Ирина Старшенбаум: "Притяжение" - фильм не про инопланетян
Фильм этот разрабатывался и снимался в обстановке строжайшей секретности, что твои "Кловерфилды", и до сих пор подробности его сюжета не разглашаются. Все, что мы знаем - в московском Чертаново с грохотом приземляется круглая штуковина, населенная инопланетными существами, и местные жители этим не слишком довольны.
С целью разузнать что-нибудь новое и интересное мы поговорили с Ириной Старшенбаум, исполнительницей главной женской роли.
О фильме &quo
Ирина Старшенбаум: Не знаю, стоит ли сравнивать с "Днем независимости" или "Районом №9". На самом деле у нас присутствует социальный аспект, возможно, поэтому возникают некоторые ассоциации с последним. Но в нашем случае жанр определяется не событийным рядом, а отношениями между персонажами. И это, на мой взгляд, делает проект непохожим ни на один другой.
В чем же заключается этот социальный аспект?
Ирина Старшенбаум: Это такой способ человека посмотреть на себя со стороны - социума в целом и каждого индивида в отдельности - в плане поведения в экстренных ситуациях. В частности, в случае нападения инопланетян. В фильме можно понаблюдать за тем, как разные люди будут вести себя в условиях внезапно возникшей угрозы: кто-то спрячется под стол, кто-то попытается защищаться и так далее.
То есть, можно сказать, фильм не про инопланетян.
Ирина Старшенбаум: Да, я не думаю, что он про инопланетян. Я думаю, что он о любви и о человеке. Я, правда, конечный вариант еще не смотрела и не собираюсь этого делать до премьеры, но когда я работала над ролью, когда в процессе съемок общалась с другими актерами, с режиссером, я составила такое мнение.
Как вы работали над ролью?
Ирина Старшенбаум: Это был достаточно интересный опыт, поскольку, если мы говорим о контакте с внеземной цивилизацией, мы подразумеваем некий уровень сознания выше человеческого и сопоставление с ним человеческого сознания. Чтобы это представить, я специально отбирала определенный материал, прочитала много литературы по эзотерике, кино, конечно, тоже смотрела. Фантастики, как ни странно, меньше. Я больше пыталась понять природу любви, что это вообще такое за чувство - потому что моему персонажу это интересно.
Наверняка вам доводилось во время съемок взаимодействовать с воображаемыми объектами, персонажами.
Ирина Старшенбаум: Разумеется, ведь в досъемочный период был проделан колоссальный объем работы в этом направлении. Мы контактировали с Федором Сергеевичем по поводу того, кто и как будет выглядеть, он нам показывал 3D-модели, чтобы мы представляли, с кем будем иметь дело, чего ожидать. Но у актера фантазия как инструмент развита больше, чем у обычного человека. Поэтому проще было даже не вспоминать продемонстрированные референсы, гораздо приятнее было фантазировать на эту тему. Конечно, какие-то картинки у меня в голове отложились, и я на их основе выстраивала образ своей героини и свое поведение на съемочной площадке.
Как вы вообще относитесь к необходимости, обусловленной реалиями современного кинопроизводства, играть, представляя себе обстановку и персонажей, с которыми требуется взаимодействовать?
Ирина Старшенбаум: Отлично отношусь. С партнерами бывает сложнее, чем с "зеленкой".
Я слышал от одного вашего коллеги по цеху такое мнение, что актеру все же нужно что-то настоящее, осязаемое, с чем можно играть.
Ирина Старшенбаум: Нет, это не про меня. Мне, например, наоборот помогает, когда снимают мой крупный план относительно какой-то крупной сцены. Некоторым обязательно, чтобы вокруг что-то происходило, и он бы на это реагировал. Мне проще, чтобы ничего не происходило, чтобы я отыгрывала все у себя в голове. Сейчас же в Голливуде многое снимают на зеленом экране. Есть куча классных роликов, где большие голливудские актеры ползают по "зеленке" и что-то изображают.
Как Камбербэтч, например, в "Хоббите".
Ирина Старшенбаум: Да, я именно про него и говорю. За этим интересно наблюдать, меня это восхищает. Он - как ребенок. Ему как будто пять лет, и он ползет, а кругом миры рушатся.
Тут немного другой случай: Камбербэтч сам был драконом, он надевал специальный костюм с датчиками для захвата движений, и потом из него делали Смауга. В "Притяжении", как я понимаю, для создания пришельцев такая технология не использовалась?
Ирина Старшенбаум: Нет. Как ни удивительно, CG-графики в фильме не так много. Это становится очень неожиданным моментом, когда об этом начинаешь говорить.
И это, видимо, подтверждает ваши слова, что картина не про инопланетян.
Ирина Старшенбаум: Да действительно. Мне не приходилось постоянно сражаться с какими-то зелеными существами. Понятно, что мы снимали некоторые сцены на "зеленке", но это уже неотъемлемая часть съемочного процесса в любом проекте, у которого есть на это бюджет.
