Александр Рар: Западный мир себя потерял и начинает заново искать

Не перегибает ли "Фигаро" палку по поводу "маленького клуба"? И по поводу того, что встречи G7 уже не имеют прежнего влияния на мировую политику?

Александр Рар: Никакого преувеличения в аналитике "Фигаро" нет. Когда смотришь за тем, что происходит на этом саммите и вокруг него, что пишут по этому поводу немецкие и английские газеты, действительно складывается впечатление, что западный мир себя потерял и начинает заново искать. Он цепляется за этот институт "Большой семерки", как они его называют ради того, чтобы показать: Запад еще существует. Он хотел бы иметь форум, где можно демонстративно взяться за руки или, если нужно, пошептаться. Но вот принимать решения эта "семерка" не в состоянии.

С точки зрения здравого смысла "Большая семерка" должна передать власть "Большой двадцатке". Потому что это нонсенс - решать мировые проблемы без России, Китая, Бразилии или Индии. Входящая в "семерку" Япония не может представлять интересы Азиатского континента, как бы ни старались члены G7 доказать, что Токио выражает проблемы Азии лучше, чем коммунистический Китай. Конечно, участники саммита, собравшиеся в замке Наполеона III, в Биаррице, могут и дальше убеждать мир в собственной значимости и эффективности. Но общественность понимает, что все это фарс. На днях в СМИ появилась информация, что господина Трампа, президента Америки, вообще уговаривали приехать во Францию на эту "семерку". Потому что он не понимал, о чем там говорить, и не хотел, чтобы на Америку нажимали, заставляли ее что-то делать.

Если посмотреть на состав G7, то картина очевидная: саммит демонстрирует слабость и разобщенность ранее столь мощного Запада. судите сами: Италия вообще находится в изоляции в Европе, потому что у нее правопопулистское правительство. Причем на днях премьер Италии ушел в отставку. Никакие решения слабая Италия принимать просто не может. О Японии я уже сказал. Британия выходит из Европейского союза, у нее совсем другие сейчас проблемы. Премьер Борис Джонсон приехал на G7 ради статуса. А всю скрипящую телегу "семерки" тянут на себе два государства - Германия и Франция. Они предложили этому саммиту, мне кажется, повестку как будто не от мира сего. Во-первых, это пожары в Бразилии. Все нападают на бразильского президента, потому что он эти пожары не тушит. Но, с другой стороны, можно было пригласить бразильского лидера на G7 и на высшем уровне обсудить ситуацию, если это так важно. Но опять Запад начинает говорить, что кому делать. Франция и Германия хотят, чтобы экологической революцией, которая действительно происходит в ФРГ, зажила вся планета. Но это, мне кажется, искусственный подход. Во-вторых, это вопросы равноправия женщин, которые стали едва ли не второй по важности темой G7.

Когда весь мир находится в состоянии преобразования, кто-то даже может сказать, рушится, а военная опасность никогда не была настолько очевидной, как сейчас, участники G7 обсуждают проблему феминизма! Участникам G7 предложена абсолютно либеральная повестка дня. Причем Германия и Франция опять хотят заставить Запад и весь мир следовать этой либеральной модели развития. Фактически "семерка" пытается спасти свой либеральный мировой порядок. Но это именно попытка его спасения, об укреплении и продвижении этого порядка речь больше не идет. Хотя всем понятно, что в условиях многополярного мира без Китая, Бразилии, России просто невозможно не только решать, но даже просто обсуждать эти вопросы, которые сейчас достаточно искусственно, с моей точки зрения, ставятся на повестку дня.

Может, Франция и Германия намеренно избрали наименее конфронтационную повестку для G7? Потому что все остальные вопросы вызвали бы гораздо больше конфликтов внутри "семерки".

Александр Рар: Я все-таки считаю, что мы наблюдаем попытку спасти идею либерализма в мире. Она начинает, и все это чувствуют, исчезать. При этом почему-то все забыли о терроризме, наличии огромной волны беженцев. Темы, которые были выбраны для "семерки" во Франции, намеренно отвлекали внимание от проблем, которые на самом деле следовало обсудить. В Европе восточные европейцы обижены на Францию и Германию, которые распределили между собой главные посты внутри Европейского союза. Трамп все дальше и дальше отдаляется от Европы, при этом берет за руку британского премьера Джонсона и говорит ему: уходи как можно быстрее из Европы, и мы тогда поможем Англии. Но эти возможные изменения внутри Европы, которые всех очень волнуют, на G7 тоже не поднимают.

