Чем кормили А.С. Пушкина в имении семьи Гончаровых

Все учтено - от подберезовика до карася

Казалось бы, "программа визита" хорошо известна: в 1830 г. Пушкин встречался с дедом Натальи Николаевны и вел переговоры о приданом. В 1834 г. - проведал семью, задержавшись на две недели. "Родина" уже писала о некоторых гипотезах визита А.С. Пушкина в Полотняный Завод весной 1830 г., когда он мог познакомиться с прототипом своего литературного героя Ивана Петровича Белкина¹. Попробуем реконструировать кулинарные предпочтения семьи Гончаровых и представить, чем потчевали поэта в дни его кратких визитов.

Фонд Гончаровых, хранящийся в Российском государственном архиве древних актов, дает нам такую уникальную возможность. Делопроизводство в Полотняном Заводе было поставлено на прочную, почти профессиональную основу. Учету подлежало буквально все: парусина и валенки для дворовых людей, свежая рыба и семена для канареек, грибы и свечи, французское вино и старое платье, зернистая икра и медвежьи шкуры, вакса и дробь "для стреляния ворон".

Отдельное внимание книги учета провизии уделяли продуктам, поставлявшимся крепостными крестьянами. Существовал поименный список рыбаков, где тщательно фиксировался улов, вид пойманной рыбы, число и месяц улова. Речка Суходрев, протекавшая по землям Гончаровых, была богата рыбой. Хорошие уловы давали и окрестные пруды. Щука и шереспер, голавли и налимы, окуни, лещи, язи и караси в изобилии попадали на господский стол².

С особым вкусом и тщанием в Полотняном Заводе варили варенье. В 30-х гг. XIX в. на стол Гончаровых его подавалось не менее двенадцати сортов: клубничное, из малины белой и малины красной, вишневое, из красной, черной и белой смородины, грушевое, сливовое, из крыжовника, персиков, абрикосов и ананаса. В одном только 1837 г. за лето было сварено более 8 пудов варенья различных сортов³.

---

Заморские фрукты на русском столе

Ананасы и персики на столах дворян той эпохи отнюдь не были редкостью. Марта Вильмот, ирландская путешественница и мемуаристка, вспоминала "...обеды, на которых подаются всевозможные деликатесы, плоды совместного труда природы и человека: свежий виноград, ананасы, спаржа, персики, сливы". И описанный обед происходил зимой, в Москве, в 26-градусный мороз! Где же выращивалось все это великолепие? Ее сестра, Кэтрин Вильмот, отвечала на этот вопрос: "Теплицы здесь - насущная необходимость. Их в Москве великое множество, и они достигают очень больших размеров: мне приходилось прогуливаться меж рядами ананасных деревьев - в каждом ряду было по сто пальм в кадках..."⁴

В Полотняном Заводе, как известно, тоже была оранжерея, до наших дней не сохранившаяся, где выращивались ананасы, абрикосы, виноград, лимоны и персики, подававшиеся на стол и отправлявшиеся на варку варенья. Масштабы, в которых в имении выращивались экзотические фрукты, впечатляют. Только за май-июнь 1839 г. в оранжерее созрело 65 ананасов. За эти же два месяца с деревьев в оранжерее Гончаровых было снято 243 персика и около пятисот слив, которые подлежали тщательному учету и записывались в хозяйственные книги поштучно⁵. С.С. Гейченко, писатель и пушкинист, хранитель пушкинского заповедника "Михайловское", в своей книге "У Лукоморья" цитировал слова близкого друга Пушкина П.А. Вяземского о нем: "Он вовсе не был лакомка, он даже, думаю, не ценил и не хорошо постигал тайн поваренного искусства; но на иные вещи был он ужасный прожора. Помню, как в дороге съел он почти одним духом двадцать персиков, купленных в Торжке. Моченым яблокам также доставалось от него нередко"⁶. Можно с уверенностью утверждать, что и в мае 1830 г., и в августе 1834-го поэта в Полотняном Заводе ожидали его любимые фрукты, и в изрядном количестве.

