Поделиться
Она оказалась у меня совсем недавно, и, к стыду своему, я, возможно, и не узнал бы о ней, если бы мне не сообщила ее редактор и один из составителей и комментаторов Наталья Корниенко, сотрудник ИМЛИ, член-корреспондент РАН, главный специалист по наследию Андрея Платонова.
О первой книге "Константин Федин и его современники" я писал два года назад в "Игре слов". Я писал, что выход этой книги о многом говорит. И прежде всего о том, что нам пора закончить с делением русских писателей ХХ века на "агнцев" и "козлищ". Пора закончить с бездумной манипуляцией понятиями "советская" и "эмигрантская" литература, с постоянным педалированием темы "Сталин и...", а также с представлением, что до революции у нас была какая-то одна литература, а после нее стала какая-то совсем другая.
И вот вторая книга... В ней собрана переписка Федина с Ремизовым, Вересаевым, Форш, Эренбургом, Слонимским, Познером и другими писателями. И, конечно, главный интерес в ней представляет впервые полностью опубликованная переписка Федина с ближайшим другом Борисом Пастернаком.
Но - сначала о другом.
Знаете, что безошибочно доказывает высокий уровень цивилизации в стране? Высокий уровень жизни и заработной платы - да. Высокие технологии - да. Успехи в науке, медицине - да. В освоении космоса - да. Но есть и еще критерий. Это существование фундаментальной филологии. Выход изданий, над которыми работает целый коллектив филологов-специалистов высочайшего уровня, с набранными мелким шрифтом комментариями. Такие книги выходили в СССР, причем большими тиражами. В 90-е годы их почти не было, в 2000-е они опять стали выходить, сегодня они появляются ежегодно. И это больше говорит мне о "кривой" развития цивилизации в России, чем многие другие факторы. Страна, которая может позволить себе издавать такие книги, - страна высокого уровня цивилизации.
Об этом, в частности, говорил на недавнем Совете экспертов в "РГ" директор ИМЛИ РАН Вадим Полонский: "Главная наша задача - научное изучение классического литературного наследия. Создаем академические истории литератур, летописи и хроники, готовим критически выверенные и детально откомментированные издания собраний сочинений классиков и литературных памятников. Они порой имеют десятки и сотни вариантов и источников текста. Это трудная и требующая высочайшей квалификации работа. И она имеет огромное значение для национальной культуры. В том числе и потому, что академические издания становятся эталонными для воспроизведения текстов в изданиях, рассчитанных на широкого читателя".
Полонский произнес очень важные слова. Выход подобных изданий, под эгидой не просто собравшихся вместе и сколь угодно умных, образованных и даже интеллектуально честных и независимых людей, а именно государственных институтов академического направления - дело огромного общественного значения. Это и есть лекарство против "фейкньюс", которым заражены не только наши СМИ, но и книги по истории России, биографии классиков, весь "научпоп" и вообще все информационное пространство, связанное с "наследием".
Коснусь только одного примера. Об истории создания и публикации романа Пастернака "Доктор Живаго", о скандале вокруг присуждения ему Нобелевской премии в 1958 году и отказе ее получать написана бездна статей и книг. Об этом существует уже целая "литература". Сама эта история - часть всей Большой истории ХХ века. И Федин, как один из ее героев, занимает в ней центральное место. Коротко его функция определяется так: ближайший друг, оказавшийся главным предателем и чуть ли не виновником гибели Пастернака. Эта "схема" крайне привлекательная для читательского сознания именно в силу ее "драматургичности". Это почти "Моцарт и Сальери". Это удобно для восприятия, потому что понятно.
На самом деле ничего не понятно, как и все в настоящей истории, и истории литературы в том числе.
Прошу обратить особое внимание на предисловие Натальи Корниенко к публикации переписки Федина и Пастернака. Это предисловие не просто академического филолога, но человека, тонко чувствующего саму ткань литературных, да и просто человеческих взаимоотношений писателей в ХХ (и любом) веке. Она настаивает не на драматургии отношений Федина и Пастернака, а на их "романном" характере. Она утверждает: "Беспристрастному историку еще предстоит разобраться в этой воистину романной истории и услышать все ее романное разноречие (М. Бахтин)".
Читая переписку Федина и Пастернака (повторяю, впервые полностью научно изданную), понимаешь, что это действительно так. Ничего до конца в этой истории не понятно, и она, по словам Корниенко, сама является не написанным романом, "в котором есть герои-идеологи, их двойники, "второстепенные" персонажи, борьба точек зрения, мировоззрений и стилей, представлены подвалы человеческой и социальной психологии, литературные, политические и социальные языки эпохи".
Это и есть настоящая глубина понимания, тон которой задают такие книги . Их выходит немного. Стоят они государству немного в сравнении с другими амбициозными "проектами". А "прибыль" от них настолько велика, что ее даже невозможно оценить сегодня, потому что они оказывают влияние на уровень культуры на многие десятилетия...
Мое почтение!