2018-й в России - год добровольца-волонтера. И они - добровольцы-волонтеры - надеются, что такой статус поможет решить проблемы, с которыми им приходится сталкиваться много лет.
Например, затопленного при строительстве Волго-Балта храма в Крохино (это Вологодская область) официально не существует. Но волонтеры несколько раз в год приезжают к нему и не дают уникальному памятнику окончательно разрушиться. А кто-то в свой выходной приходит ремонтировать башню в Донском монастыре, очищает от старой краски фасад старинного Дома Палибина.
Зачем это людям? Почему они едут за несколько сот километров, чтобы сохранить памятник или хотя бы то, что от него осталось?
- Сейчас к нам приходят люди, которые так или иначе знают отрасль. Людей, которые зашли случайно, почти нет, - говорит Артем Демидов, руководитель Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры (ВООПИК). - А нам важно, чтобы больше людей узнавали, что памятники требуют нашей поддержки.
Но интерес к волонтерству все-таки растет. Сезон-2017, например, получился примечательным во многом благодаря французам, которые приехали реставрировать объекты культурного и исторического наследия России - как раз Донской монастырь и Дом Палибина.
Некоторые французы (а в Москве работали люди из Парижа, Тулузы и других городов), находя старинные артефакты, улыбались: "Они наверняка еще Наполеона помнят".
Возможность общаться с иностранцами, практиковать язык, просто завести новых друзей привлекали москвичей в Донской и Дом Палибина. И в ВООПИК говорят, что общение - это как раз один из факторов, который может заинтересовать людей.
- Благодаря приезду иностранцев нас заметили. Пока тут работали русские волонтеры, это никого не интересовало, - призналась Дарья Зубарь, которая прошлым летом курировала волонтерский кампус.
Можно, конечно, говорить лагерь, а не кампус. Но у слова "лагерь", когда речь заходит о стройке, в нашей стране есть темный оттенок. К счастью, в волонтерские лагеря никого силой не загоняют.
- Многие прошлым летом подумали: "Почему это французы приезжают, а мы на свои памятники - нет?" Кому-то хватило одного визита, кто-то увлекся, для кого-то это вошло в привычку, - рассказала Дарья.
Приезд французов не случаен. ВООПИК и французская организация REMPART появились одновременно - в 1966-м.
Ежегодно в проектах французской организации задействовано 10 000 человек. Каждый пятый француз участвовал в таких программах.
А в России в 1990-х волонтерская деятельность фактически прекратилась (были заботы поважнее). Хотя в 1970-80-х ВООПИК насчитывало 10 миллионов человек. Евгений Кузнецов реставрировал памятники Русского Севера. Он вспоминал, как это было, в нашем фильме о затопленном храме в Крохино:
Теперь тут пытаются восстановить не только памятники, но и аудиторию. В 2018-м при ВООПИК открывается школа волонтера. Туда можно записаться до 22 января.
Это важно, потому что памятникам истории даже из благих намерений можно нанести вред. Например, как-то в Испании пенсионерка сама решила дорисовать старинную потускневшую фреску с изображением Спасителя. А недавно в Архангельской области жители деревни Ракула обшили сайдингом древнюю деревянную часовню, чтобы спасти от разрушения.
Павел Шишмарев, профессиональный реставратор и лидер наших волонтеров, говорит, что важно показать волонтеру, как правильно делать, какой инструмент и как использовать. При этом проект нужно согласовать с органами охраны памятников и назначить главного архитектора.
Так было в прошлом году на объектах, которые курировало ВООПИК, так будет и в этом.
Анор Тукаева - она занимается спасением затопленного храма в Крохино - рассчитывает, что в этом году на их проблему обратят внимание. Почти 10 лет волонтеры, которых она собирает, не дают разрушиться уникальному памятнику, которого официально не существует.
И такой статус устраивает многих: нет памятника - нет проблемы.
Журнал "Родина", впервые опубликовавший фото Рождественской церкви еще 15 лет назад, призвал обратить внимание на проект в Крохино всех, кто может помочь волонтерам. Они хотят устроить в затопленном храме маяк, который будет светить проходящим мимо кораблям. Приход посреди воды не нужен, поэтому это будет памятник сотням затопленных храмов, деревень и сел.
Руководитель международного отдела REMPART Фабрис Дюфо отметил, что и во Франции есть подобные объекты. Вот только французская организация получает от Министерства культуры страны почти 200 тысяч евро на проведение волонтерских работ. К тому же сами волонтеры делают взносы. "Скромные суммы, но это тоже помощь", - отметил Дюфо.
В ВООПИК, а это общественная организация, отмечают, что в этой сфере госфинансирование необходимо. И уверяют, что "рубль, вложенный Минкультом в волонтерские инициативы, даст большую прибыль".
При этом Артем Демидов объясняет, что нет страны в мире, где наследие сохранялось бы только силами государства:
- У нас же часто отношение такое: "Почему государство не делает что-то". А оно все не может сделать. Здесь должно быть место общественной инициативе. Наша задача сделать так, чтобы люди, проходящие мимо, шли к нам. Мы хотим также, чтобы жители приходили на реставрацию памятников, которые находятся возле их домов. Разве их это не касается?..