Варить следует только на сахаре

Сахар ценился в помещичьей среде начала XIX в. особо. Был он редкостью и стоил дорого. Александра Осиповна Смирнова-Россет, фрейлина русского Императорского двора, друг и собеседник А.С. Пушкина, вспоминая детство и молодость, писала о своей бабушке, которая с осуждением отзывалась о соседке-помещице, ставя той в вину, что "варенье у нее на меду, и она не стыдится им подносить"⁷. Такой парадоксальный для нашего современника упрек объяснялся просто: мед был дешев, поскольку почти в каждом помещичьем хозяйстве держали пчелиные ульи, а сахар - дорог. Поэтому угощать гостей "вареньем на меду" считалось дурным тоном.

Хозяева гончаровского имения к своим гостям относились уважительно, и варенья на меду им не подавали, да и сами предпочитали варить это лакомство исключительно на сахаре, который составлял весьма заметную статью хозяйственных расходов. В среднем за год Гончаровы расходовали на покупку сахара более шестисот рублей, причем расходы на всю остальную провизию, покупавшуюся на рынке, не превышали тысячи рублей в год⁸. Изучение расхода сахара на варку варенья в имении Гончаровых неожиданно привело к любопытному выводу: господский сахар воровали, и воровали немилосердно! В 1837 г. было сварено восемь пудов варенья, на которое, по "записке клюшника", было израсходовано более семи пудов сахара - почти вдвое больше, чем требовалось⁹.

Любимое варенье Александра Сергеевича

А.О. Смирнова-Россет в своих воспоминаниях о Жуковском и Пушкине рассказывала, что самым любимым деревенским вареньем Пушкина было крыжовенное: "На большом круглом столе, перед диваном, находились бумаги и тетради, часто несшитые, простая чернильница и перья; на столике графин с водой, лед и банка с кружовниковым вареньем, его любимым"¹⁰.

Варка крыжовенного варенья была делом сложным и хитрым. Вот как об этом говорит рецепт тогдашней "сельской энциклопедии": "Очищенный от семечек, сполосканный, зеленый, неспелый крыжовник, собранный между 10 и 15 июня, сложить в муравленый горшок, перекладывая рядами вишневыми листьями и немного щавелем и шпинатом. Залить крепкою водкою, закрыть крышкою, обмазать оную тестом, вставить на несколько часов в печь, столь жаркую, как она бывает после вынутия из нее хлеба"¹¹. После этого крыжовник ожидали другие многочисленные операции, в результате которых он должен был превратиться в "пушкинское" варенье. Но есть ли у нас какие-либо основания считать, что в имении Гончаровых поэт мог попробовать свое любимое лакомство? Да, есть. "Записка клюшника" точно указывает, что использовался именно этот рецепт: специально для варки крыжовенного варенья из погреба выдавалась крепкая водка¹².

Изучение "сахарных" дел Полотняного Завода позволило добавить дополнительные черты к характеру Натальи Николаевны Пушкиной. Как оказалось, она была хорошей хозяйкой, домашней работой не гнушалась и любила сама готовить. Наталья Николаевна, после смерти мужа приехавшая в Полотняный Завод, в 1837 г. часто сама варила детям малиновый кисель, для чего получала у ключника сахар, и собственноручно пекла крендели¹³.

Не хлебом единым

Большой скотный двор Полотняного Завода обеспечивал все семейство мясом и молоком. Скотник, судя по источнику, был человеком творческим. Каждая корова и каждый бык в его хозяйстве имели особые приметы, по которым и проводился учет. Так, в описи значились быки: буро-пестрый, пестро-белый, рыже-пестрый, рыже-лысый.

Но, конечно, собственное хозяйство и окрестные леса не могли удовлетворить все вкусы и потребности семьи. Поэтому часто на рынок в Калуге отправлялась оказия для закупки недостающих продуктов. Приобреталась дорогая рыба для господского стола: судак, белуга, навага, сардины, осетрина, черная и паюсная икра и обязательно много соленой рыбы и солонины для "дворовых людей". Закупались швейцарский сыр, чай, кофе, масло, миндаль, пряности. Наталья Ивановна Гончарова - мать Натальи Николаевны - часто сама контролировала кухонные потребности. Сохранились ее автографы на записках повара о потребной к столу провизии: под корявым, с множеством ошибок текстом, писанным крепостным человеком, каллиграфическим почерком ставилось "Nаталья Гончарова". А на одной такой записке Н.И. Гончарова собственноручно приписала: "миндалю сладкого 2 фунта"¹⁴.

