На просторах интернета наткнулся на сообщение, что чемпионка России по вольной борьбе, неоднократный призер Кубка мира и победитель Кубка европейских наций, мастер спорта международного класса Алена Стародубцева из Красноярска пошла добровольцем в "красную" зону ковидного госпиталя.
Владимир Нордвик
Понял: надо лететь в Сибирь.
В дороге родилось название "Сестрица Аленушка", но героиня интервью сразу забраковала его, сказав с борцовской прямотой и непреклонностью: "Не годится. Чтобы стать медсестрой, мне еще три с лишним года учиться нужно. Пока я санитарочка".
Ладно, так и будет...
О карантине
- Есть женщины в русских селениях?
- И в городах тоже.
Скажем, в ночную смену обычно дежурят врач Надежда Александровна Крюкова, две медсестры (Юля отвечает за капельницы, Люда следит за температурой, давлением, сатурацией у больных) и я, санитарочка.
Маленький, но сплоченный женский коллектив.
- А пациентов сколько?
- У нас в крыле около сорока.
- Свободные койки есть?
- Процентов девяносто постоянно заняты. Если кто-то поправляется и выписывается, тут же везут новых заболевших. По "скорой помощи" мы работаем три раза в неделю - в понедельник, среду и пятницу.
В последнее время добавились вахтовики: вспышка COVID-19 на Еруде. Это поселок в Северо-Енисейском районе Красноярского края. Там и прошлой весной было обострение, военные разворачивали мобильный госпиталь на сто коек. А сейчас к нам доставляют. Вот мы и лечим. Вернее, лечат врачи, а я с сестричками помогаю.
- Как вас угораздило ввязаться в эту историю, Алена? Понимаю, не я первый об этом спрашиваю, но задать вопрос обязан.
- Так получилось... Телевизор не смотрю - некогда, да и не люблю сериалы вперемешку с ток-шоу. Новости узнаю из интернета. В начале марте замелькала информация о каком-то коронавирусе. Я глубоко не вникала, тренировалась, готовилась к соревнованиям. Эпидемии ведь почти каждый год случаются. То грипп, то ОРВИ.
А потом стали вводить разные ограничения, по всей стране объявили нерабочие дни, запретили выходить из дома. У меня это вызвало настоящий шок. Как, наверное, и у многих других. Я всю жизнь посвятила спорту, как же без тренировок?
Признаюсь, втайне нарушала режим.
- Как?
- Вызывала такси и ехала на стадион, там самостоятельно что-то делала. Дома занималась, бегала по этажам, вверх-вниз по лестнице...
- Не ловили?
- Ну, я аккуратно. Всегда одна. Даже совершала пробежки вдоль набережной Енисея в темноте с фонариком.
Я такой человек, что специально заставлять не нужно. Понимала, нельзя давать организму слабину, надо держать себя в тонусе, иначе потом будет тяжело вернуть форму. Все-таки мне уже не двадцать лет, скажем честно...
О решении
- А с госпиталем-то что?
- Кажется, в начале мая увидела на сайте ФМБА, Федерального медико-биологического агентства, объявление, что требуются добровольцы в "красную" зону, приглашаются все желающие в возрасте от 20 до 50 лет. Сразу решила: пойду. По секрету рассказала двоюродной сестре Юле. Она работает медсестрой в центре физической реабилитации ФМБА. Здесь же в Красноярске.
Юля сразу стала отговаривать: "Да ты что! Не ходи, не надо. Там страшно. И вообще..."
Но если я решила, уже не сдвинуть.
Еще поставила в известность брата Сергея и тренера Виктора Райкова, у которого занимаюсь с 14 лет. Виктор Кириллович возглавляет школу олимпийского резерва имени Сайтиева, прекрасно знает мой характер, поэтому не пытался переубедить. Сказал: "Ты, Алена, девочка взрослая, делай, как считаешь правильным. Только, пожалуйста, будь аккуратнее".
Маме я ничего не говорила, чтобы она зря не волновалась.
Приехала в Сибирский научно-клинический центр ФМБА и прямиком отправилась к старшей медсестре Светлане Ноздриной: "Хочу оформиться санитаркой в наш ковидный госпиталь". Та всплеснула руками: "Ой, не представляешь, куда собралась!" Я спросила: "А зачем вешали объявление, что нужны добровольцы?"
