Высшую меру наказания получил не террорист или серийный маньяк, а обычный отвергнутый ревнивец, вдруг превратившийся в массового убийцу. Бондаренко признали виновным в убийстве трех человек, а также покушении на убийство еще четырех человек, в том числе троих малолетних, заведомо для виновного находящихся в беспомощном состоянии, совершенное с особой жестокостью и общеопасным способом.
По данным следствия, установлено, что в ночь на 6 февраля 2018 года Бондаренко, находясь в квартире своей бывшей гражданской жены на Новокосинской улице, используя аэрозольный баллон с легковоспламеняющейся жидкостью, совершил поджог в двух комнатах. В этот момент в квартире спала женщина, ее новый друг, трое детей и престарелые родители. При этом Бондаренко специально, чтобы никто не смог выйти, свалил у выхода вещи и также поджег их и закрыл дверь на ключ.
На допросе он объяснил свои действия ревностью и резко возникшей неприязнью к бывшей сожительнице и признался, что хотел всех сжечь. Вечером накануне он приехал поздравить с двухлетием младшего сына. Но бывшего папу видеть не захотели и выгнали из дома. В итоге он просидел в подъезде до ночи и дождался, пока в квартире все не уснут, после чего воспользовался дубликатом ключа и проник внутрь.
Во время пожара молодая женщина, двое детей и их дедушка выпрыгнули с шестого этажа. Дети - старшая 13-летняя сестра и младший брат - после падения получили травмы, но выжили. Их мать и дед погибли. Бабушка семейства не смогла выбраться из квартиры и задохнулась угарным газом.
Новый друг семьи, который ночевал в квартире, смог буквально перекинуть через балкон соседям третьего ребенка - маленькую девочку. Сам он получил сильные ожоги, но выжил. Поджигателя задержали в непосредственной близости от дома.
Как сообщили корреспонденту "Российской газеты" в пресс-службе прокуратуры Москвы, с учетом позиции государственного обвинителя суд приговорил Виктора Бондаренко к пожизненному лишению свободы в колонии особого режима.
Приговор пока в законную силу не вступил. У Виктора Бондаренко есть десять дней, чтобы обжаловать его. Правда, неизвестно, будет ли он это делать.