Меню семьи Гончаровых

Так какие же блюда готовились на кухне Полотняного Завода и подавались к господскому столу в 1830х гг.? Ответ на этот вопрос дает кухмистерская книга - ценнейшая находка, позволившая изучить меню и вкусы семьи Гончаровых. Вопреки ожиданиям эти вкусы оказались очень простыми, если не сказать скромными. Вот несколько наиболее типичных обеденных меню, которые повар планировал заранее и составлял к ним список необходимых продуктов:

18 февраля. Уха горячая, пироги, холодный винегрет, осетрина под соусом, на горячее - лещ, десерт - сладкий пирог.

19 февраля. Щи горячие, пироги, холодная белуга, ботвинья, соус, котлеты, жареный лещ, на сладкое - левашники (маленькие пирожки с ягодой, жареные в масле).

20 февраля. Постное: щи, пироги, холодная белуга, соус соте, оладьи постные, кашка молочная. Скоромное: суп казацкий, холодная осетрина под соусом, макароны, на сладкое - миндальный торт.

11 апреля. Щи кислые, пирожки с рыбой, холодный язык, соус зеленый, жареная говядина, хлеб, заварные кольца¹⁵.

Никаких экзотических импортных продуктов, вычурных рецептов, иноязычных названий блюд! Единственным исключением за месяц стало блюдо, названное поваром "суп канцыме" (консоме - светлый бульон из курицы или говядины)¹⁶. Готовились кислые щи и уха, весной - щи из крапивы; вторые блюда обычно состояли из жареной рыбы, холодного мяса, котлет, макарон. Все это подавалось на стол под различными соусами. На десерт повар пек пирожки с самой разной начинкой, плетенки, торты, делал крем и мороженое. Начали входить в дворянскую гастрономическую моду макароны. Привозили их в то время из Италии: особенно славились неаполитанские, которые подавались с пармезаном. Пушкин в письме к своем другу, библиофилу и библиографу С.А. Соболевскому писал:

• У Гальяни иль Кольони
• Закажи себе в Твери
• С пармезаном макарони
• Да яишницу свари..."¹⁷

Современники утверждали, что "варить хорошо макароны - великое искусство!"¹⁸ Вот какой рецепт могли прочитать хозяйки в 1826 г.: "Отвари макароны в бульоне с солью, перцем и тертым мускатным орехом, и коль скоро они будут свободно подаваться под пальцами, вынь их и переложи в кастрюлю с коровьим маслом, наскобленным сыром пармезаном, крупно толченым перцем и малою долею сметаны. Когда сыр распустится, положи макароны, обсыпав их тертым мякишем белого хлеба, смешанным с тертым же сыром; облей растопленным коровьим маслом и дай зарумяниться в печи под разогретым противнем, или водя над макаронами железной раскаленною лопаткою"¹⁹.

Повседневное меню семьи Гончаровых было скромным и очень "национальным", чуждым иностранных изысков. Но зато винный погреб мог похвастать изобилием самых изысканных вин из разных концов света. Шампанское красное и белое, бургундское красное и белое, мадера, медок, сотерн, шато лафит, портвейн, рейнское и венгерское, шабри и коньяк, ром и гравес - всего более двадцати наименований. И это не считая домашних настоек и наливок, которые изготавливались регулярно и очень нравились всем взрослым!²⁰

Винный погреб

Любимыми винами Гончаровых были гравес, мадера, Сен-Жульен, ром, шампанское. Другие марки вин, хранившиеся "в погребе", подавали редко.

Вино, названное ключником "гравес", на самом деле называлось Graves (грав) по названию региона французской провинции Бордо - ключник не был силен во французской транскрипции и записывал в книгу учета то, что видел на этикетке. Иногда он именовал это вино "графским". Оттуда же, из Бордо, было родом и вино Сен-Жульен. Считается, что Пушкин, в молодости предпочитавший шампанское, в зрелые годы "изменил" ему с бордо.

