Дмитрий Бак: Мир перевернулся, но не до такой степени

Где вы сейчас проводите время, если не секрет?

Дмитрий Бак: Абсолютно не секрет: дома, вместе с семьей. Никогда не было столько общения с дочерями, это непривычно и прекрасно. У них, правда, сплошные виртуальные уроки - от русского языка до музыки, но и за этим наблюдать скорее интересно, чем необычно.

Над чем вы сейчас работаете? Что читаете?

Дмитрий Бак: Ну, главная работа - обычная, административная: в составе нашего музея два десятка мемориальных домов-музеев, музеев-квартир, выставочных залов, фондовых хранилищ. Все это сейчас закрыто для посетителей, но жизнь идет: охрана, поддержание систем жизнеобеспечения, отчеты... Кроме того - вал электронных, сетевых проектов. Сняли для телеканала "Культура" несколько фильмов для проекта "Открытый музей", ждем премьеры. Продолжаю преподавать: пять лекций в неделю по утрам. Ну и, конечно, запойная работа по истории литературы, мои любимые темы, книги - Тургенев, Достоевский, Арсений Тарковский - когда еще доведется читать и думать столько времени подряд!

Влияет ли как-то на ваше творчество вынужденная самоизоляция? Самая продуктивная творческая пора А.С. Пушкина, Болдинская осень 1830 года, пришлась на "холерный карантин".

Дмитрий Бак: Да, о Болдинской осени думаю практически непрерывно. Не в том, конечно, смысле, что, не дай бог, сравниваю себя с великими. Дело не в масштабе создаваемого, а в общем самоощущении. С одной стороны, опасность, страх за близких. Но с другой - редчайший шанс сосредоточиться на главном, лучше понять себя...

Как вы относитесь к черному юмору, который я прочитал в интернете: "Сидите дома. На улице люди"? Не кажется ли вам, что мы сейчас живем во времена какой-то новой этики и новой стилистики в широком значении этого слова?

Дмитрий Бак: Конечно, мир перевернулся - очень во многом. Но все же не до такой степени, чтобы пренебрегать законами грамматики и значениями слов...

Можете ли вы вспомнить какие-то примеры из русской и мировой классики, где была примерно описана нынешняя ситуация? ("Пир во время чумы" не называть!)

Дмитрий Бак: Ну, еще "Декамерон", конечно... А так - все больше вспоминаются разного уровня романы и фильмы-катастрофы. Рефрен всех рассуждений один - к прежнему миру человечество больше не вернется. Для меня это невесело - меня вполне устраивал и прошлый мир, и даже позапрошлый, докомпьютерный...

Писатель в России обязан быть пророком. Как вы думаете, когда это закончится и что нас ждет после этого?

Дмитрий Бак: Да никогда это не кончится! Только все меньше будут слышны пророки, все больше их будут застить новостные репортажи - по преимуществу ложные. Авось да снова доживем до времен, когда и в родном отечестве появятся властители дум в роли пророков, а не разоблачителей и ниспровергателей.