Марк Уолберг и американские спецслужбы искали цезий

Режиссер Питер Берг и Марк Уолберг, эти бравые американские стахановцы, неустанно куют патриотические агитки в которых Марк Уолберг играет крутых суровых мужиков, борющихся с врагами человечества - будь то техногенная авария ("Глубоководный горизонт"), террористы ("День патриота") или представители запрещенной в РФ организации из Афганистана ("Уцелевший").

В боевике "22 мили" врагов у героя Марка Уолберга сразу много. Его сверхсекретному отряду суперэлитных уберсолдат нужно доставить одного индонезийского копа с белорусским (sic!) паспортом (Ико Уайс, тот самый парень из "Рейда") из посольства США на аэродром, а за это он даст пароль к жесткому диску, на котором лежит информация о местонахождении цезия - где-то, видимо, украденного.

Копа, владеющего, естественно, кунг-фу, хотят убить индонезийские коррумпированные власти. И во всем этом как-то замешаны всемогущие русские спецслужбы. Настолько, между прочим, всемогущие, что даже американские в сравнении с ними - чих бараний. Американцы могут светофоры переключать на другом конце света - ну, неплохо, да. А наши зато могут американцам компьютеры отключать, чтобы они светофоры не переключали.

Как именно связаны индонезийские коррумпированные власти, русские спецслужбы и цезий - не особенно, честно говоря, понятно. Но как-то наверняка связаны. Детерминизм, все дела. "22 мили" - все-таки не про сюжет, а про стрелялки. И стрелялок, а также мордобоя и взрывов в фильме наложено с горкой. Вот только явно случилось нехорошее с оператором и монтажерами. Загадочное, необъяснимое.

В третьей "Заложнице" на один шестисекундный прыжок Лиама Нисома через забор приходилось 14 монтажных склеек. Оператор и монтажеры "22 миль", кажется, стремились побить этот рекорд. Каждая реплика в каждом диалоге здесь запечатлена с нескольких ракурсов, молниеносно друг друга сменяющих. Что дает очень необычный эффект - как будто смотришь кино на быстрой перемотке. Причем один диалог может происходить параллельно другому, тем самым эффект усиливая вдвое. И речь, повторимся, идет о диалогах, а не об экшн-сценах - когда пальба или драка начинается, вообще пакетик надо под рукой держать на всякий случай.

Лютая дерганность визуального ряда изящно резонирует со свирепостью героя Марка Уолберга. Марк Уолберг актерствует так, будто ему два дня не давали есть и спать, держали в холодной камере, пытали стробоскопом, током и песнями группы "Бутырка", а потом насовали в трусы крапивы, в носки жгучего перца насыпали, накачали кофеином и выпустили на съемочную площадку. Он носит на запястье желтую резинку, которую постоянно оттягивает и со звонким шлепком отпускает, и агрессивно на всех орет по любому поводу - в свободное от убийств время. И от этой его гипертрофированной злобности еще забавнее становятся переговоры по радиосвязи с координатором миссии (Джон Малкович), где кодовые имена у них - Мама и Малыш.

Но вот что самое смешное. "22 мили" сделаны изначально с прицелом на сиквел. И еще сериал планируется - с многообещающим названием "Киевский обмен" (The Kiev Exchange). Что довольно самонадеянно, учитывая вышеприведенные недостатки, превращающие картину в хаотичное, сбивающее с толку и вызывающее тошноту невразумительное месиво. И учитывая царящую в Голливуде тревожную атмосферу: обвинит завтра кто-нибудь Марка Уолберга в сексуальных злодеяниях - и адьос.

Так вот. Если производство сиквела вдруг по той или иной причине свернут, то получится, что "22 мили" - это американская патриотическая агитка о том, как русская разведка ловко обдурила американскую. Умора ведь, согласитесь. А если еще и из-за секс-скандала свернут, то умора многоуровневая. Впрочем, пусть даже и выйдет продолжение, сути первого фильма это не сильно меняет. Все равно побеждают наши - в кои-то веки в американском кино.

2