И тем не менее, после того, как рэп-баттл между Оксимироном и Гнойным, который состоялся 6 августа в Санкт-Петербурге и был выложен в YouTube в ночь на 14 августа, просмотрели почти 25 миллионов человек, высокобровым обозревателям стало невозможно делать вид, что это заурядное явление маргинальной субкультуры.
Ни в коей мере не желая хоть как-то уязвить мой любимый телеканал, тем не менее позволю себе заметить, что сравнение количества зрителей, которые являются его почитателями, и число тех, кто увлекается баттлами, будет явно не в его пользу. Не думаю, что канал "Культура" когда бы то ни было в ограниченном времени смотрели 36 миллионов человек - эта цифра взята мною из информации об одном из баттлов Оксимирона, выложенного в YouTube. Разумеется, статистика далеко не всегда является единственным и сокрушительным аргументом в споре. Количество почитателей Стаса Михайлова и Евгения Петросяна куда больше, чем читателей Андрея Платонова или Иосифа Бродского. Но тем не менее феномены массовой культуры, привлекающей миллионы зрителей и слушателей, безусловно, требуют внимательного к себе отношения. При этом попытка понять совсем не предполагает прощения и приятия.
Как и Евгений Александрович Евтушенко, я не собираюсь "задрав штаны бежать за комсомолом". Хотя бы потому, что, если я и сумею задрать штаны, одно из моих оперированных колен в любом случае меня подведет.
Как я понял из многих возмущенных посланий, нашедших место в социальных сетях, главный упрек в мой адрес состоял в том, что я вообще обратил внимание на это явление и посмел связать его с высокой культурой. С точки зрения моих интеллигентных оппонентов, нужно было сразу вывести рэп-баттлы, их участников и фанатов за рамки подлинного эстетического творчества - и на этом поставить точку. "Как можно допускать эту мерзость, использующую обсценную лексику на канал, где звучит Бетховен и Пушкин!" - это самое слабое из того, что я услышал после программы "Агора", в которой участвовали Гнойный и Хан Замай. Здесь для меня не было чего-то неожиданного. Подобная критика в адрес "Культуры" звучала пятнадцать лет назад после программы "Культурная революция", посвященной русскому мату и его роли в бытовании нашего "великого и могучего".
Не надо быть ханжами и делать вид, что мы не знаем, каким образом делают детей и как работает кишечник. Когда мы говорим о культуре того или иного народа, той или иной эпохи, надо помнить, что она, выражаясь термином Михаила Бахтина, амбивалентна, высокое предполагает наличие низкого, духовное - материально телесного, религиозный пост не отменяет Масленицы. Карнавальная культура античности, Средневековья, Ренессанса, пусть на время позволяющая заменить верх низом, стыд - бесстыдством, выражала коренные противоречия человеческой природы. И делала это с вызывающей свободой. Достаточно открыть "Гаргантюа и Пантагрюэля" Рабле, чтобы убедиться в этом сполна (только читайте его либо на языке оригинала, либо в переводе Николая Любимова, который был безупречно интеллигентен, поэтому не боялся называть вещи теми именами, с которыми они сохранились в народной карнавальной традиции).
Замечу, что обсценная, вненормативная лексика в рэп-баттлах вовсе не является основным инструментом в литературном творчестве словесных дуэлянтов. Она возникает как некий акцент, усиление мысли, взрывающая течение речи метафора, не более того. На самом деле интеллектуальное пространство литературных поединков наиболее ярких российских представителей этой субкультуры куда шире, чем в их американских аналогах. В российских рэп-баттлах можно услышать не только скрытые цитаты из Гумилева, но и обращение к немецкой философии, как классической, так и современной. Дуэлянты не пропускают возможности унизить соперника, обвиняя его не только в незнании жизни, но и в незнании русской и мировой культуры. И хотя Гнойный не без оснований говорит о том, что американские рэперы достигли недосягаемой виртуозности во владении языком, уверен, что они уступают российским по масштабу миропонимания. Притом что поединки рэперов на всех континентах выдержаны в стилистике дворовой драки, правда, не предполагающей крови.
Это своего рода ярмарочная дуэль, участники которой пародируют рыцарский турнир, сознательно снижая его до драки на палках. Они переплавляют реальную ненависть, накопившуюся в обществе, в клоунское представление - и ненависть становится безопасной. Это ярмарочная интеллектуальная игра, где в бисер играют люди, обладающие не только мозгами и юмором, но еще и гениталиями. Именно поэтому она столь энергетически заразительна. Но здесь - в отличие от высокого искусства - никто не требует "гибели всерьез". Участники баттлов не скрывают, что все происходящее для них игра и только игра. Они ухмыляются в ответ на предложения участвовать в разных пропагандистских кампаниях и уверены, что сумеют устоять перед коммерческими соблазнами. Насколько им хватит самоиронии? Готовы ли они посвятить свою жизнь игре и только игре? Можно сколько угодно цепляться за цитаты из Шиллера или Хейзинги, отождествлявших игру с высшим проявлением человечности, но мы-то знаем, что игра не спасет от реальности. И кроме баттлов, есть много чего такого, на что стоит тратить интеллект, талант и эмоции. Впрочем, как кажется, они понимают все это не хуже меня.