Календарь поэзии: В стихах Андрея Танцырева сплелись два города

8 февраля 1957 года в Свердловске родился поэт Андрей Александрович Танцырев.

Когда Андрею было пятнадцать лет, он написал: "Вьюга заносит снегом, // Пылью заносит следы. // Шоферы ведут в неге // Теплые грузовики..."

Пушкинская нега и теплые грузовики. Как долго надо было мальчишке шататься по зимнему городу и как сильно надо продрогнуть, чтобы написать эти четыре строчки! Что он искал тогда?

Снегопад рушился на него, еще не придавливая тяжестью, а рисуя ему крылья на спине.

И он жадно вглядывался в уличную толпу, в лица спешащих прохожих, еще не веря в то, что эта странная жизнь взрослых людей будет и его жизнью.

И он будет куда-то спешить и повсюду опаздывать.

Вот еще из написанного Андреем в ту зиму 1973 года: "Хорошо ехать в трамвае зимой, // Так как солнце вызолотило // Мёрзлое стекло // И повсюду шныряют блики // Чистого дня..."

Детство в Таллине 1960-х, юность в Свердловске 1970-х. Два путеводных города сплетаются в его стихах, еще не зная, что вскоре окажутся в разных странах.

Свердловск, где на филфаке учился Андрей, на закате советских лет вобрал в себя всю нервность и зыбкость того времени.

В рабочем городе все располагало к задумчивости, к тому, чтобы вслушиваться и всматриваться в жизнь, в ее трагедию.

Тектонический разлом бытия проходил где-то рядом, и Свердловск 1970-1980-х дал целое созвездие неуживчивых поэтов со сложной поэтикой и невеселой философией. При всей их разности колючий свердловский стих узнаваем, как свердловская слойка.

И по одной строфе можно понять: написано это в Свердловске или уже в Екатеринбурге. Переименованный город придал поэтической речи другую тональность.

Андрей защитил диплом о поэзии Давида Самойлова.

А вот что мастер сказал о молодом поэте: "Он не только человек знающий, но и мыслящий. А, как говорил Блок, поэзия начинается с мысли. У Танцырева хороший глаз и хороший слух. В нем есть все черты, которые необходимы для поэтической работы. Остается их сплавить в неповторимое единство" (из предисловия к первой журнальной публикации Андрея Танцырева, "Таллин", 1981, N 4).

После окончания университета в 1979 году Андрей работал на Свердловском телевидении.

Это была не только рутина, но и овладение целым спектром профессий: от радиожурналистики до режиссуры.

В новой, послеперестроечной жизни это ему здорово пригодилось.

Уехав в 1987 году в Таллин, он увлекся документальным кино, а на эстонском радио в течение 15 лет вел передачу о русской культуре. До развала СССР успел объехать нашу большую и пеструю страну и по очереди влюбиться в каждую из республик.

"Я полюбил огромное пространство страны и мысли. По нему скучаю..."

У Андрея есть прекрасные стихи об Украине, Армении, Грузии, Казахстане, не говоря уже об Эстонии, где он живет сейчас.

Поэт о себе

"Когда приехала бабушка..."

Бабушка еще не приехала из города, дед возился на дальнем огороде. Я лежал с перебинтованной ступней. Читать было нечего...

И тут пришли первые стихи, под ливень и ноющую тревогу. Когда я их записал огрызком карандаша на грубой плоти ватмана, поразился их убожеству и тому, что вдохновение, и смутная печаль, и возвышенное чувство породили такой мизер...

Было мне в ту пору десять лет. Когда приехала бабушка, она меня осмотрела с профессиональным самообладанием. Я показал ей "стихи". Она меня похвалила.

Бабушка, будучи детским врачом на пенсии, всегда держала сторону выздоравливающих и одобряла всё, что их исцеляло.

Из зимних тетрадей

Воды небесные

Шел дождь насмешливо-

ежиный.

Вода в великие кувшины

едва сквозила. Встал ребенок

под ненарочный водосток

и в черно-розовом ведерке

сок вспенился прозрачно-

горький,

как мед приюта, цвет дорог.

1977

* * *

Как много стихов о врагах,

как мало стихов об отчизне,

троллейбусах, птицах

и жизни,

о женщинах и о цветах.

Как кормится разум

разладом

и темной душе невдомек,

что рядышком с Дантовым

адом

дурашливый блеет раёк.

Забыты и роды, и броды,

и вёрсты опять не видны.

Расколоты тяжкие своды

великодержавной страны.

Но в светлом теченье небес

купается слабое око.

И хочется жить так высоко,

что падают слезы в замес.

30 января 1993

* * *

В прекрасный день

я вспомнил снег,

что в детстве падал

так медлительно

и нежно таял, удивительно,

что я не помню этих нег.

Простые простыни гремят

на бельевых веревках белых.

Пух невесомый на ветвях,

под снегом в сараюшке велик.

Она румяна и красива

и пахнет снегом и духами.

Во рту мороженая слива.

Метель змеится

вслед за нами.

А в доме печь

и электричество

и сладко пахнет пирогами.

Ты разве мама?

Ты - величество,

прошедшее домой дворами.

Твое лицо красивей утра,

Твоя печаль нежнее вечера,

и пахнет тонко твоей пудрой

ароматическая свечечка.

Уже поставили Сличенко,

он праздник укрепит

цыганщиной.

На черно-белом -

полька-енька,

ее мотив звучит привязчиво.

Еще там были космонавты,

в семейном нашем

телевизоре.

В экране отражался автор

лицом недетским,

но без вызова.

1 декабря 2010

Пишите Дмитрию Шеварову: [e-mail]