Касперская: Мы наблюдаем кризис, подобного которому раньше не было
Какие недостатки выявил коронавирус у ИТ-индустрии?
Наталья Касперская: Основная проблема связана с экономической ситуацией, которую породил карантин из-за коронавируса - это заморозка бюджетов практически всеми заказчиками. Большинство компаний приняли решение, что они не тратят деньги ни на что, кроме зарплат своему персоналу. Это значит, что все ИТ-бюджеты у корпоративных заказчиков заморожены, и ИТ-компании не получают входящего денежного потока. В этой связи нашей ИТ-индустрии нужны меры поддержки.
Три основные отраслевые ассоциации - ассоциация разработчиков программных продуктов (АРПП) "Отечественный софт", ассоциация предприятий компьютерных и информационных технологий (АПКИТ) и ассоциация разработчиков "Руссофт" разработали пакет таких мер и направили их в Минкомсвязи, в Минэкономразвития и в правительство. Также мы обсуждаем меры поддержки ИТ-индустрии с правительством Москвы.
Каких мер поддержки вы ждете?
Наталья Касперская: Мы делим меры поддержки на несколько групп. Первое - это субсидирование. В дополнение к имеющимся в стране грантовым программам нужны прямые, целевые субсидии компаниям ИТ-сектора - на зарплаты. Иначе мы рискуем потерять людей.
Второе - снижение или сокращение арендной платы. Я могу сказать по себе - у нас площади 3500 кв. м только в одном офисе, и мы их сейчас практически не используем. У меня почти все сотрудники работают на "удаленке", в офисе - только дежурные. Почему же мы должны сейчас платить полную сумму аренды? А это - значительная часть расходов не только у нас, но и у многих ИТ-компаний.
Третье - закупки. Мы предложили внедрить меры по упрощению процедур госзакупок, чтобы предприятия с госучастием могли проводить их быстрее. Кроме того, важно, чтобы бюджеты на ИТ со стороны государства хотя бы выдерживались, а не сокращались. Причем мы предлагаем направлять все государственные средства на закупки только отечественного программного обеспечения и ИТ-продуктов. Чтобы деньги оставались в стране, а не уходили за рубеж, когда они так нужны здесь. На наш взгляд, это логично.
По мнению многих, ИТ-индустрия сейчас единственная растет, зачем дополнительная поддержка?
Наталья Касперская: Не знаю, откуда такие сведения, что ИТ-индустрия сейчас будто бы растет. Да, в "эпоху самоизоляции" бурно растет трафик у операторов, мобильных и интернет-провайдеров (но это не ИТ-индустрия!), соответственно растут и доходы (операторы же не дают доступ в долг), а вот в ИТ-компаниях - падение продаж, там уже начались банкротства. Мы наблюдаем кризис, подобного которому раньше не было. Он очень необычный, и предсказать, как он повлияет на индустрию и рынок в целом, я не возьмусь. Это зависит от очень многих факторов, в частности, от того, сколько еще продлится карантин.
Но что непременно надо делать в кризис, так это поддерживать системообразующие отрасли, которые обеспечивают существование и суверенитет страны - сельское хозяйство, медицину, энергетику и информационные технологии.
В последние два года в мире началась гонка компьютерных технологий. И если раньше она шла в военной сфере, то сейчас именно информационные технологии находятся на передовой. Наш президент сказал, что тот, кто будет владеть искусственным интеллектом, - будет владеть миром. То же касается всего комплекса информационных технологий. В этой гонке, как обычно, три основных игрока - США, Китай и Россия.
Гонка за лидерство в ИТ-сфере уже началась, и в ней нельзя останавливаться. У нас были очень хорошие шансы до кризиса. Мы не должны в угоду панике и медийному давлению позволить, чтобы российская отрасль информационных технологий рухнула. Потому, что тогда программисты уедут за рубеж, в те страны, где ИТ-сегмент поддерживают, дают им работу и интересные задачи. Кто тогда будет строить нашу цифровую экономику?
Что получает ИТ-отрасль сейчас?
Наталья Касперская: Единственная поддержка, которую мы получаем, это давняя льгота по налогам на отчисления в фонды социального страхования. Это было сделано несколько лет назад, именно по причине того, что у нас основные расходы на зарплаты. У нас ставка 14%. Но всем компаниям страны сейчас ее снизили до 15%. Мы в этом смысле стали вровень с другими индустриями.
Среди мер финансовой поддержки пока остаются гранты от различных институтов развития, но их мало, и это отнюдь не халява: гранты даются на конкретные проекты, с тщательным отбором, по долгой процедуре, за каждый грант компания должна скрупулезно отчитываться. Кстати, на гранты в США и Европе тратится на два порядка больше денег, чем у нас. Но у них есть еще развитые венчурные инвестиции (особенно обильные в Кремниевой долине), а в России их практически не осталось. Ни гранты, ни венчурные инвестиции не годятся как поддержка в кризис.
Льготные кредиты разработчикам тоже недоступны, потому что все банки требуют от заемщиков твердые залоги, которых у разработчиков просто нет - нет зданий, заводов, земли, товаров в залог, есть только мозги программистов и подержанная оргтехника. А программные продукты, бренды и даже долю в акциях в залог обычно не берут... Кстати, ответа на предложенные нами меры поддержки мы еще не получили. Поэтому пока только надеемся.
Готова ли российская ИТ-индустрия к формату удаленной работы? Пока в основном используется иностранное ПО.
Наталья Касперская: Насколько я знаю, есть средства видео-конференц-связи у "Мегафона", виртуальная АТС "Манго Офис" и другие. Как минимум несколько таких решений в нашей стране имеется. Но большинство видеоконференций сейчас происходят в американском сервисе Zoom.
