В Петербурге начался сезон летних фестивалей
В программе этого года - "Оркестр Титаник" Липецкой драмы и "Три сестры" новосибирского театра "Красный факел", "Кому на Руси жить хорошо" Гоголь-центра и "Записки из подполья" Государственного театра из Анкары, "Прометей прикованный" в постановке арт-директора Авиньонского фестиваля Оливье Пи, "Король Лир" Русского театра из Вильнюса в постановке Йонаса Вайткуса и документальный спектакль Галины Полищук "Квота на жизнь" (Независимый театральный проект, Рига) - о проблеме беженцев . Контрасты фестиваля, демонстирующие широкий диапазон современного театра, можно было обнаружить ежедневно. Заглянем в один такой день.
Спектакль Дмитрия Волкострелова "Розенкранц и Гильденстерн" на сцене питерского ТЮЗа им. Брянцева продолжает поиски режиссера-исследователя в области концептуального театра. Пожалуй, впервые его спектакль столь ясно сконструирован из фактур документального театра и экзистенциального абсурда. Шахматная партия, придуманная Волкостреловым, работает одновременно с пьесой Тома Стоппарда и серым, стертым языком повседневности, буквально - отрывного календаря.
Мы мало что знаем о тех двоих, что сидят между публикой и экраном за шахматным столом. Они похожи друг на друга, как Розенкранц и Гильденстерн, однако мы все больше узнаем в них ключевой "дуэт" последних лет СССР - Анатолия Карпова и Гарри Каспарова, ведущих знаменитый матч на первенство мира, длившийся несколько месяцев 1984-1985 года. Подобно этому нескончаемому турниру, страна зависла в череде отложенных партий, в бесконечной ничьей.
В медленном театре, который разворачивает Волкострелов поверх пьесы Стоппарда, два персонажа в серых пиджаках невозмутимо обмениваются репликами. Сидя за шахматным столом и не прикасаясь к фигурам, актеры Андрей Слепухин и Иван Стрюк создают вербальный пейзаж, исполненный странного очарования. Игра в "орлянку", предложенная Стоппардом в 1960-х, казалась "остывшим" классическим текстом. Волкострелов вернул ей "горячее" содержание, накрыв участников и свидетелей спектакля тем чувством безвременья ("время остановилось намертво"), в котором играли антагонисты Карпов и Каспаров.
Но в спектакле различия двух гроссмейстеров стерты, как и свойства чередующихся дней. Повышение урожайности, рецепты от выпадения волос, 68-я годовщина Октябрьской Революции - слова, слова, слова. "Ужасно, если мы опоздали. - Опоздали - куда? - Откуда я знаю? Мы же еще не там... - Тогда что мы делаем тут, спрашиваю я себя. - Мы покинуты...".
Нестерпимо само переживание однообразной повседневности, окрашенной чувством абсурдного, бессмысленного повторения. Возможно, об этом и говорят персонажи: "Смерть - отсутствие присутствия".
Спектакль одного из лидеров литовской режиссуры Оскараса Коршуноваса "Свадьба" (Городской театр, Вильнюс) постулирует совсем иную игру. Это волнующая, полная жанровых, бытовых подробностей импровизация молодых актеров, студентов Коршуноваса на темы пьесы Бертольда Брехта "Мещанская свадьба", перенесенная в наши дни, куда-то между Вильнюсом и Петербургом. Литовский режиссер исследует повседневность на пике праздника, рождающего приступы горького и освобождающего карнавального смеха. Играющие прямо у ног зрителя, актеры балансируют на грани, что разделяет полнокровное бытие и ощущение бессмысленности. Глубоко барочное переживание мира парадоксально явлено в формах реалистического, психологического театра. Но, как ни странно, послевкусие сходно со спектаклем Волкострелова...