Поделиться
- В индустриальном обществе все было понятно: трудовой люд на баррикадах бился за восьмичасовой рабочий день, потому что граница между работой и отдыхом была четкой, - говорит профессор СПбГУ Дмитрий Иванов. - Сейчас в офисах и цехах все больше работников, чей труд организован совсем не так: работа в удаленном режиме, гибкий график позволяет работнику ускользать от контроля работодателя.
По оценкам экономистов, в Санкт-Петербурге к концу 2020 года удвоится количество коворкингов. По прогнозам, уже в текущем году в городе их появится больше, чем за 2018 и 2019 годы, вместе взятые.
Подтверждает статистика и такой факт: люди стали трудиться меньшее количество времени. По оценке юриста Екатерины Серяковой, 20 процентов населения России занято в неформальном секторе (фрилансе), а 10 процентов работоспособного населения предпочитают временную занятость.
Значит ли это, что мы обленились и в мире настал вожделенный философами "век изобилия и праздности"? Вовсе нет, заявляют эксперты. Просто труд переместился в иную сферу - в сферу досуга. Потреблять, развлекаться стало отдельным (и очень напряженным!) видом работы.
- Когда люди просматривают контент на своих гаджетах, анализируют, оценивают его, ставят лайки и дизлайки, а потом еще и создают посты, выкладывают сделанные ими фотографии, они усердно работают, - утверждает профессор Иванов. - Причем работают они, принося существенную прибыль медийным компаниям, сетевым корпорациям. Возможность с их стороны получить бесплатный труд потребителей - это выдающийся ресурс, которым пользуются сегодня, в эпоху цифровизации, многие "производители досуга".
Существенно и то, настаивает эксперт, что за эту гигантскую работу проделавшие ее работники не получают ничего.
Вячеслав Бобков, заведующий лабораторией Федерального научно-исследовательского социологического центра РАН, говорит, что сегодня в российской статистике нет дефиниции "свободное время". Но в исследованиях социологов, опросивших молодежь в возрасте 15-23 лет, ответ "занимаюсь за компьютером" составляет 73,7 процента. К слову, по исследованиям Росстата, проведенным в 2014 году, суточное время человека, отмечает Бобков, делилось таким образом: 49 процентов тратилось на сон, еду, уход за собой; 32,9 процента занимала оплачиваемая и неоплачиваемая работа; 1,8 процента -обучение; 16,3 процента (то есть 3 часа 55 минут) - свободное время.
Но сегодня, пять лет спустя, границы эти все более и более размываются. К чему, например, отнести время, потраченное человеком в часы досуга на постижение всяческих онлайн-курсов и вычитанных в интернете лайфхаков? А волонтерская деятельность? А как воспринимать звонки и сообщения по мессенджерам, поступающие работнику от работодателя в любое время суток?
Вопросы непраздные, и сегодня ответы на них ищут уже не только философы и социологи, но и юристы. Об этом говорила, например, эксперт Екатерина Ишутина, подтверждая, что отсутствие четкого правового регулирования работодателем работы сотрудников из дома мешает применению дисциплинарных взысканий, награждений, компенсации несчастных случаев.
Само понятие "свободное время" сейчас нуждается в актуальном переосмыслении, необходимо вернуться к вопросам соотношения труда и досуга, настаивают эксперты. В эпоху цифровизации это особенно важно. В том числе и потому, что сегодня "потребление досуга" становится производительной силой.
- В реальности под разговорами о цифровизации речь идет о новой фазе капитализма, - отмечает доцент СПбГУ Александр Погребняк. - От прежних фаз эта, наступившая, отличается тем, что капитализм делает все более эффективным свое господство над свободным временем людей. Делает это господство все более дигитальным, неузнаваемым.
Существование в бесконечной Паутине виртуальных лайков и дизлайков - это отражение невротизации общества, повышенной тревожности людей, потерявшихся в "смазанных" границах между трудом и отдыхом. Кстати, по данным ВОЗ, уровень тревожности у жителей планеты за последние 14 лет возрос на 40 процентов.
Какие же выходы из создавшейся ситуации видят эксперты? Мнения на этот счет разнятся.
Доцент СПбГУ Данила Расков считает, что необходимо узаконить человеческое "право на лень". Это не только полезно, но и результативно. Он приводит пример Принстонского университета, когда на одной из кафедр у сотрудников отменили все формальные обязанности. В действительности это обернулось самой жесткой формой эксплуатации: лишенные формальных границ между "работой" и "неработой" сотрудники стали выжимать из себя максимум, на что способны, ориентируясь только на собственный критерий "сделал все, что мог". А компания "Гугл", внедрив один свободный день в неделю для своих творческих сотрудников, смогла получить в результате несколько новых продуктов.
Александр Погребняк считает, что в отношении труда надо сменить модальность: сделать акцент не на необходимость, а на возможность. Ведь только модальность возможности способна производить научные и творческие прорывы.
Дмитрий Иванов уверен, что необходимо бороться за оплачиваемое свободное время, которое "потребители досуга" тратят на обслуживание сетевых корпораций, принося им гигантские прибыли. Ведь оценивая своими лайками контент, создавая посты, человек, зачастую не осознавая этого, втягивается в процесс создания прибавочной стоимости, сам по себе функционируя как фабрика.