Могут ли уличные концерты стать туристическим брендом Петербурга

Как известно, в Москве для музыкантов, играющих в переходах, станциях метро и на улицах, с недавних пор разработан специальный регламент: выступать они могут только на специально отведенных площадках, звучание инструментов не должно превышать 60 децибелов, а репертуар должна утвердить особая комиссия.

Сбор за выход

В Санкт-Петербурге таких сложностей пока нет: музыканты могут играть где пожелают, кроме метрополитена.

Означает ли это, что в Северной столице такой сегмент неучтенного рынка услуг, как уличное музицирование - клондайк для исполнителей?

- Он был таковым лет двадцать назад, - замечает президент фестиваля "Петроджаз" Иннокентий Волкоморов. - В 90-х годах уличные музыканты концентрировались на территории Петропавловской крепости. Были даже свои специализации: в арке главного входа, например, играли трубачи, на пирсе - джазисты, у собора - исполнители народных песен. И зарабатывали по две тысячи долларов за выход. За несколько сезонов квартиру можно было спокойно купить...

Сейчас уличный музыкант в Петербурге зарабатывает в среднем в день по полторы-две тысячи рублей. У некоторых доход - 4-5 тысяч за выход. Впрочем, как в любом шоу-бизнесе, здесь - свои законы. Главный: публику надо удивить.

Алексею Н. 25 лет, на площадь Восстания он выходит с набором пластиковых бутылей, наполненных водой, огромной жестяной консервной банкой и парой кастрюль. Ах, да: есть еще обломок компьютерного процессора и коровий колокольчик. Из этой рухляди простейшими барабанными палочками Алексей умудряется извлекать потрясающие музыкальные композиции. У него своя публика, поэтому заработки (от трех до шести раз в неделю по 3-3,5 часа ) в хорошие месяцы достигают 40 тысяч рублей. И хотя профессионального музыкального образования у Алексея нет, он мечтает написать учебник перкуссии.

Максим Нострик перебрался в Петербург из Сибири. Вместе со своим необычным инструментом - хендпаном - собирает любопыт-ствующих у храма Спаса-на Крови. Публика изумляется, как можно извлекать такие чарующие медитативные мелодии из какого-то "казана", прикрытого крышкой с вмятинами. Максим, окончив сет, легко вступает в просветительские беседы. Объясняет, что инструмент этот - родственник ханга и прочих "глюкофонов", что в России его изготовляют считанное количество мастеров, а потому, несмотря на внешнюю простоту, стоит он немало: от 7 до 77 тысяч рублей, бывает и больше. Сам Максим, к слову сказать, зарабатывает немного: 2-3 тысячи за выход. Но для него эта музыка - не средство зарабатывать на жизнь, а скорее способ продвижения музыкально-фестивальных проектов. Признается: недавно автостопом совершил турне по России, в течение трех месяцев объездил десятки городов, от Сочи до Великого Новгорода. Самый "доходный" город - Петербург.

- Это и понятно, - говорит координатор движения "Красивый Петербург" Стив Каддинс. - Для туристического кластера создание такого привлекательного образа, как "звучащий Петербург", может стать особой изюминкой. Неслучайно, например, проект "Поющие мосты", начатый в прошлом сезоне, за неполных два месяца привлек более двух миллионов слушателей.

Однако извлекать для города пользу из самодеятельного уличного музицирования турорганизаторы в Петербурге, похоже, пока не научились.

Недосмотрели

Эксперт считает, что уличные концерты нередко оборачиваются конфликтами из-за отсутствия грамотного регулирования этого процесса. У музыкантов вымогают деньги стражи порядка, с ними конфликтуют жители окрестных домов. И вообще, правовое поле для уличных исполнителей пока полно белых пятен.

Например, правилами петербургского метрополитена им запрещено выступать в подземке. Однако в вагонах метро то и дело появляются люди с гитарами и "комбиками".