Тут в кабинет заглянул главврач центра Александр Фетисов. Светлана Николаевна говорит: "Вот спортсменка пришла, просится в "красную" зону". Он посмотрел на меня и сказал: "Нет". Я: "Да!" Александр Олегович повторяет: "Нет, точно нет". А я твержу свое: "Да! Да! Да!"
- Почему отказывали?
- Наверное, не поверили, что это всерьез. Меня же там отлично знают, я только у них лечусь. И колени оперировала, мениски. Плечи, правда, делали в Москве, но тоже в клинике ФМБА. После травм всегда восстанавливаюсь в центре реабилитации, где директором Евгений Владимирович Портнягин. Он постоянно меня спасает. В этой больнице все мои друзья.
Поэтому и решила, что должна хоть чем-то помочь людям, попавшим в беду. Раз уж коронавирус прочно вошел в нашу жизнь.
О спасениях
- Убедили?
- Ну да, согласились с моими доводами.
Даже Юля, сестра, потом сказала: "Знаешь, Ален, эта история точно для тебя".
Меня все время тянет туда, где нужна помощь.
Вот недавно в доме напротив загорелась квартира. Как увидела дым, сразу вылетела на улицу. Пожарные приехали, стали разворачивать технику. Я была готова первой вскарабкаться по раздвижной лестнице на девятый этаж, хотя очень боюсь высоты. А вдруг внутри оставались люди?
В такие минуты не думаю об опасности. Не могу пройти мимо, сделать вид, будто ничего не заметила. Инстинкт самосохранения, конечно, срабатывает, но включается он потом, когда все заканчивается.
Как-то мы с Юлей ехали с дачи, и перед нами машина слетела в кювет. Уже выпал снежок, а резина стояла летняя, видимо, поменять не успели. Кричу сестре: "Быстрее тормози, побежали". К счастью, все обошлось. Но мы дождались "скорую", чтобы наверняка. Из-за этого я опоздала на физиопроцедуры...
Действую сразу, без сомнений. У меня это с детства. Вечно тащила в дом подобранную на улице живность. То котят, то щенков. Мама, конечно, ворчала, что у нас не ветеринарная клиника и не приют для брошенных животных.
Хорошо, бабушка относилась попроще. У нее был огромный дом в деревне Абан. Это недалеко от Богучанской ГЭС, километров триста от Красноярска. Я провела там детство. Найденных кошек и собак оставляла в предбаннике. Поила, кормила, больные лапки перебинтовывала, заботилась.
Хотя в остальном росла бандиткой.
Помню, каталась на велике, вдруг отказали тормоза, и я кубарем понеслась вниз с горы. Через забор перелетала, голову разбила, хорошо, хоть кости не переломала...
О начале
- Когда вы впервые попали в "красную" зону?
- 23 мая. Этот день вряд ли забуду.
- Предварительно, наверное, прошли курсы санитарок?
- Нет, все оформили буквально за день. Персонала не хватало, а больных везли и везли...
Знаете, вначале люди очень боялись заразиться, поэтому почти никто не хотел работать в ковидных госпиталях. Я прошла обучение по ускоренной программе, получила инструктаж по технике безопасности, противопожарке, антитеррору, научилась правильно надевать СИЗы, средства индивидуальной защиты, проще - защитные костюмы. Кроме того, сдала анализы на COVID-19. А санкнижку даже не понадобилось специально оформлять, она уже была в архиве ФМБА.
С собой взяла два баула. Солидных таких, немаленьких. В один сложила подушку, одеяло, еще какие-то вещи, а второй под завязку забила всем, что необходимо для тренировок.
- Вы собирались продолжить занятия спортом?
- Обязательно! Хотя поначалу было тяжело заставить себя бегать или делать какие-то физические упражнения после двенадцатичасовой смены в "красной" зоне...
- А какое дежурство хуже - ночное или дневное?
- Сложно сказать. Бывают дни, когда не присесть, много суеты, разных дел. Ночью же постоянно хочется спать. Организм-то привык к иному распорядку, нормальному. Кроме того, я сильно переживала, что полезные гормоны, как говорят, вырабатываются во время сна, а я почти не спала. Так получилось, что первые десять дежурств провела в ночных сменах.
