Евгений Водолазкин представил московской публике свою новую книгу
Книга, вопреки закрепившимся за именем писателя ожиданиям - не роман, а сборник его газетных и журнальных колонок, постов на странице в Facebook.
Это жанр целиком сотканный из чувства юмора и философии одновременно. И с тем, и с другим у Водолазкина все хорошо. Те же, кто предпочитает смеяться над его текстами наедине с книгой, в электротеатре Станиславского, где проходила встреча, имели возможность заменить улыбку аплодисментами.
Легкая грусть, как и положено ей, пряталась возле шутки, когда писатель рассказывал, как одна английская газета назвала пофамильно чуть ли не всех членов правительства, скрывающихся, по ее мнению, за героями его романа. Крайне изумленный этим автор лишний раз удостоверился, что опубликованное произведение, на 50 процентов состоящее из текста, а на другие 50 - из его восприятия, уже не принадлежит писателю. "Произведение отпускаешь, как крепостного, и оно живет дальше само".
Читатель узнал из звучащих из авторских уст историй, как он праздновал день рождения в Мюнхене не в сам день рождения, как посещал вместе с Александром Архангельским и женой дом Хэмингуэя на Кубе, как вел беседу с Людмилой Улицкой, с которой родился в один день, как пародировал в детском саду заведующую, а на вручении литературной премии - Леонида Брежнева. Как убеждался, что детей надо баловать и не делать им замечаний за громкую речь ("Мой друг Максим Кронгауз говорит, что замечаний не надо делать никому"). Как жил в детстве, учился в школе, был бойким парнем, командовал пионерскими отрядами, а потом с такой же неистовостью и пассионарностью бросил не только пионерскую работу, но и учебу. И снова печаль в легкую обнимку со смешным - вспомнил, как сына его друзей за то, что тот не снял креста в военкомате, пытались притеснять в институте, а его отца - на работе.
"Я сегодня чемпион по сторителлингу", посмеялся писатель над собой и продолжил рассказывать истории про то, как проводил скульптора Аникушина сквозь культуронепроницаемую охрану на юбилей Лихачева. И про то, как не мог Пушкинский дом не радоваться созданию пары Евгения и Татьяны. Жена Евгения Водолазкина Татьяна Руди - блистательный филолог, как и Евгений Германович, специалист по древнерусской литературе. Недавно вместе с женой они выпустили двухтомник "Русского хронографа", поняв, что на большее в научной работе, скорее всего, не будет времени и сил.
Вспомнив реплику Чехова о том, что медицина его законная жена, а литература - любовница, писатель задал этот вопрос сам себе: наука и литература - кто из них ему жена, а кто любовница? И быстро ответил: литература - любовница. И, пока не слышит жена, добавил: ставшая женой.