Поделиться
"За последний год, - говорится в докладе, - произошло перераспределение антипатий: ранее население демонстрировало высокий уровень поддержки изоляционистских установок в отношении "выходцев с Кавказа" и "выходцев из Средней Азии", сейчас - в отношении цыган и китайцев". Это, считают социологи, указывает на рост "базовой, своего рода исторически обусловленной ксенофобии" к цыганам, а в китайцах и вьетнамцах российские граждане видят конкурентов за рабочие места.
Однако трудовые мигранты менее защищены законами, чем граждане России; уволить этих людей - проще простого. Кто-то говорит, что безработица в среде мигрантов - это социальный динамит. Но взглянем на ситуацию с другой стороны, и, возможно, она не покажется столь драматичной. В крупном строительстве занято около миллиона мигрантов. Примерно столько же - на частных стройках, в ремонте дач и квартир. Чуть более миллиона работают в розничной торговле, причем легально, в больших магазинных комплексах. Многие нашли себе применение в коммунальном секторе. Причем заметьте, все эти люди легально работают, они легально пересекли границу, у них есть регистрация, которая рано или поздно закончится и ее придется продлевать. Так что большинство из них мотивированы не нарушать закон, не раздражать местное население вызывающим поведением.
Риторика национал-патриотов и людская молва создают ложное впечатление, будто дорогие дома, земельные участки в России скупают только мигранты из Средней Азии или с Кавказа. Хотя с этим успешно справляются и приезжие из Тюменской области, других богатых регионов России. Но в их адрес никто не кричит: "Понаехали тут!" Свои бытовые и социальные трудности российский обыватель привычно объясняет нашествием инородцев. Какая-нибудь жительница Подмосковья, торгующая на рынке огурцами со своего участка, не может дать отпор полицейскому, обложившему ее данью. И свою злость она срывает на тех, кто, приехав, положим, из Средней Азии, делит с ней прилавок. На таджика можно орать, потому что он бесправный. А на полицейского орать нельзя - у него власть.
Ксенофобия не знает границ - ни моральных, ни географических. Она существует везде. В Европе (особенно сейчас, в условиях миграционного кризиса) ее не меньше, чем в России. В России же уровень ксенофобии до последнего времени ощутимо снижался: ненависть к "понаехавшим" замещалась ненавистью к Западу. Оттого и ноябрьские "русские марши" последних двух лет были относительно миролюбивыми. В том смысле, что нетерпимость его участников к представителям этнических меньшинств не была явлена столь агрессивно, как прежде. Снизить идеологический градус организаторов "маршей" заставили события на востоке Украины, к которым русские националисты относятся по-разному. Кто-то из них поддерживает ДНР и ЛНР, а кто-то - на стороне украинских властей.
Внеся раскол в ряды русских националистов, события на Украине одновременно повысили уровень толерантности в российском обществе. Меньше стало антикавказских и антимигрантских выступлений, меньше межнациональной вражды - в этом мнении сходились и власти, обычно склонные приукрашивать реальную картину, и правозащитники, столь же привычные к сгущению красок. И те и другие считали, что благодаря украинским событиям Россия получила прививку от национализма. "Украинская тема в какой-то момент заменила тему ксенофобии, все переключились на конфликт в Сирии, - говорит руководитель информационно-аналитического центра "Сова" Александр Верховский. - Негатива в отношении мигрантов стало меньше, поскольку повестка оказалась перекошена на конфликт с Западом".
Социологи высказывают предположение, что отмечаемый ныне рост ксенофобских настроений - это перенаправление раздражения россиян на "другого", вызванное снижением уровня жизни.
Как бы то ни было, по данным "Левада-центра", лишь 18 процентов граждан ощущают межнациональную напряженность в местах их проживания, только 12 процентов опрошенных говорят о возможности столкновений на национальной почве. У пятой части респондентов нет этнических предубеждений. "Тот факт, что в России живут люди многих национальностей, приносит ей в целом больше пользы, чем вреда" - с этим согласны почти половина участников опроса, проведенного фондом "Общественное мнение" для Федерального агентства по делам национальностей. Лишь менее четверти респондентов сочли, что многонациональность приносит России скорее вред, чем пользу, и 32 процента затруднились с ответом. При этом 90 процентов опрошенных сообщили, что никогда не подвергались дискриминации по национальному признаку, и только 16 процентов признались, что испытывают неприязнь к людям другой национальности.
Националистической истерии как массового психоза в России сейчас нет. Есть привычное обострение ксенофобии. Она обостряется всякий раз, когда падает уровень жизни российского обывателя, который тут же начинает искать, кто в этом виноват, и столь же привычно находит.