- Бросить все и сбежать не хотелось?
- Только 24 мая, после первой ночи. Устала страшно. Шесть часов отдежурила и подумала: это ад. Ноги буквально отваливались, не чувствовала их.
- При условии, что вы постоянно тренируетесь...
- По глупости надела под бахилы свои борцовки. Они у меня тонкие, специальные. Подошвы, по сути, нет, а я без конца бегала по отделению, находилась в движении. А в больнице пол какой? Плитка. Не борцовский ковер. Словом, я ошиблась. Обувь, конечно, легкая, удобная, но точно не для работы в ковидной зоне.
На следующее дежурство переобулась в кроссовки на ортопедической основе, стало полегче. Но в первую ночь думала: господи, дай мне сил это вынести, до утра продержаться.
Потом чуть отдохнула и решила: нет, не сдамся, продолжу. Иначе получится, что струсила. Сказала себе: не-не-не, терпи, терпи, терпи!
О маме
- Сколько длилась ваша вахта, Алена?
- Как заступила 23 мая, так и проработала до 31 июля. Больше двух месяцев не покидала территорию госпиталя. Дежурила на втором этаже, жила и спала на первом.
В принципе могла и на август остаться, но узнала, что чемпионат России по борьбе все-таки состоится. Надо было пройти 14-дневную самоизоляцию после "красной" зоны и начать более интенсивно готовиться к турниру.
- А маме что сказали-то?
- Она долго думала, что я уехала на сборы. Мол, в Красноярске все закрыто из-за карантина, поэтому занимаюсь в Назарово. Это километров двести от города. Мы и раньше там тренировались.
- Звонили ей?
- Конечно. И она мне. Все спрашивала: дочка, когда приедешь? Я отвечала: да вот-вот, скоро.
Правда о моей работе в ковидном госпитале выплыла наружу в середине июня. Артисты краевого театра оперы и балета имени Дмитрия Хворостовского решили поздравить нас с Днем медицинского работника и устроили концерт. Приехала съемочная группа 7-го канала, чтобы снять репортаж для выпуска новостей. Меня попросили дать интервью. Как я могла отказаться?
Кто же знал, что мама именно в этот момент включит телевизор и увидит дочь во всей красе...
- Что было дальше?
- Она тут же позвонила: так вот, значит, на каких ты сборах, Алена?
Я попыталась сказать, что запись старая и уже не работаю в больнице...
Об учебе
- Мама поверила?
- Нет, конечно. Поэтому я уже ничего не скрывала, когда снова решила пойти в "красную" зону.
Второй мой заход туда начался 13 октября. Как пришла, так и осталась. До сих пор, как вы выразились, на вахте. Но сейчас все-таки полегче. Мы живем дома, а в больницу приезжаем только на дежурства.
Проблема в другом: трудно совмещать работу и учебу. Я ведь поступила в медицинский техникум, с 1 сентября учусь на медсестру.
- Когда пришло решение? Точнее, где - в "красной" зоне?
- Да я последних лет десять думала о медицине, но из-за спорта постоянно откладывала.
- У вас какое образование?
- Диплом Красноярского педагогического университета. Специалист по физической культуре и спорту.
С детства любила раскладывать таблетки по коробочкам. И на тренировочных сборах всегда помогала врачу. Скажем, тейпировала, кинезию накладывала. Ходила на курсы реабилитации, диетологии к Евгению Портнягину. Из интереса.
А в техникум меня зачислили в последний день. Едва успела отсканировать и отправить документы в приемную комиссию. Хорошо, что хоть медицинские справки у меня были.
- Сколько учиться?
- Три года и десять месяцев. Еще долго... Но мне нравится.
Хотя не все занятия удается посещать. Так, одна из преподавательниц настоятельно попросила не приходить на ее лекции. Сказала, что боится от меня заразиться. Дескать, вы ведь работаете в ковидном госпитале...
- Ответили перестраховщице?
- Не стала спорить с пожилым человеком, но удивилась, не скрою. В "красной" зоне мы находимся в СИЗах, респираторах, шлемах, перчатках. Все очень строго. И себя стараемся защитить по максимуму, и других не зацепить.
Вне больницы обязательно ношу маску, не подвергаю лишнему риску ни себя, ни других.
