"Цыганы" - премьера этого года, с них и начались на Псковщине девятидневные гастроли столичного театра. А для местных зрителей словно некий круг замкнулся. Поэма, которую Пушкин начал писать на юге в январе 1824 года, а закончил в октябре на севере, в псковском родовом имении, где уже в полной мере ощутил себя "ссылочным невольником", вернулась домой.
Пушкин прибыл в Крым, а затем и в Бессарабию ровно два века назад, в августе-сентябре 1820 года. И Владимир Рецептер, выступивший в "Цыганах" в качестве автора сценической редакции и постановки, не преминул заметить, что его театру очень волнительно и радостно было работать над поэмой в год "кишиневского юбилея".
Но как бы ни скрывался мэтр за "датским" поводом, как бы ни следовал академической традиции, как бы подчеркнуто, почти декларативно ни шел за авторским текстом, его премьеры всегда оказываются "на острие", отвечают злобе дня.
В большинстве своем театральные работы Рецептера вбирают в себя огромный круг контекстуальных материалов. "Цыганы" в этом плане не стали исключением. Помимо собственно текста поэмы, как подготовил ее к печати Пушкин, со сцены звучит, например, монолог Алеко о "...неоцененном даре свободы". Этот фрагмент - обращение героя к новорожденному сыну - был написан годом позже остальных стихов поэмы. В сценическое полотно Владимир Рецептер ввел и фрагменты многих мемуарных записок - свидетельства Анны Керн, баронессы Вревской, Ивана Липранди и других современников поэта. Есть здесь и эпизод, пересказанный Замфиром Ралли-Арборе, дед которого принимал в Бессарабии опального поэта. Впрочем, история о том, как 25-летний Александр в дни своего пребывания в этих южных краях влюбился в красавицу Земфиру, дочь були-башу (то есть старосты) цыганского табора, стоявшего в ту пору в местечке Юрчены, известна нам по нескольким источникам.
Таким образом, комментарием к поэме становится даже сама жизнь Пушкина с ее свободой и несвободой - а мы ведь хорошо помним, что было там потом, в финале. Благодаря этим дополнениям действие разворачивается как бы в нескольких временных пластах, и звучащие со сцены тексты приобретают новые и новые смыслы, которые считывает и додумывает опытный зритель. Неопытный же, убежден Владимир Рецептер, в конечном счете тоже научится такому сотворчеству.
Именно поэтому театр "Пушкинская школа" и музей-заповедник "Михайловское" в одной связке с ним делают главную ставку на молодого зрителя. И радуются, что вот уже много лет подряд на традиционных гастролях "Пушкинской школы" более половины публики - школьники и студенты.
Для многих из них это - первое знакомство с живым театром. И важно, что подросток при этом попадает не на "экспериментальный" показ. Зачастую классическое произведение, взятая из школьной программы повесть или пьеса (упомянем "Недоросля", "Барышню-крестьянку" и т.д.) разыгрываются театром Рецептера со многими смыслами, но без двусмысленных подтекстов. И спектакль парадоксальным образом обретает в этом неуклонном подчинении классике немыслимую свободу.