Изучение винного погреба Полотняного Завода в 1830 г. приводит нас к любопытной гипотезе. Что же было подано к столу в мае 1830 г., когда поэт приехал в семью своей невесты? Обычно в месяц для семьи и гостей к столу подавалось от 30 до 50 бутылок вина. Но если внимательно подсчитать, сколько вина было взято со склада именно в мае 1830 г., то окажется, что за этот месяц было подано к столу 86 бутылок²¹, что в два, а то и в три раза превышает "обычное" количество! И наибольшее количество вина было подано именно сорта "бордо". Этот факт может свидетельствовать лишь об одном: в мае 1830 г. в Полотняном Заводе было торжество, приуроченное к визиту Пушкина, да к тому же в его день рождения. Это торжество не нашло никаких иных подтверждений в источниках, мы сегодня располагаем только косвенными сведениями и гипотезами²². Но очень вероятно, что в один из дней визита поэта в имении Гончаровых был устроен бал, на который съехались ближайшие соседи и знакомые семьи Натальи Николаевны, и где, не исключено, Пушкин мог познакомиться с соседом Гончаровых по имению из древнего рода Белкиных, ставшим прототипом для его Ивана Петровича Белкина. Чем иным можно было бы объяснить визит в Полотняный Завод владельца городского книжного магазина и библиотеки Ивана Антипина и его приятеля Фаддея Абакумова, как не широкой оглаской этого события? События, о котором знали все соседи Гончаровых и весть о котором дошла даже до Калуги?

Обыденная, повседневная жизнь Полотняного Завода была похожа на жизнь любой русской помещичьей усадьбы той поры. Крепкое хозяйство обеспечивало семью всем необходимым, и если бы не безрассудные поступки деда Натальи Николаевны, хозяйство приносило бы доход и служило надежным пристанищем. "Боже мой, - писал Пушкин жене в июне 1834 г., - кабы Заводы были мои, так меня в Петербург не заманили бы и московским калачом. Жил бы себе барином... Ух, кабы мне удрать на чистый воздух..."²³ Это был спокойный, теплый, домашний мир российской провинции, мир, к которому Пушкин стремился все свои зрелые годы, но так и не смог его достичь.

• ^{1. Родина. 2015. № 7. С. 66.}
• ^{2. РГАДА. Ф. 1265. Оп. 1. Д. 3305. Л. 10 об.}
• ^{3. РГАДА. Ф. 1265. Оп. 1. Д. 3088. Л. 151 об.}
• ^{4. Цит. по: Лаврентьева Е.В. Повседневная жизнь дворянства пушкинской поры. Этикет. М., 2005. С. 433.}
• ^{5. РГАДА. Ф. 1265. Оп. 1. Д. 3299. Л. 5-6.}
• ^{6. Гейченко С.С. У Лукоморья: Рассказывает хранитель Пушкинского заповедника. Л., 1981. С. 311.}
• ^{7. Смирнова-Россет А.О. Дневник. Воспоминания. М., 1989. С. 42.}
• ^{8. РГАДА. Ф. 1265. Оп. 1. Д. 3683. Л. 9 об.}
• ^{9. РГАДА. Ф. 1265. Оп. 1. Д. 3088. Л. 151.}
• ^{10. Смирнова-Россет А.О. Указ. соч. С. 54.}
• ^{11. Бурнашев В.П. Энциклопедия русской опытной городской и сельской хозяйки, ключницы, экономки, поварихи, кухарки, скотницы и птичницы, содержащая в себе наставления и руководства по всем отраслям городского и сельского хозяйства, извлеченные из 40,50 и 60 летних опытов русских хозяек Борисом Волжиным: С присовокуплением домашней бухгалтерии и описания дамского гардероба и наставления кроить и шить всякого рода платья и др. уборы. СПб., 1842. С. 97.}
• ^{12. РГАДА. Ф. 1265. Оп. 1. Д. 3088. Л. 21 об.}
• ^{13. Там же. Л. 8, 12, 24, 38.}
• ^{14. РГАДА. Ф. 1265. Оп. 1. Д. 1915. Л. 3.}
• ^{15. РГАДА. Ф. 1265. Оп. 1. Д. 3316. Л. 3.}
• ^{16. Там же. Л. 5.}
• ^{17. Пушкин А.С. Полн. собр. соч.: В 10 т. Л., 1977-1979. Т. 2. С. 316.}
• ^{18. Лаврентьева Е.В. Указ. соч. С. 443.}
• ^{19. Карманная книжка для поваров и поварих. Ч. 2. К употреблению в городе и деревне: перевод с французского 3-го издания, пополненного от переводившего многими статьями: с фигурами / сочинение Г. Корделли. М., 1826. С. 645.}
• ^{20. РГАДА. Ф. 1265. Оп. 1. Д. 2315. Л. 1-20.}
• ^{21. Там же. Л. 20.}
• ^{22. Родина. 2015. № 7. С. 66.}
• ^{23. А.С. Пушкин. Письма к жене. Л., 1987. С. 62.}