О чемпионате
- На чемпионат России вас легко отпустили?
- Я заранее предупредила, что в конце сентября полечу в Казань.
Подготовка к турниру проходила сложно. Скажем, если в понедельник дежурила с трех часов дня, то с утра бежала на тренировку, потом ехала на учебу, а оттуда - в больницу. Когда занимались дистанционно, все лекции слушала - либо в машине, либо в спортзале. И конспекты вела, ни одной пары не пропустила.
А вечером опять шла на борцовский ковер... Конечно, график напряженный.
- В итоге вы взяли в Казани бронзу. Расстроились?
- Говорила себе, что не стоит переживать, надо радоваться медали. Но в глубине души понимала, что могла и выиграть. Тем более что недавно победила чемпионку Эльмиру Халаеву со счетом 9:0. Хотя я и была с ночной смены.
- Это когда случилось?
- В конце декабря. В Красноярске проходил открытый чемпионат академии борьбы имени Миндиашвили, за которую я выступаю. На турнир из Кемерова приехала и Эльмира, опередившая меня в решающей схватке в Казани. Наверное, думала, что здесь тоже возьмет верх.
Перед выходом на ковер я даже не разминалась, не смогла. Ночь отработала, ни минутки не спала и сразу - на взвешивание. Стою белая-белая, в глазах темнеет. Меня спрашивают: "Ты что, как стена, Алена?". Говорю: "Не буду ничего объяснять, пошли бороться".
Кое-как выиграла поединок у девочки из Иркутска. Я и на последнем чемпионате России ее победила.
Вторую схватку пропустила, отдала без боя землячке из Красноярска, которая сейчас выступает за Дагестан, уехала туда жить. Не пошла с ней бороться.
- Так можно?
- А куда деваться? Я очень хреново себя чувствовала, думала, сердце вылетит.
Из-за отказа мне засчитали техническое поражение. Но в нашем весе было четыре участницы, круговая система. Если бы я не вышла и на схватку с Эльмирой или уступила ей, заняла бы последнее место. Согласитесь, неправильно. У себя-то дома...
До этого я дважды подряд проиграла Халаевой - на гран-при Ивана Ярыгина и чемпионате России в Казани. Ничего не могла с собою поделать, как ступор нападал. И оба раза счет был ничейным 1:1, но судьи отдавали победу сопернице.
И вот думаю: что делать-то? Тренер Виктор Райков говорит: "Да поборись ты в кайф, Алена! Терять нечего. Никто не скажет дурного слова, все знают, что выходишь на ковер после смены". Но проигрывать ведь все равно не хочется...
Словом, взвесила аргументы и решила бороться. А судьи подумали, что я снялась с турнира, и не вызвали меня. Эльмира уже пошла переодеваться. Кричу: "Стоп! Я здесь!"
Схватка сложилась удачно, счет 9:0 сам за себя говорит. Отборолась и почувствовала, как гора с плеч упала. Психологически очень важная победа. Теперь и к следующему чемпионату России легче готовиться. Он намечен на начало апреля. Если, конечно, из-за коронавируса опять жесткие ограничения не вернут.
О деньгах
- Вы когда борьбой занялись?
- В детстве. Сначала ходила в лыжную секцию, но, сами знаете, зимой в Сибири холодно, а кому охота мерзнуть по доброй воле? Пыталась увильнуть при удобном случае. Как-то пропустила занятие, тренер отыскал меня и заставил идти на соревнования. Дело было в Абане, в деревне у бабушки. Я пошла и... выиграла.
Правда, со следующей тренировкой все равно сбежала. Спряталась в спортзале, в тепле. Там занимались борцы. Ну, я и осталась...
- Мама не возражала?
- Сначала не знала, а потом была не очень довольна. Вроде не женский вид спорта. Но мой первый тренер оказался ее одноклассником, вот он и сказал: "Да оставь ты ее, пусть занимается".
- Дрались вне ковра?
- Только с мальчишками.
- Проигрывали?
- К сожалению, побеждала. Конечно, пацанам обидно уступать девчонке. А я чувствовала себя крутой. Хотя, справедливости ради, так называемый слабый пол часто в детстве опережает сильный в физическом развитии...
