническом, - рассказывает "старший" из близнецов о. Мефодий. - Но духовные поиски вели нас в другом направлении. В какой-то момент мы решили уйти в монастырь. Сказали об этом своему духовнику отцу Иоанну (Миронову). Он выслушал нас и благословил... на поступление в Духовную академию.
Он угадал в них склонность к науке. Кому как не им, нареченным в честь святых Кирилла и Мефодия, продолжать традиции ученого монашества? Даже в нынешнем своем служении, сопряженном с немалыми хлопотами, в том числе хозяйственными, нашли время для подготовки докторских диссертаций по богословию. Защитились весной, окончив перед этим в академии докторантуру. Много шуток родилось по этому поводу у их товарищей. Как тут не вспомнить, что при рождении близнецов заведующая отделением в роддоме, передавая перепеленатых младенцев их матери, сказала: "Все в порядке с вашими Кириллом и Мефодием!" Людмила Ивановна еще удивилась тогда: почему она назвала именно эти два имени? Кто-то скажет: мистика. Братья уверены, что им на роду было написано стать священнослужителями.
Я встретилась с ними в здании подворья Казанского храма в Вырице. Беседуя с братьями об их жизни, мы то и дело сбиваемся на философские темы. Оба признаются, что поиск ответов на вопросы, рождаемые этими темами, стал для них основным двигателем в их служении.
Постепенно переходим от возвышенного к земному.
- Вы между собой часто разговариваете на богословские темы или предпочитаете чисто житейские, насущные? - спрашиваю у братьев.
- У нас на самом деле не так много времени остается на взаимное общение, - объясняет о. Мефодий. - Большая его часть уходит на общение с людьми, бывающими в храме, на исповеди, на нашу детскую миссию. Когда выдается свободная минута, гуляем с о. Кириллом по поселку.
- Никогда не ссорились?
- Господь так поставил, что мы с братом живем дружно, - вступает в разговор о. Кирилл. - В детстве не ссорились и не дрались. В нашем доме, в другой семье, также были два брата-близнеца, в школу они ходили обычно порознь. Мы же всегда шли бок о бок. Нам интересно общаться. Бывает, возникнет в разговоре полемика, но до споров никогда не доходит.
Говорят они негромко. Поглядывая друг на друга, словно сверяя: все правильно, ничего не перепутал? Путают иногда их самих. Одна из их прихожанок рассказала мне, как ходила исповедоваться к о. Кириллу, а попала к о. Мефодию. Если бы он сам не назвался, так и не узнала бы о своей ошибке. Впрочем, ошибке ли? Не отличить иеромонахов не только внешне. Они и мыслят, и действуют, и решения принимают "один в один".
Признаются, что когда появились у них, священнослужителей, духовные чада, потребовалась их помощь в разрешении житейских проблем обращающихся к ним людей, у обоих, независимо друг от друга, случается "сильное внутреннее напряжение", вызывающее необходимость узнать мнение другого, чтобы принять правильное решение.
Так было и с детским приютом. Кому первому из них пришла мысль о помощи сиротам, точно сказать не могут. У них так часто бывает: одна и та же идея приходит на ум практически одновременно. 4 года назад, переехав из Петербурга в Ленинградскую область, в Вырицу, поняли, что то, чем по мере сил занимались, посещая с волонтерами городские детдома, здесь, в тихом поселке с его старинным укладом и добросердечностью местных жителей, можно реализовать уже на другом уровне.
Начали с того, что взялись за спасение тех ребятишек, кто мог погибнуть в наше время по вине своих родителей.
Несколько волонтеров из их питерского центра приехали помогать. Среди тех ребятишек, кого отцы Кирилл и Мефодий взяли под свою опеку, почти все с целым букетом заболеваний. Те, кого обычно не хотят или не рискуют усыновлять.
- Стараемся дать им как можно больше ласки, доброты, тепла, то есть то, чего они незаслуженно были лишены практически с рождения, - говорит о. Кирилл. - Регулярно возим их в Петербург на экскурсии, детские праздники. Приучаем к тому, что потребуется им во взрослой жизни. Обучаем школьным предметам. Про одну девочку нам в социальных службах говорили, что она "безнадежна". Но вот прошло 3 года, девочка подросла, научилась читать. Вы бы посмотрели, как они радуются каждому новому дню, как ладят между собой. А ведь еще недавно дичились всех и вся.
Посмотрела. Именно так все и есть, как говорят. Мальчики и девочки ухоженные, общительные. Рядом с ними их приемные родители с лицами неозабоченными, но добрыми, открытыми.
Близ трехэтажного особняка в русском стиле, выстроенного на средства мецената из Ленобласти специально для приюта, оборудован спортивный городок. Зная, что у большинства здешних деток тяжелая форма ДЦП, невольно ловишь себя на мысли: а это-то им зачем? "Затем, - объяснила мне волонтер Ксения, - что им тоже хочется двигаться, играть, что они - наши дети".