"Календарь поэзии" впервые печатает осенние стихи Юрия Коваля

Сегодня у меня счастливый день: "Календарь поэзии" печатает стихи Юрия Коваля.

Тот, кто сроднился с "Недопеском" и круглый год не расстается с "Чистым Дором", кто в грустную минуту перечитывает "Приключения Васи Куролесова" и напевает песенку про сундук, тот поймет меня. Каждая новая, доселе не читанная строчка Коваля - чистая радость.

А тут - сразу семь стихотворений. Из них шесть никогда не публиковались, а лежали в домашнем архиве как листья, упавшие по осени в лодку. Некоторые сохранились с 1960-х годов, когда Юрий Коваль дебютировал со сборником стихов "Станция "Лось". Позднее Коваль стал детским писателем, и стихи отошли в тень.

Но по сути Коваль остался поэтом. И, как это ни парадоксально, именно в прозе он стал большим русским поэтом.

Это с радостным удивлением отмечали все дружившие с ним поэты - Арсений Тарковский, Белла Ахмадулина, Юлий Ким.

И от читателей своей прозы он ждал не восторгов, а поэтического чутья. Коваль говорил: "Меня интересует читатель, склонный к глубокому, я бы сказал, поэтическому отношению к слову. Не тот, который любит игру слов, но который любит Слово. Поставленное как-то так, по-особому..."

Стихи Юрия Коваля, которые вы сейчас прочитаете, сами собой сложились в подборку по преимуществу на осенние темы. Помните? - "И снова к нам с тобой пришел осенний вечер..." Это из романса, который Юрий Коваль и Ия Саввина поют в фильме Юлия Файта "Марка страны Гонделупы".

Так вот получилась даже не подборка стихов, а что-то вроде маленькой осенней поэмы, пахнущей костром и грибами. И еще - мешком из колючей рогожи, на который так весело было упасть в пору студенческой картошки и задремать под неразборчивое бульканье колхозного репродуктора.

Кстати

Поклон

Сердечно благодарю дочь писателя Юлию Коваль за неоценимую помощь в подготовке этой публикации.

Дата

В этом году писателю, поэту, барду и художнику Юрию Иосифовичу Ковалю исполнилось бы 80 лет.

Пишите Дмитрию Шеварову: [e-mail]

Осенняя тетрадь Юрия Коваля

Бездарно прожит

день-деньской,

Деньжат и счастья

не прибавил.

С утра с кошелкой воровской

Бреду до рощи за грибами.

Внимательно ищу гриба.

Искать грибы - мое занятье.

Искать грибы - моя судьба.

Искать грибы -

мое проклятье.

В опушках певчие дрозды

Рябину треплют,

А с березки,

Раскрыв горящие хвосты,

В репьи слетают

горихвостки.

* * *

Сверкнуло бледно и багрово.

Перекатились за бугром

Пороховые бочки грома.

И снова -

Молния и гром.

И снова -

Вспыхнула зарница,

Запуталась в своих сетях,

Как ослепительная птица,

Гром затаившая в когтях.

* * *

Леса опять пусты.

Печальные листы на землю

облетели.

Вороны облетели весь лес

до горизонта.

Как женщина без зонта,

Иссохшая земля намокла

и испила...

Софокла и Эсхила

Глубокий драматизм.

* * *

Осенние лужи -

Предвестницы стужи.

Предвестницы грусти,

Предвестницы ласки...

Готовит салазки

Дементий Кузьмич,

Куря козью ножку.

Козлы на дорожку ступают

ногами,

Глядят дураками

на синее небо,

И черного хлеба

Печёная ярь...

Сентябрь,

Октябрь,

Ноябрь,

Декабрь,

Январь...

* * *

С Колхозной площади

несет дешевым жиром.

Стоит писатель.

Это - Ю. Коваль.

Он смотрит, как сбирается

над миром

Великая осенняя печаль.

Писателю теперь не до печали,

Печаль - безумных юношей

удел.

Наверное, вы тоже замечали,

Что осени означился предел.

Предложена ему дорога в зиму...

* * *

А там, за горизонтом,

Имеется земля,

Где люди ходят с зонтом

Под каплями дождя.

Там серые домишки

И серый небосвод.

Там дождь без передышки

Идет который год.

Которая всех краше,

Там девушка одна,

Поевши манной каши,

Тоскует у окна.

И вот она тоскует,

А дождик льет и льет,

И я скажу вам прямо:

Она пирата ждет.

А он сидит в бочонке,

Глядит на горизонт,

А бледные ручонки

Весь день носили зонт.

Ужасная картина,

Я больше не могу.

Пират сидит на мачте -

Она на берегу.

* * *

Раскинув костыли, как крылья,

Вспорхнул с панели инвалид.

Вокруг Блаженного Василья

Над Красной площадью летит.

И машет яростно крылами,

Махает дико костыльми.

И Кремль внизу светит

звездами,

Как головешка угольми.

А меж гранитными мостами,

Москвой-рекою отражен,

Вослед уставился крестами

Василий - истинно блажен.