Я разные виды спорта перепробовала - и на коньках бегала, и плавала, в результате остановилась на борьбе. Как в 1999 году приехала в академию к Виктору Райкову, так и не смогла никуда уйти, хотя в разные места звали.
- Например?
- В Турцию приглашали, в Казахстан... Могла принять гражданство, выступать под их флагом. Но я так не умею. Здесь родилась и жить буду.
- Подъемные предлагали?
- Даже не обсуждала. Получается, будто продаешь родину... Мне и сейчас говорят: "Наверное, из-за зарплаты пошла в ковидный госпиталь?" Отвечаю: "Ага! Угадали". Хотя до сих пор не знаю своего оклада.
- Но сколько выходит в месяц?
- Тысяч восемьдесят. Примерно. Зависит от количества дежурств. Когда устраивалась, о деньгах речь не заводила. И потом тоже не спрашивала.
- А борьбой можно заработать?
- На высоком уровне и где-нибудь в столице. Мне платят только здесь, в академии, еще по совместительству оформлена спортсменом-инструктором в детской школе. Вот и все.
Правда, после того, как информация попала в интернет, какие-то "добрые" люди обсудили и мою семью, и деньги пересчитали, и рассказали, чем я должна заниматься. Мол, санитаркой каждый сможет работать. Я никому не отвечала.
О примере
- Получается, правильно, что не афишировали свой поход в госпиталь, Алена?
- Если бы не то июньское телеинтервью, может, и сейчас никто не знал бы, что я в госпитале. Пока журналисты не рассказали, не выложила в соцсетях ни одного поста про COVID-19. И никому не говорила. А после эфира пошло-поехало. Ваши коллеги стали звонить, как я могла отказать? Ведь ничего плохого вроде бы не делаю...
- Кроме вас, еще есть спортсмены, которые пошли добровольцами в "красную" зону?
- Не-а. По крайней мере, не знаю таких примеров. Звала ребят, но никто не согласился составить мне компанию. Не осуждаю и не обсуждаю. Каждый решает для себя. Дело хозяйское.
- Главный врач сборной России по футболу Эдуард Безуглов минувшим летом отработал два месяца в реанимации ковидного госпиталя ФМБА в Москве.
- Но все-таки это его специальность, он доктор, а не спортсмен.
Медсестры и другие санитарочки поначалу спрашивали меня, не стесняюсь ли убирать за больными, мыть полы и унитазы. Мол, всю жизнь была на виду, имя на слуху, а тут вдруг такая грязная работа. Но я даже не задумывалась об этом. И брезгливости не испытывала. Вот честно!
Сказала себе: если хочу помогать людям, то должна быть готова к любому занятию, которое доверят.
- А как вас зовут пациенты?
- Чаще по имени. Называть себя санитаркой не разрешаю. Вот не нравится слово, какое-то грубое оно, оскорбительное. Прошу: "Или Алена, или санитарочка". Так поласковее. И медсестер отучила.
Клички и прозвища тоже не люблю. Всегда обращаюсь к другим по имени, у старших отчество добавляю.
- Больных боялись?
- Нет. А что в них страшного? Как-то к нам в отделение доставили наркомана. Его всего крючило, то ли ломки начались, то ли травмированный позвонок болел. Сам не мог идти, лежал, трясся и орал. Медсестры не знали, как к нему подступиться. Я взяла на руки и перенесла на кровать.
Через какое-то время он очухался, попытался на меня вякнуть. Я и говорю: "Что, выздоровел? Борзеть начинаешь? Видимо, забыл, как таскала на руках, когда тебя привезли из приемного покоя и бросили на этаже". Ну, он и замолк. Потом начал первым вежливо здороваться.
- А смерти были?
- К сожалению. К этому трудно привыкнуть. Очень расстраиваюсь, переживаю. Общаешься с человеком, устанавливаешь какой-то контакт, а потом его переводят в реанимацию... Часто туда хожу, хотя это не мое отделение. Там лежат интубированные на ИВЛ, некоторые - в СИПАПах, кислородных масках. В них долго находиться тяжело. Люди не выдерживают, срывают. Тогда их погружают в искусственную кому...
О долге
- Болезнь страшная?
