Максим Дунаевский рассказал, куда дрейфуют театры оперетты и мюзикла

Певучее имя "Дунаевский" - живой пример преемственности таланта и традиций: два поколения композиторов дарят нам любимейшие мелодии двух веков. Мелодии двух Дунаевских - Исаака и Максима - символически объединились на сцене Свердловской музкомедии в мюзикле "Веселые ребята", показанном в дни Международного форума музыкальных театров в Екатеринбурге. С Максимом Исааковичем Дунаевским мы беседуем в перерыве между спектаклями, мастер-классами и дискуссиями о витиеватых путях "легкого жанра".

Семь повешенных

На форуме много важного сказано о состоянии оперетты и мюзикла в России, мы увидели панораму театральной реальности, послушали новые сочинения. Все это возбуждает надежды?

Максим Дунаевский: Главное - для молодых авторов появилась возможность показать свои сочинения на "ярмарке новых произведений". Живое общение - это все-таки лучше, чем обивать пороги театров: сюда приехали люди, от которых действительно зависит сценическая жизнь новинок. Худрук Свердловской музкомедии Кирилл Стрежнев много лет возглавляет лабораторию композиторов в Москве, и она все время пополняется новыми именами и сочинениями. Форум - еще и повод для аналитики, для того, чтобы привлечь общественное внимание к искусству музыкального театра. Но беда в том, что люди отвыкли читать прессу о театре. Когда-то у нас критика играла огромную роль. Я прожил почти десять лет в Америке - там и теперь, если авторитетный критик разнесет премьеру, публика может вообще не пойти на спектакли. Увы, этих важнейших сфер театральной жизни мы сегодня практически лишены. Но искусство так устроено, что, несмотря на все преграды и трудности, оно все равно развивается. Хромает то на одну, то на другую ногу, но идет вперед.

Кто-то из участников форума в шутку занялся подсчетом: мы увидели в трех спектаклях семь повешенных ("Яма", "Бернарда Альба", "Декабристы"). А если всерьез: как вам такой крен в жанре музыкальной комедии? Он наблюдается везде: в Новосибирске даже название театра сменили - теперь это просто Музыкальный театр.

Максим Дунаевский: Автор талантливых "Декабристов" Евгений Загот - мой хороший товарищ, превосходный, разносторонний музыкант. Но это все-таки уже не мюзикл! Ведь мюзикл и оперетта - это легкая музыка, она должна быть массово понятной. Иначе теряется суть такого театра - тогда уж лучше пойти в оперу. Конечно, такой промежуточный жанр - то, что у нас назвали лайт-оперой, - существовал и раньше: от "Порги и Бесс" Гершвина до "Призрака оперы" Уэббера. Но и там мелодии легко воспринимаются публикой. Великий Бернстайн в остроумнейшем "Кандиде" приемами серьезной музыки создал хиты! А теперь, мне кажется, возник слишком большой крен от мюзикла к современной опере. Но это как сидеть меж двух стульев: для оперы музыка недостаточно нова, для мюзикла - слишком сложна. Думаю, только определенная чистота стиля дает успех: публика не терпит, когда ее мотают из стороны в сторону.

Понимаю: идя в оперетту, она не ждет "Гамлета". Но где же выход: создаются сочинения наподобие "Ямы" по Куприну или "Декабристов", их не могут ставить ни театры оперетты, ни театры оперы, но они талантливы - где их смотреть? Рождается новый тип музыкальной драмы - куда ему податься? Думаю, все-таки сюда, на эту сцену, где готовы к экспериментам.

Максим Дунаевский: Для таких жанров существуют такие труппы, как Театр Станиславского и Немировича-Данченко. Я абсолютно за поиски нового, но я против потерь, когда из репертуара исчезают оперетта и мюзикл в его изначальном понимании - легкий, развлекательный жанр.

Левой ногой, не отрываясь от обеда

Вы работали в США и знаете Бродвей. Понятно, что нашим музыкальным театрам есть, чему там поучиться. Но я помню и восторги режиссера из США Майкла Унгера, который приезжал в Екатеринбург ставить "Герцогиню из Чикаго". Его поразил театр-фабрика, где и костюмы шьют, и декорации пишут, и каждый день играют разные спектакли - наш репертуарный театр показался ему чудом.

