"Чудо на Гудзоне": летай, убеждай, сбивай гусей

15 января 2009 года капитан воздушного судна Чесли Салленбергер (Том Хэнкс), или просто Салли, и второй пилот Джеффри Скайлс (Аарон Экхарт) совершали рейс 1549 из Нью-Йорка куда-то там. Сразу после взлета самолет столкнулся со стаей птичек, двигатели от передозировки пернатыми отказали, но Салленбергер сумел совершить посадку на воду. Редкий случай - все 155 пассажиров выжили. Салли - герой и большой молодец.

Сначала кажется, что "Чудо на Гудзоне" - о бремени внезапно свалившейся буквально с неба (в реку) славы. Чуть позже, когда Салли начинают допрашивать с пристрастием - дескать, можно-то было и не рисковать так сильно, и дорогущую машину заодно спасти, - у иного наивного зрителя могут начать закрадываться подозрения, что оно все-таки о том, что подвиг может быть не тем, чем кажется. Что если с другого угла посмотреть, он - а что, а вдруг? - и не подвиг вовсе, а просто ошибка, которая по счастливой случайности не обернулась катастрофой. Наконец, кое-кто, вовремя (то есть через несколько минут после начала фильма) поняв абсолютную правоту Салли и глядя на кружащих над ним коршунов-чистоплюев, начнет предполагать, что картина - о цене, которую в нашем несправедливом мире порой приходится платить за настоящий подвиг.

Герой изредка слегка галлюцинирует, чем намекает на истинность то второй версии, то третьей. Однако вскоре прием забывается, и эта линия испаряется, как облачко, без спроса возникшее на фоне безупречной лазури.

Вы спросите: почему публике приходится во время просмотра фильма заниматься таким неблагодарным делом, как гадание о том, что он, собственно, собой представляет, вместо того, чтобы его смотреть? Ответ на поверхности (реки): чтобы хоть как-нибудь себя занять. Ведь просто следить за происходящим на экране быстро надоедает.

Лучик надежды на какую-никакую детективную составляющую в первый и последний раз мелькнет, когда выяснится: что-то, похоже, не сходится в показаниях пилотов и выкладках экспертов, расследующих крушение. Но нет. "Чудо на Гудзоне" - исключительно о том, что Салли - классный усатый парень, и он все сделал правильно. Он - молодец. Даже так: мо-ло-дец. Он может не только самолет на воду посадить, но и зловредным недоумкам из комиссии доходчиво объяснить их всем очевидную неправоту. И жена у него красивая. Вот и все, что хотел донести Иствуд в фильме, который, кстати, так и назвал картину - Sully (спекулятивно-обобщающая российская вывеска "Чудо на Гудзоне" настолько же подходит фильму, насколько "Битва за Севастополь" - байопику о снайперше Павличенко).

Но кто мы такие, чтобы судить Клинта Иствуда за то, что он вместо художественного фильма показал нам воссоздание событий для несуществующей документальной ленты? Клинт Иствуд уже давно не должен никому ничего доказывать. В том числе - зрителю. Особенно - зрителю. Если Клинт Иствуд сказал, что Салли - классный, смеем ли мы ему не верить и тем более требовать какого-нибудь увлекательного обоснования? Вон Экхарт - тоже не хухры-мухры, уважаемый и заслуженный актер, а исполняет у Иствуда роль кивающей собачки из "Жигулей". Любой другой второстепенный персонаж - мебель, торшер в углу, который почти не видно и не слышно. Потому что Иствуд так сказал. А Иствуд, он - как Салли, такой же классный. Только без усов. Салли бегает трусцой, ему подмигивает Иствуд с афиши "Гран Торино". И себе тоже подмигивает. А вы обойдетесь. Помните "Гран Торино"? Отличный был фильм, да? А теперь отстаньте.

"Чудо на Гудзоне" не могло быть фильмом-катастрофой, потому что катастрофы никакой не было - разве что для авиакомпании и страховщиков. Драмой там тоже не очень пахнет. Посему это просто добрая, скучноватая, мастерски - а как иначе? - снятая история, в которой Том Хэнкс трусит и морщит лоб, а заканчивается все для всех хорошо. Для всех, кроме птичек.

3.5