- Раньше думала, она забирает тех, кто боится ее. У меня страха нет, но все меры защиты обязательно соблюдаю. Ковид похож на рулетку, никто наперед не знает, кому суждено слечь, почему эта зараза забирает так много людей. И молодые ведь болеют. Правда, чаще в легкой форме.
- У вас обошлось?
- Постоянно сдаю тесты. Каждую неделю. Результаты всегда были отрицательными, и обоняние не пропадало, а потом вдруг обнаружились антитела lgG - 55.
- Обрадовались?
- Скорее, удивилась.
При этом у меня есть традиция: раз в год простужаюсь. И всегда 31 декабря.
- Значит, кто-то под Новый год ходит с друзьями в баню, а вы - в поликлинику, на прием к врачу?
- Ну, парюсь я дважды в неделю - по средам и субботам. Нам положено после тренировки.
А простуду лечу сама, без помощи врачей. Уже научилась, знаю, на что организм правильно реагирует.
На этот Новый год история повторилась. 31 декабря отдежурила в "красной" зоне, пришла домой, почувствовала недомогание, приняла меры и 1 января вечером уже опять вышла на смену.
- Что самое трудное в работе?
- Все непросто, если делать на совесть, а я не привыкла халтурить. Ответственная очень. Может, даже слишком. Из-за этого некоторые не любят меня... Врачи иногда говорят: "Алена, успокойся, не все готовы вкалывать, как ты". А я считаю, что должны! Пациенты ждут от нас именно такого отношения.
И, знаете, большинство докторов, медсестер, санитарок трудятся на совесть, не щадя себя. Остальной персонал тоже - сестры-хозяйки, водители.
Хочется, чтобы всех отметили, наградили. Хотя бы грамотами. Ведь борьба с коронавирусом, как война, а обычные люди, находящиеся за периметром больницы, могут даже не догадываться, как здесь тяжело.
Я вот на днях ехала по улице Мира, по самому центру Красноярска, и увидела выложенную изо льда надпись "Спасибо врачам". И сердце с чашей. Красиво! Сфотографировала, нашим докторам показала. Людям приятно...
О слезах
- Не хотите взять передышку, отдохнуть?
- Наоборот! Раньше не могла жить без спорта, без своей борьбы, а теперь добавилась медицина. Хочу быть с пациентами. Они болеют, им нужна помощь. Даже слова поддержки.
Иногда люди не выдерживают, сдирают канюли, по которым через нос подается кислород. Когда это длится день за днем, сильно раздражается слизистая. Я вижу, как человеку тяжело, уговариваю: "Бабуля, потерпи чуть-чуть, иначе тебя переведут в реанимацию, сама будешь виновата..." Сатурация, уровень кислорода в крови, падает, больной начинает задыхаться, и его подключают к маскам, СИПАПам, ИВЛ...
Мечтаю, чтобы все выздоровели, и не было никакого ковида!
Хотя есть те, кто до сих пор не верит в серьезность угрозы. Говорю им: "Не дай вам бог испытать на себе". В конце концов, можно и не верить, главное - не нарушать требования, ходить в маске, мыть руки. Это ведь не так сложно, правда? Примите как данность: вирус есть. Он очень тяжелый и опасный. Вторая волна оказалась намного сильнее. Это факт. И никто не знает, что нас ждет дальше.
- Отчаяние на вас накатывает?
- Иногда плачу. Реже от усталости, чаще от сострадания... Мне кажется, лучше так, чем ожесточиться, стать равнодушной, безразличной к чужой боли. Я всех наших пациентов помню.
- Что изменилось в вас за прошедший год?
- Наверное, стала другими глазами смотреть на мир.
- Какими?
- Не знаю, как объяснить... Переосмыслила многие ценности.
Нет ничего важнее здоровья.
Себя нужно любить. Не корону носить на голове, а правильно относиться к организму, защищать его, беречь.
Ценить родных и близких. Каждый день. Не лениться. Звонить, навещать. Будь то сестра, брат, мама или папа. Завтра может быть поздно. В больнице осознала это, видя, как уходят те, кто и не думал умирать.
Мне вот бабушки очень не хватает, она всегда меня поддерживала...
О самокритике
- Увидела она вас чемпионкой России?
- К сожалению, нет, умерла в 2011 году, а я золото выиграла в 2015-м.
