Поделиться
Тогда же пьесу поставил в санкт-петербургском Театре на Литейном Игорь Ларин. Но воплотить сюжет в том самом доме, где были счастливы, влюблены его герои, и где их постигла необычайно трагическая даже для той страшной эпохи судьба, было соблазнительной задачей. Ее удалось осуществить только сейчас - в совместном проекте РАМТа и Музея-квартиры в Москве.
До самого конца ХХ века квартиру в знаменитом доме в Брюсовом переулке занимали потомки сотрудников НКВД, возможно, тех самых, что имели отношение к убийству Райх. Оно произошло ровно через три недели после ареста Мейерхольда, летом 1939 года. Порой кажется, что ее предсмертные крики до сих пор оглашают прекрасную московскую улицу. Великий актер Иван Москвин, живший неподалеку, сказал отцу актрисы, чтобы не рассчитывал на помощь в похоронах: "Общественность не хочет". Мейерхольд ничего не узнал об участи жены, его расстреляли 2 февраля 1940 года. Лишь после 1991 года внучка режиссера Мария Алексеевна Валентей добилась, чтобы место этой трагедии было увековечено как музей.
Режиссер Александр Пономарев пригласил к созданию спектакля актрису Дарью Семенову (сыгравшую у него Таню в одноименной Арбузова) и своего постоянного соавтора композитора Стефана Андрусенко.
Вместе с другими актерами РАМТа они сочинили деликатный и утонченный спектакль, в котором пространство легендарной квартиры становится частью коллективной фантазии на темы трагикомических судеб ее обитателей. Актеры разыгрывают их как импровизации комедии дель арте - маски Арлекина, Пьеро и Коломбины путаются с масками белокурого Поэта, кокетливой Актрисы и демонического Режиссера.
В самом деле - как еще спастись от кошмара реальности, как не с помощью фарса. И вот уже Райх трагически заламывает руки над гробом покинутого ею первого мужа - поэта Сергея Есенина, а ее второй муж, режиссер Всеволод Мейерхольд репетирует с ней совершенство надгробного плача.
Все, конечно, было не так. Но, слава Богу, ни автор пьесы, ни режиссер не собираются нам доказать, как было на самом деле. Трагический отсвет той запредельной реальности остался лишь на стенах квартиры, да и те давно перекрашены. Весь спектакль становится попыткой заговорить, обойти гротеском, буффонной игрой ужас, к которому никак иначе не подобраться. И чем искуснее фиглярствуют (и прежде всего - исполненная шарма и лирической эксцентриады Дарья Семенова) актеры Мария Турова, Алексей Бобров Алексей Мясников, Наталья Чернявская, Ольга Гришова, Андреей Сипин, тем сильнее в финале бьет дрожь от почти не названной, оставшейся за стенами этого уютного дома трагедии. Письмо Сталину, написанное после не принятой им "Дамы с камелиями", в котором Зинаида Райх говорит, что он ничего не понимает в искусстве, тоже кажется частью абсурдного водевиля. Правдой остается только песня судьбы, голос которой Мейерхольд завороженно слушал всю жизнь, так и прошедшую под знаком Серебряного века и блоковского "Балаганчика".
В первые февральские дни - с дня расстрела Мейерхольда до дня его рождения - эти тени и крики сильней обычного тревожат всех, причастных театру.
9 февраля, накануне 145-летия со дня рождения Мастера, в Центре имени Мейерхольда в память о нем певицей Натальей Пшеничниковой будет исполнен "Голос Зангези" - звуковая фантазия, вырастающая из текста драматической поэмы Велимира Хлебникова. Кроме того, в этот день состоятся две лекции на темы влияния авангарда и наследия Мейерхольда на современный театр.