Как нашлись деньги для революционной демократии

16 июля 1849 г., 170 лет назад, Николай I наложил секвестр на имение Александра Герцена и капитал его матери, Генриетты Гааг. Герцен был внебрачным сыном знатного московского барина Ивана Яковлева, имевшего общих предков с Романовыми. Юная немка жила в его доме как жена, Герцена он воспитывал как сына, но брак не был оформлен. После его смерти они унаследовали состояние, и оно было той удочкой, на которую император собирался поймать опасного эмигранта.

Европейские революции 1848 года, когда трещал по швам прежний, выстроенный победителями Наполеона мировой порядок, сильно встревожили русского царя. В историю вошли его слова, сказанные на балу после известий о том, что в столице Франции стреляют и строят баррикады: "Седлайте коней, господа офицеры! В Париже опять революция!"

Александр Герцен: Частная собственность свята, и ничто этого изменить не может

Затем власти начали загонять домой зажившихся за рубежом российских подданных. Возвращаться захотели не все. Адмирал Павел Чичагов, бывший морской министр, действующий член Государственного совета и неудачливый военачальник, женатый на англичанке, англофил, давным-давно жил в Великобритании. Он обиделся на Россию после того, как упустил Наполеона на Березине и на него обрушился град едких шуток и эпиграмм. Встретиться с заждавшейся его Родиной 81-летний адмирал отказался, и его вывели из Госсовета. Потом власти секвестировали все его российское имущество, а оно было велико. Это не помогло, Чичагов не вернулся к родным осинам. В результате он потерял состояние и через год умер. А Герцен действовал умнее.

У него в отличие от бывшего морского министра и члена Государственного совета были очень веские причины не возвращаться. В Европе он общался с революционерами всех мастей и сам участвовал в революционном движении, в России это знали. Дома он побывал в ссылке и искренне ненавидел и императора, и то, что тот сделал со страной. Можно было вернуться, притихнуть, вписаться в систему и, по его собственным словам, дослужиться до вице-губернатора, но такая перспектива вызывала у него ужас.

Джеймс Ротшильд (на картине) хотел получить дисконт в 5 процентов, но Герцен дал только 4. Фото: Wikipedia.org

Унаследованное от отца имение Герцен перед отъездом из России заложил, но дома оставались деньги его матери. Герцен нашел выход - он продал Джеймсу Ротшильду, парижскому представителю банкирского дома, билеты Московской сохранной кассы, аналога Сбербанка, где хранились материнские деньги. (Электронных платежей тогда не было, и международные транзакции совершались небыстро и непрямо). Ротшильд взял два билета по выгодному для себя курсу. Его представители обналичили их в России, но им сообщили, что больше платежей не будет, так как капитал секвестирован по политическим секретным причинам.

Затем у Герцена состоялся жесткий разговор с Ротшильдом. Он сказал, что теперь деньги принадлежат банкирскому дому и вся эта история чистой воды коммунизм, только самодержавный, а частная собственность свята. Никакие политические причины этого изменить не могут. После этого Ротшильд купил у него все билеты - банкир хотел получить дисконт в 5 процентов, Герцен дал только 4. Затем Ротшильд начал войну против императорского министерства финансов. Империя хотела получить через него заем, теперь тот был сомнителен. Еще он угрожал судебным процессом и грандиозным скандалом.

Деньги были выплачены - с процентами и процентами на проценты. Герцен сохранил большую часть материнского состояния, в его распоряжении было 500 тысяч франков. Он купил дом в Париже, по совету Ротшильда приобрел ценные бумаги...

Так у него появились средства на издание знаменитого "Колокола".