В 2012-м стала третьей на гран-при Ярыгина. Могла попробовать отобраться на Олимпиаду в Лондоне, но прооперировала плечи. В Москве. Сразу оба. Замучили меня травмы. Долго восстанавливалась, в результате проиграла отбор Наташе Воробьевой из Санкт-Петербурга, которая потом стала олимпийской чемпионкой.
- Жалеете, что так получилось?
- Не люблю оглядываться. Какой смысл, если все равно уже ничего не изменишь? Не задумываюсь об этом. Надо смотреть вперед.
Вот тому, что пошла в ковидный госпиталь, очень рада. Это помогло мне во многом разобраться. В себе и других.
- Научились любить себя?
- Пока в процессе. 50 на 50.
- Что не нравится?
- Хватает, к чему можно придраться! Например, постоянно пью энергетические напитки. Вот хочется - и все. Хотя знаю, что надо отказаться от них. Говорю: блин, Ален, брось! Нет, продолжаю пить. И пилю себя за это.
Или с телефоном: зависаю в нем подолгу вместо того, чтобы отдохнуть лишний час.
Вот такая требовательная и самокритичная... Хочется жить с чистой совестью, хотя иногда могу слукавить, чтобы других не обидеть. Но и жесткой бываю, рублю правду в глаза.
Впрочем, если суммировать, чаще проявляю мягкость, много помогаю людям.
- А с друзьями у вас как?
- Рядом те, кто любит меня и уважает. А больше и не надо. Никому не навязываюсь.
Я ведь с детства в спорте, а там много и несправедливости, и предательства. Рано взрослеешь...
- Коня на скаку остановить сможете?
- Надо попробовать. Уже говорила, что в экстренных ситуациях не задумываюсь о последствиях, о том, что могу получить травму или даже лишиться головы. Рефлекс срабатывает. Хотя боюсь не только высоты, но и глубины. Теоретически. Но если надо, полезу вперед без колебаний.
Мне кажется, все смогу, нет такого, с чем не справилась бы.
...Ну что? Давайте заканчивать интервью, иначе опоздаю на тренировку, Виктор Кириллович будет ждать, а я не люблю подводить людей.
Приезжайте завтра в больницу, выйду из "красной" зоны, договорим во время обеденного перерыва...
О будущем
- Мне кажется, Алена, или вы действительно сегодня чем-то расстроены? Тяжелый день?
- Вчера объясняла вам, что легких тут никогда не бывает. Что-то сильно устала я...
- И все-таки?
- С утра в реанимации умерли три человека. Два дедушки и бабушка восьмидесяти лет.
Хоть и не мое отделение, но, сами понимаете, всегда тяжело, когда уходят люди. В первую очередь морально.
Да и работы очень много, все время что-то делаю, делаю, делаю. Даже толком не присела за день.
Убирала помещение, где переодеваемся после смены, вывозила использованные СИЗы, провожала пациентов, которые шли на выписку, полностью прогенералила одну палату...
- Это как?
- Отмывала. Вплоть до стен.
Сначала надо все опрыскать, обработать специальным раствором, дать просохнуть, а потом протереть, отдраить начисто все поверхности, кровати застелить...
Сейчас новая закладка будет, люди пойдут, а до конца смены еще несколько часов...
- Когда пандемия закончится, чем займетесь?
- Буду учиться, тренироваться, соревноваться и... работать. Мне кажется, сразу везде победить коронавирус не получится, значит, останутся места, где понадобятся руки санитарочки.
- Готовы продолжать?
- Должна же я помогать людям! Похоже, это чувство сильнее меня.
Не поверите, даже сны снятся, что спасаю других...
Красноярск - Москва
В прошлом году "Родина" впервые рассказала о таких, как Алёна Стародубцева.
В февральском номере "Родины" одной из главных будет тема благотворительности. Известный экономист Яков Миркин рассказывает о том, как создавалось и работало в России в ХIХ веке "Человеколюбивое общество", которое за сто лет своего существования помогло почти 8 миллионам человек. Под традиционной рубрикой "Прожито" публикуются выдержки из дневников людей о примерах благотворительности и помощи. Подписаться на "Родину" можно в почтовых отделениях связи РФ по каталогам: "Роспечати" - индекс 73325, "Почта России" - индекс 63436, Объединенному - индекс 40687, 16398.