- Наказываем их за административное нарушение, - отмечают в пресс-службе метрополитена. - Но взыскивать штраф (от 100 до 500 рублей) имеет право только полиция, а бригад таких у нас всего две, уследить, что происходит в вагонах всех поездов на всех ветках, невозможно.

На улицах полиция музыкантов практически не штрафует: разве уж те чересчур громко врубят свою музыку или начнут слишком активно просить деньги у публики. Однако раскрытый чехол инструмента, куда слушатели бросают свои добровольные пожертвования, к попрошайничеству приравнять нельзя.

Что касается незаконного предпринимательства, то здесь очевидна лакуна со стороны контролирующих органов. В комитете по развитию предпринимательства и потребительского рынка "РГ" пояснили:

- Мы никак не регулируем эту деятельность. Если только музыканты покупают патент, как любые индивидуальные предприниматели... Но и тогда отследить характер их деятельности не представляется возможным. Да и сами исполнителине стремятся выходить на свет из теневой зоны.

Принято считать, что в уличные музыканты идут либо начинающие, либо те, у кого настоящая исполнительская карьера не задалась.

И, в общем, такая точка зрения не лишена оснований.

- Уличное исполнительство, - утверждает, например, Лидия Волчек, доцент Санкт-Петербургской консерватории, - отличный тренинг для студентов: оно дает им концертную площадку, учит обращаться с публикой, преодолевать робость. Мастерству такая игра, во всяком случае, не вредит. Способствует ли академической карьере? Категорически нет! Те, кто выбрал стезю уличного исполнительства, об иной карьере уже не думают.

Однако Иннокентий Волкоморов с такой точкой зрения не согласен. И приводит в пример мэтра российского джаза Алексея Чижика, который регулярно выходит поиграть "для себя" в Летний сад. По словам Волкоморова, многие известные музыканты начинали именно "с улицы". В переходе на Невском играли когда-то "Ночные снайперы". У Петропавловки началась карьера певца Павла Кашина, прекрасный барабанщик Артур Газаров, начав как уличный исполнитель, стал обладателем собственной студии перкуссии. Джазовый трубач Феликс Народицкий вырос "с улицы" до владельца престижного джазового клуба.

Однако даже при таких разных оценках судеб и карьер, все эксперты сходятся в одном: украшая Санкт-Петербург, наполняя его своеобразным звуковым сопровождением, музыканты с улицы нуждаются в социальной поддержке. Ведь это - изюминка нашего города, его звуковой бренд. Но у этого бренда есть и оборотная сторона.

Не выплеснуть ребенка

- Бывает, слышишь чудовищное звучание, - отмечает Лидия Волчек, - пение мимо нот, многократно усиленное колонками. Или шквал децибелов, которые ничего, кроме раздражения, не вызывают. Но кто будет определять, что именно полезно звуковому пространству города? В попытках регламентации этого процесса есть реальная опасность выплеснуть с водой ребенка.

Иннокентий Волкоморов считает, что в этом вопросе публика "голосует рублем". Однако если в других странах платить слушатели предпочитают хорошему музыканту, то у нас подают скорее жалкому: таков менталитет. То есть уличных музыкантов сводят до уровня попрошаек, что не есть хорошо.

Правильнее было бы ввести этот сегмент "культурного обслуживания" в цивилизованное русло. Это пошло бы на пользу и бюджету города, и уровню исполнительства, и урегулированию спорных ситуаций в среде самих музыкантов.

По мнению экспертов, здесь не надо ничего изобретать. Просто нужно, чтобы город определил и узаконил места, где разрешено выступать уличным музыкантам. Мест этих должно быть достаточно много. А саморегулируемая организация музыкантов, формально не узаконенная, но по факту существующая, определяла бы и уровень, и график выступлений, и примерную афишу ежедневных open-air концертов. Что, несомненно, может стать еще одной туристической изюминкой Петербурга.