Максим Дунаевский: Я не думаю, что репертуарный театр долго протянет. На афише двух сцен Свердловской музкомедии 46 названий - каждое идет в лучшем случае раз в месяц. А я - автор, и мне хочется, чтобы мой спектакль шел чаще. У нас один театр играет и мюзиклы и оперетты - а в Нью-Йорке сто театров играют и то, и другое: выбор у публики есть. Есть там и практика вывоза спектаклей на гастроли, а у нас гастролировать музыкальному театру стало сложно. Так что на судьбу репертуарного театра я смотрю с пессимизмом.

Вопрос к классику киномузыки: были времена, когда наше кино без песни не существовало, теперь культура киномузыки у нас испарилась. Это требование времени или публику отучили от условности в кино?

Максим Дунаевский: Весь опыт моей жизни подтверждает: нет никаких "требований публики". Как сформируешь эти требования - такими они и будут. Продюсеры опасались, что моя песня "Ветер перемен" слишком сложна, и я согласился: это не хит, а просто красивый финал фильма о Мэри Поппинс. Но она стала хитом, потому что все созданное умом и сердцем находит путь к публике. От папы мне перешла любовь к музыке мажорной - а у нас "попсовая" музыка теперь в основном в миноре, и мне говорили: эти твои "Пора-пора-порадуемся…" или "Ах, этот вечер!" - какая-то "элтон-джоновщина". Но и эти песни стали популярными! Так что публика ничего не диктует - это мы должны уметь предложить ей сложную форму.

В Голливуде работают мастера уровня Уильямса, Хорнера или Циммера, их симфоническая киномузыка входит в число молодежных хитов: "Гарри Поттер", "Титаник", "Пираты Карибского моря"… Симфоническая увертюра вашего отца к "Детям капитана Гранта" - шлягер на все времена. Почему в кино давно нет вашей музыки?

Максим Дунаевский: Я уже не вижу способов бороться с невежеством. Наши кинопродюсеры в 90 процентах случаев необразованны и пришли, условно говоря, из цветочных ларьков. Им нужен некий элемент звукотехники, то, что теперь именуют саундтреком - не более. Новых режиссеров тоже не научили, что музыка - важнейшая часть киноязыка. Поэтому и предложений все меньше - понимают, что со мной будет трудно. Да и зачем я нужен - чтобы написать этот примитив? Левой ногой, не отрываясь от обеда?

Великую музыку вашего отца почти изгнали из эфиров: она, мол, политизирована. Но разве музыка не шире политики? И как ее сохранить для будущего?

Максим Дунаевский: Считается, что Вагнер политизирован, потому что его музыку любил Гитлер. А Ленин любил Бетховена - что теперь делать с "Аппассионатой"? Да, музыка может стать политически сильным оружием, если придать ей такое значение, но сама музыка тут не виновата. Роковую роль играют тексты: были песни о Сталине - и ушли. Музыку моего отца, конечно, нужно сохранить. В своих сольных концертах я с артистами нашей филармонии обязательно исполняю в новых аранжировках его песни. Через год его 120-летие - постараемся сделать новые концерты. Хорошо бы сделать новые записи, но для этого нужны деньги, и это все решает. А музыка - жива: когда в эфире его фильмы - рейтинги подскакивают.

Вы возглавили Московскую областную филармонию - какие задачи перед нею ставите?

Максим Дунаевский: У нас сетуют: народ в музыке не смыслит, ему Моцарта с Шостаковичем не надо. Понимаете ли, в Европе и Америке массовая публика платит серьезные деньги, чтобы послушать академическую музыку и заполняет огромные залы, а у нас, особенно в регионах, на концерты не ходят. Эти разговоры мне надоели, и я решил попробовать: так ли все плохо? Пришел в филармонию: качество низкое - кто пойдет это слушать! Надо было все менять. Там есть камерный оркестр, - я хочу расширить его до большого симфонического. Конечно, если меня поддержит областное начальство. Знаете, как бывает в кино: продюсер хочет, чтобы как в Голливуде, но сразу предупреждает, что денег нет. В филармонии нечто подобное. Обновлять штаты трудно: от прошлых времен нам достались бессрочные договоры, никого не уволишь. И все же удалось пригласить классных молодых солистов, опытных дирижеров.

