Стартовал конкурс эссе "Я вырос на уроках литературы"

Какими были ваши уроки литературы? Безрадостными, скучными или увлекательными? Вы ходили на них с удовольствием или с трудом высиживали 40 минут, постоянно поглядывая на часы? Может, вам очень повезло с учителем, и вам просто было стыдно прийти на урок, не дочитав "Войну и мир" до конца? Теперь об этом можно рассказать миру в рамках проекта "Я вырос на уроках литературы", став соавтором "Народной книги" о литературе в школе. Лучшие эссе будут опубликованы вместе с рассказами известных авторов - Дениса Драгунского, Дарьи Донцовой, Анны Матвеевой, Евгения Бунимовича и другими. А вы сможете похвастаться своей первой книгой, пусть и коллективной. Книга появится на полках магазинов в День учителя, 5 октября.

Сейчас на конкурс пришло уже 100 эссе. Со всей России: среди участников - Москва, Санкт-Петербург, Калининград, Петрозаводск, Выборг, Казань, Брянск, Красноярск, Новосибирск, Набережные Челны, Серпухов, Дмитров, Калуга. Любопытно, но чаще всего об уроках литературы авторы присланных эссе вспоминают светло, а лучшие воспоминания у них оставили учителя, которым посвящено 80% рассказов.

Эссе принимаются на портале nk.ast.ru до конца июня.

Прямая речь

Денис Драгунский о своих уроках литературы

Помню, как я однажды написал в сочинении - десятый класс - две вещи.

Первое - что я верю в Бога и что народу нужна Церковь.

Второе - что немного сухого вина за ужином - ничего, кроме пользы.

Татьяна Гавриловна остановила меня в коридоре. Мы присели на банкетку. Был конец уроков, уже никого не было.

Она сказала:

- Я показала твое сочинение своим коллегам-словесникам. Они спросили, знаю ли я, куда ты собираешься поступать. Я сказала, что да, знаю. (Я собирался на филфак МГУ и всем об этом рассказывал.) Тогда мои коллеги-словесники сказали, - продолжала Татьяна Гавриловна, - что я должна пойти в приемную комиссию этого вуза и показать им твое сочинение, чтобы тебя ни в коем случае не приняли, потому что ты враждебен и циничен.

- И что теперь? - спросил я.

- Ничего, - сказала она. - Никуда я не пойду, конечно же. Я не доносчица. Кроме того, это совершенно бессмысленно.

Отдала мне сочинение. Там были волнисто подчеркнуты некоторые, с ее точки зрения, стилистические шероховатости. Вместо отметки стояло: "./." (точка-слэш-точка, то есть "без оценки").

Насчет вина. Страшно признаться, но мы иногда баловались на переменке сухеньким. У нас все перемены были по пять минут, а большая - сорок. И мы успевали слетать в магазин. Вот так, дорогие товарищи. Однажды я отвечал урок по литературе - как сейчас помню, по поэме Твардовского "За далью - даль" - и был при этом в очень хорошем настроении. Я этак непринужденно держался за спинку учительского стула. Но все окончилось хорошо. До сих пор не могу понять - это я так железно держался, или Татьяна Гавриловна была бесконечно доброй и мудрой.

Однажды Татьяна Гавриловна сказала:

- Я, как дисциплинированный коммунист, подчиняюсь решениям XX и XXII съездов. Но я считаю, что разоблачение культа Сталина было большой ошибкой партии и государства. Но не потому, что я сталинистка, нет, что вы! Просто я уверена - народу эти разоблачения не нужны. Народу это вредно.

Непростая учительница, я же говорю.

P.S. Приведенный фрагмент войдет в "Народную книгу" об уроках литературы в школе.

Досье

Это не первый сборник непридуманных историй из жизни, написать эссе для которого может любой желающий. Уже вышла книга "О любви", в которой авторы писали о самом сокровенном.

Еще один выпущенный сборник назывался "Школа жизни". Он был посвящен учителям, отношениям с одноклассниками, курьезам, мукам учения.

Студенческие истории собирались в книгу "Мои университеты".

Воспоминания о Великой Отечественной войне вошли в книги "Как мы пережили войну" и "Бессмертный полк".

В Питере работает "Живая библиотека". Вместо книг - люди, судьбы которых можно читать как триллер или остросюжетный детектив. Цыган, приемная мать, больной раком, бывшая проститутка. Проект возник в 2000-х в Дании: энтузиасты сводили людей, чей опыт преодоления жизненных ситуаций был бесценным для других, и приглашали на встречу с ними. Прижилась "Живая библиотека" и в России.