Если посмотреть со стороны, то место проведения саммита выглядит как средневековая крепость. Лидеры "семерки" сидят в этом укрепленном замке, а их осаждают неправительственные организации, тысячи демонстрантов.

СМИ приводят высказывание на саммите президента Франции Эмманюэля Макрона о том, что капитализм деградировал и сошел с ума. Это что, шаг навстречу протестующим?

Александр Рар: Макрон представитель этого капитализма во Франции. Мне кажется, своим заявлением Макрон хотел показать, что видит существующие экономические проблемы. Но у Запада нет настоящего лидера для их решения. Нет такого лидера и у "семерки". Еще при Обаме американский президент мог в последний момент стукнуть по столу и сказать, давайте следовать этому курсу, все-таки мы тут самые главные. А сейчас такое невозможно. Макрон и Трамп до встречи на G7 обменялись так называемыми любезностями, кто против кого будет вводить санкции. О каком единстве, о каком укреплении Запада можно здесь говорить. Мне кажется, европейцы уже какими-то проблемами не от мира сего занимаются. Какими-то искусственными проблемами, которые, может быть, касаются элит, но не большого числа людей и не по всей Европе.

С вашей точки зрения, на саммите G7 собрались союзники, партнеры, конкуренты, потенциальные враги? Как бы вы определили отношения между участниками саммита?

Александр Рар: Они уже не партнеры. Еще на последних встречах, во всяком случае, до Трампа, собирались партнеры. Даже Россия была партнером, когда она была в "Большой восьмерке". А сейчас собираются конкуренты, которые друг другу начинают угрожать санкциями. Страны, которые просто держатся за свой статус, за свой имидж. Как Британия, Япония или Италия. Очень странно, что именно эти страны там еще находятся.

Возможен ли консенсус в G7 по поводу приглашения России на следующую "семерку"?

Александр Рар: Я думаю, Трамп прекрасно понимает, он человек прагматичный, что, несмотря на все проблемы и конфликты, которые у Америки есть с Россией, без участия Москвы большинство вопросов, которые обсуждаются на "семерке", решить просто невозможно. Да, он не хочет приглашать Китай, потому что Пекин все больше и больше становится настоящим соперником и даже врагом Америки. В отношении России у американцев всегда была надежда, что ее опять можно как-то перетащить на Запад. Такие мысли у Трампа есть, и он будет делать все, чтобы Россию пригласить. Думаю, его поддержат правые в Италии. Инициативу Трампа могут поддержать японцы, которые хотят с Россией восстановить нормальные отношения. Возможно, Франция. Макрон видит себя продолжателем дела де Голля, он тоже все больше отказывается от чистой политики либеральных ценностей, видит в России европейскую нацию. Так что он тоже не станет возражать. А вот по поводу позиции немцев - вопрос. В Германии через год уже может быть "зеленое" правительство, потому что перевыборы в бундестаг очень вероятны. Это будет новый кабинет, уже без Меркель. Если Германия останется на чисто либеральной позиции, она может даже отказаться поехать на саммит в Вашингтоне. Во всяком случае, она будет сопротивляться приглашению России на "семерку".

Саммит G7 совпал по времени с обострением торговой войны между США и Китаем. Могут ли участники "семерки" каким-то образом повлиять на Трампа, чтобы заставить его сбавить обороты в этой торговой войне?

Александр Рар: Мне кажется, что если каким-то образом эту иллюзию раньше еще питали французы или немцы, то они поняли, что безнадежно влиять на Трампа. Можно только дальше испортить отношения с Америкой. Поэтому обсуждение торговых войн, вопросов безопасности на саммите будет абсолютно бесполезным. Трамп уже показал, что для него значат европейцы. В первую очередь он смотрит на них как на союзников по вопросам безопасности. А в экономическом плане - уже как на соперников. Когда Америка ведет торговую войну с Китаем, он опасается того, что европейцы встанут на сторону Пекина. Я думаю, что в Европе эту "горячую картошку", как говорится, не очень хотят трогать - слишком болезненная тема. Поэтому тактика, как я понимаю, особенно Германии и Франции, заключается в том, чтобы ждать, когда в Америке через два года появится другой президент. Но и это тоже иллюзия.

*Это расширенная версия текста, опубликованного в номере "РГ"