Почему же он стал настолько популярным? Его разработчики сделали две вещи, привлекающие бесплатных пользователей. Во-первых, у него низкий порог входа: его легко установить и им легко пользоваться. Во-вторых, он устойчиво работает на плохих каналах связи. Это то, чем российским разработчикам нужно заниматься - улучшением устойчивости своих решений на "узких" каналах.
То есть импортозамещение в полную силу так и не заработало?
Наталья Касперская: Программа импортозамещения в ИТ начала разворачиваться, хотя и медленнее, чем хотелось бы. Очень бурные дискуссии шли в прошлом году между минкомсвязи и компаниями с госучастием. Крупные госкомпании и компании с госучастием писали жалобы в РСПП (Российский союз промышленников и предпринимателей) и правительство, чтобы им отменили или ослабили импортозамещение. В административной борьбе прошел весь год. Сдвиги были, но небольшие.
А сейчас импортозамещение пытаются вообще свернуть. В некоторых регионах уже вышли распоряжения о том, чтобы отменить приоритетную закупку отечественного ПО, предписанную законом. Мотивировка - якобы в условиях экономического спада нельзя заниматься еще и импортозамещением, это усилит стресс. И это, на наш взгляд, неправильно. Во-первых, потому что отечественные решения в среднем дешевле. Во-вторых, потому что когда, как не в кризис поддерживать свои компании? В-третьих, если программу начали, то ее надо продолжать, а не метаться туда-сюда: то замещаем импорт, то не замещаем.
Разве конкурентная борьба с иностранными компаниями не двигает российскую ИТ-индустрию вперед сильнее, чем искусственное импортозамещение?
Наталья Касперская: Это очень старый демагогический аргумент, использующий якобы очень хорошее слово "конкуренция". Он неверен, потому что аналогичен такому - давайте выпустим школьника-третьеразрядника боксировать с Майком Тайсоном, пусть в честной борьбе ринг покажет, кто сильнее. Конкуренция же, пусть победит сильнейший! В спорте такого не допустят, там неспроста есть весовые категории. Но ведь на рынке тоже есть весовые категории. Как небольшому локальному разработчику состязаться с транснациональной корпорацией, у которых капитализация и маркетинговые бюджеты больше на 2-3 порядка?
У нас все прошлые десятилетия шло искусственное замещение российского ПО иностранным, никакой естественной и честной конкуренции на рынке не было. Было мощное лоббирование иностранными компаниями своей продукции на всех уровнях, с практически бесконечными бюджетами. Они могли демпинговать на нашем рынке, раздавать свой софт бесплатно несколько лет, ожидая, что пользователи привыкнут, а местные производители вымрут, чтобы потом поднять цены. Могли заносить гигантские взятки чиновникам и корпоративным ИТ-директорам.
В результате они завоевали большую часть рынка, хотя многие их корпоративные решения даже не очень-то и работают в наших реалиях. Не было никогда честной конкуренции с транснациональными гигантами, они, как асфальтоукладчики, ездили по маленьким росткам местных компаний. И было совершенно понятно, кто победит в этой "конкурентной борьбе".
Поэтому единственный способ - это разумная защита своих производителей - то, что последний век делают у себя многие страны, например, США, Германия, Бразилия и другие (помните недавний наезд на Huawei в США?).
Протекционизм - это как раз естественно. Ведь когда российское сельское хозяйство получило протекционистские меры, то начало расти. А до этого, когда пускали в страну продуктовый импорт по любым ценам, наше сельское хозяйство медленно загибалось. И скоро должно было погибнуть совсем, его спасли наши контрсанкции и программа поддержки.
На проекте "Тайгафон" Infowatch потерял около 40 млн рублей. Возможно ли в принципе в РФ создание защищенного аппарата для связи?
Наталья Касперская: Любая компания, которая занимается инновационными разработками, обязана тратить часть своего бюджета на инновационное развитие и эксперименты. Если компания ничего не тратит на эксперименты - это не инновационная компания. С "Тайгафоном" был эксперимент, который мы полностью сделали за свой счет, в рамках бюджета на исследования. Результат эксперимента не был провалом, потому что отрицательный результат эксперимента, как считается в науке, - тоже результат. Мы выяснили, что разработка защищенного смартфона в условиях тотального господства иностранного ПО на мобильной платформе - более или менее бессмысленна. Если у нас ОС иностранная, система распространения приложений - иностранная, миллионы приложений написаны под Android, то как бы ты ни изгалялся, все равно будешь зависеть от иностранного ПО.
Инвестируя в "Тайгафон", мы пытались создать решение для защиты от проблемы BYOD (bring your own device). Когда сотрудники приносят и пользуются своими устройствами на работе, это создает огромную "дыру" в корпоративной безопасности. Мы все же придумали подход к защите предприятий в условиях господства BYOD. Это - создание на смартфоне защищенной области, где специальный почтовый клиент позволяет читать и отправлять почту в зашифрованном режиме. А агентская программа, защищающая от утечки данных, не позволяет пересылать конфиденциальную информацию за пределы защищенной области. Это решение мы получили в результате эксперимента, сейчас мы его продвигаем, оно пользуется успехом и думаю, что свои деньги мы вернем, если, конечно, рынок восстановится.
Важно и то, что правительство уже осознало проблему утечки конфиденциальных данных и данных, составляющих гостайну, на мобильных платформах. Был принят закон о предустановке российского программного обеспечения на смартфоны, продаваемые в РФ. Появились две современные российские мобильные операционные системы "Аврора" и "Kaspersky ОС", которые вполне могут использоваться для защищенного устройства.