Федор Бондарчук на Comic Con сказал, что вы тянете всю картину. По-вашему это так?
Ирина Старшенбаум: Не знаю, я же еще не смотрела. Просто Федор Сергеевич любит своих артистов. Ему сложно так не сказать.
В любом случае, на основании этого можно осмелиться предположить, что ваша роль не сводится к шаблону, как это обычно бывает в блокбастерах. В последнее время западные актрисы часто жалуются на сексизм продюсеров, который выражается в том числе и в характерах женских персонажей в мейнстримном кино: зачастую они ограничиваются рамками любовного интереса главного героя. Ваша роль в притяжении шире этих рамок?
Ирина Старшенбаум: Я думаю, все еще от актрисы зависит. Можно прописать кого угодно - главное, есть ли у тебя харизма, внутренняя сила, чтобы добавить своему персонажу что-то от себя. У меня была такая ситуация на пробах: я решила для себя, что моя героиня - "пацанка". Хотя нигде такого сказано не было. Она была охарактеризована в сценарии как школьница. И когда я пришла на пробы, и начала из себя извергать свое видение, "девушку с непростым характером", кастинг-директор мне заявил: "Все хорошо, только давай из тебя выбивать твою брутальность". А когда меня стал смотреть уже Федор Сергеевич, то попросил вернуть все обратно.
Сложно ли было работать в атмосфере секретности и насколько эта секретность, по-вашему, обоснована?
Ирина Старшенбаум: Такое встречается в моей практике не впервые. У Федора Сергеевича вообще все проекты громогласные, все о них говорят, все их обсуждают. Я считаю, это нормально. Если люди не знают сюжета, это же хорошо. Я не люблю спойлеры. Я никогда не смотрю трейлеры, не читаю рецензии до того, как я иду в кинотеатр. Мне достаточно примерно представлять тематику. Здесь - то же самое.
Не скажите. Кто-то, конечно, с вами согласится, но большинству зрителей важно знать, за что они платят деньги. Одно дело, когда это "Звездные войны" - там создатели могут себе позволить не раскрывать никаких подробностей истории вообще, все равно люди пойдут смотреть. Или если это, скажем, "Кловерфилд". А Бондарчук все же не Джей Джей Абрамс.
Ирина Старшенбаум: Это уже вопрос к Федору Сергеевичу, идея была его, таково решение творца. Он очень долго писал сценарий, а потом и до съемок, и во время съемочного процесса мы продолжали его прорабатывать. Может быть, это и хорошо, что никто ничего не знает. Мне, например, это приятно. Мне нравится, что людям, и моим близким в том числе, интересно, а я не рассказываю. В то же время претенциозного отношения, дескать, да, у нас вот так, у меня к этому нет. Опять же, существуют примеры, когда российские режиссеры авторского кино, у которых нет бешеных бюджетов, ведут ту же политику.
Какие-то особые условия ставились перед коллективом?
Ирина Старшенбаум: Мы всей нашей дружной командой - вместе с режиссерами, продюсерами и всеми остальными - приняли решение, что не будем выкладывать никаких фотографий в соцсети хотя бы до трейлера. Потому что есть такая вещь, как эксплуатация образов. В индустрии принято красть - это ни для кого не секрет. Тем более что у нас популярные актеры, которые часто снимаются, и некоторые любят, увидев, что актер в одном образе хорошо смотрится в кадре, взять и перенести этот образ из одного фильма в другой, и этот другой выпустить раньше. Тоже весомый аргумент в пользу засекреченности. Поэтому было решено, что мы не фотографируем на съемочной площадке и не разглашаем сюжет. Сложности возникали исключительно с девочками, снимавшимися в массовке - им очень хотелось похвастаться в Instagram, но с ними проводили разъяснительные беседы, и прецедентов не случалось.
В ближайшие годы ожидается небольшой бум российских фантастических фильмов - порядка 13, начиная с конца этого года. С чем, по-вашему, это связано?
Ирина Старшенбаум: Возможно, российская ментальность доросла до того, что мы научились фантазировать. Хороший жанр вообще - фантастика, я до съемок "Притяжения" им не увлекалась, бытовое мне всегда было ближе. Но я познакомилась не так давно с режиссером Максимом Кулагиным, он снял две короткометражки - "Холодильник" и "Угонщик", и он достаточно хорошо разбирается в фантастике, в хоррорах. Максим мне объяснил, как круто рисковать, не снимать одно и то же по кругу. Пространство для воображения огромное. Проблема в том, что в Голливуде уже все было использовано, и куча времени и сил понадобилось, чтобы придумать оригинальный космический корабль, облик внеземных существ. И тем не менее все равно в комментариях пишут, что что-то где-то украли. На самом деле цели украсть не ставилось, я лично присутствовала, лично наблюдала за тем, как создавалось это кино с чистого листа. Мне нравится, что Федор Сергеевич рискует, делает что-то, чего до него у нас никто не делал.