Достаточно было впрыснуть туда таланта, заинтересованности и молодой энергии - и к нам хлынула публика, число концертов в области увеличилось в семь раз! Вскоре может появиться стационар - нам разрешили арендовать в Москве здание с небольшим концертным залом, и коллективы, раскиданные по всему городу, смогут работать вместе. Но главное: люди стали покупать билеты и заполнять залы, муниципалитеты нас наперебой приглашают, заключают длительные договоры. С нами охотно работают прекрасные музыканты: БСО с Владимиром Федосеевым, ГАСО имени Светланова, Василий Петренко… А знаете, какой у нас теперь самый большой хит? "Реквием" Моцарта! Мы его исполняем чуть ли не каждую неделю.

Кузница талантов

Как поживает ваша опера по Гоголю "Шинель"?

Максим Дунаевский: Неважно. Ее, мне кажется, неудачно поставили в "Школе современной пьесы". Говорят, публика ходит, но точно не из-за моей музыки: от нее там мало что осталось. Произвольно выбраны не связанные между собой номера, и получилось некое бесформенное строение. Оркестровано все почему-то в стиле южноамериканской музыки. Вероятно, после успеха музыкального спектакля "А чой-то ты во фраке?" я слишком понадеялся на возможности этого театра. Но там были гениальные актеры Полищук, Петренко, Филозов… Я это постоянно держал в памяти и надеялся на нечто подобное. "Шинелью" интересовались Дмитрий Бертман из "Геликон-оперы", Евгений Писарев из московского Театра имени Пушкина. Но я писал, рассчитывая на "Школу современной пьесы", и теперь нужны серьезные коррективы.

Что еще на подходе?

Максим Дунаевский: Много работаю для театров, и есть три больших проекта: "Капитанская дочка" в Театре у Никитских ворот Марка Розовского, комедия "Сервиз ее императорского величества" в "Московской оперетте" и "Белая карта" - 3D-драма в Театре Российской армии.

Мы сейчас на Урале по случаю 85-летия Свердловского театра музыкальной комедии - смотрите, какие люди слетелись на юбилей! Как вы оцениваете роль этого театра в развитии жанра?

Максим Дунаевский: Для жанра здесь сделано невообразимо много: собрана великолепная труппа, отличный оркестр с потрясающим дирижером Борисом Нодельманом, создана кузница талантов, которые отсюда разлетаются по всей стране. Артистов готовят многие города, но здесь просто неисчерпаемый источник звезд мюзикла, безграничных в своих возможностях. Такое само по себе не рождается, и здесь огромная заслуга Кирилла Стрежнева - мастера, который досконально знает всю технологию театрального дела. Здесь творятся новые сочинения, успешно идут и бродвейские мюзиклы - "Скрипач на крыше", "Эвита" - поверьте, ничуть не хуже, чем на самом Бродвее. Думаю, сегодня это лучший музыкальный театр страны.

Досье "РГ"

Максим Дунаевский - сын композитора Исаака Дунаевского и балерины Московской оперетты Зои Пашковой. Выпускник Московской консерватории. Среди его педагогов - Дмитрий Кабалевский, Тихон Хренников, Альфред Шнитке, Андрей Эшпай. Был дирижером Театра им. Вахтангова, Московского Мюзик-холла, Государственного эстрадного оркестра России, работал в Голливуде. Автор музыки к популярнейшим кино- и телефильмам ("Д`Артаньян и три мушкетера", "Карнавал", "Мэри Поппинс, до свидания", "Граница: Таежный роман" и др.), а также театральных мюзиклов, из которых наиболее известны "Алые паруса", "Веселые ребята", "Любовь и шпионаж (Мата Хари)". Художественный руководитель Московской областной филармонии. Народный артист России.