Поделиться
Когда-то нынешний Улан-Удэ называли Удинским острогом. Стоял он как и сейчас на месте, где река Уда впадает в Селенгу, а уже она несет свои воды в Байкал, до которого по прямой отсюда сотня километров. Как известно, в озеро впадают ровно 366 рек и только одна Ангара из него вытекает.
- Бурятия кормит Байкал, основной сток воды идет с нашей стороны, - рассказывает гид и друг Эрдэни Дымчиков, натуральный бурят из племени Хори, успевший поработать и в администрации региона, и в общественных движениях, и тренером по риторике, и организатором мероприятий, и еще кем-то. - Поэтому у нас тут все очень строго с экологией, очень серьезные ограничения. Строить, производить много чего нельзя. Зато из наших рек, как и из Байкала воду можно зачерпывать и пить, ничего плохого с тобой не будет.
Эрдэни удивляется: по территории Бурятия почти равна Германии. Но там живут больше 80 млн человек, а здесь - меньше 1 млн, причем почти половина живет в Улан-Удэ. Говорит, если бы нам такую плотность населения, тоже было бы тесно и грязно. Оборотная сторона такой малолюдности - очень многим приходится совмещать сразу несколько профессий, почти как в Исландии. Просто иначе на все рук не хватит. Поэтому когда узнаешь, что красавица-бурятка, большой специалист по истории этих мест, чей плакат в национальном костюме встречает еще в аэропорту и которая проводила для тебя обряды в лагере кочевников, а потом перевоплотилась в экскурсовода в музее знаменитого бурятского буддистского ламы Агвана Доржиева, в обычной жизни - учительница начальных классов и даже, говорят, лауреат многих профессиональных конкурсов, удивляться не надо. Здесь это нормально.
Город Улан-Удэ знаменит памятником Ленина - самая большая голова Ильича весом в 41 тонну стоит, как и положено, на центральной площади, обратив лицо к людям, а затылок - к администрации Бурятии. Говорят, если проследить за направлением взгляда, азимут точно укажет на Иволгинский дацан. Но до него довольно далеко, зато прямо под носом у Владимира Ильича - ледяной городок и новогодняя елка. Буряты - буддисты, живут по лунному календарю, их новый год наступает в феврале, так что праздник у них растягивается на полтора месяца.
От Улан-Удэ до Байкала сотня километров. Любуюсь красивой подсветкой ледяных домиков и понимаю - сегодня закат над озером мне не увидеть.
Этой зимой, помимо регулярных рейсов, из Москвы и Екатеринбурга в Улан-Удэ запущены чартерные программы. Рейсы вылетают раз в неделю. В запуске программы принял активное участие Ростуризм.
- Мы вместе с турбизнесом и регионами запускаем очень интересные проекты, - объявила в Улан-Удэ глава Ростуризма Зарина Догузова. - Прошлым летом была первая чартерная программа в Бурятию, - это был пример очень эффективного взаимодействия между федеральной и региональной властью, а также турфирмами. Чем больше такого взаимодействия, тем больше мегапроектов. Теперь запустили зимние продолжение. Это будет очень серьезная поддержка индустрии гостеприимства на Байкале. В перспективе чартеры должны летать сюда круглый год.
Сильно увеличить турпоток за счет нескольких тысяч пассажиров чартеров не получится. Но с такими путешественниками местным турфирмам работать проще, чем с "дикарями". На них можно рассчитывать, под такие заказы проще привлечь инвестиции. И первый результат запуска второй чартерной программы в регион - предприниматели одновременно купили несколько новых туристических автобусов, рассказали в правительстве республики.
Цена путевки с вылетом в ближайшую субботу начинается от 32 тысяч рублей. Включены перелет, проживание, трансферы, экскурсии, завтраки и обеды во время некоторых экскурсий. Тур включает посещения Байкала со стороны Бурятии и Иркутской области, поездку на Ольхон. Продолжительность - 8 дней, 7 ночей. Чартерная программа заявлена до конца марта.
- Сюда не наступай, тут под снегом священная чаша, - предупреждает Эрдэни на верхушке холма над Селенгой.
- Что за чаша? - спрашиваю я, не отрывая глаза от визира камеры - красота необыкновенная, хочется так ее запечатлеть, чтобы на снимке остались и ветер, и запахи.
Эрдэни смахивает снег с камней и показывает два углубления: одно для воды, другое - для огня. Тут место силы и проведения шаманских ритуалов. Сейчас они смотрятся совсем невзрачно, но, наверное, во время ритуала эффект совершенно иной. Впрочем, чужие религиозные чувства надо уважать в любом случае.
- А я думал буряты - буддисты.
- Есть буддисты, есть шаманы. Я вот сам буддист, а тесть у меня - шаман. Нормально, нам религия все это позволяет. Ну чего, давай спускаться?
Ждут нас в селе Тарбагатай. Здесь живут не буддисты и не шаманы, а старообрядцы. Бурятия стала одним из тех мест, куда еще в середине XVIII века переселили раскольников. Тогда их отправляли жить на новые места целыми семьями, потому и прозвали их - "семейские". Тарбагатай со временем стал одним из центров семейских старообрядцев. В селе есть храм этого канона, напротив него - небольшой музей. Местные наладились принимать туристов, устраивать для них традиционные угощения и всякие обряды, сохранившиеся через два с лишним века. Между прочим, культура и обычаи семейских входят в список объектов нематериального наследия ЮНЕСКО.
- У меня тут единственный христианский храм на всю округу, приходят и наши, и никонианцы, и протестанты, и католики - всех принимаю, детей крещу, - они ведь не ко мне, а к Нему приходят, я - только посредник, - рассказывает настоятель старообрядческой церкви отец Сергий. - По праздникам людей собирается - не протолкнуться. А в обычные дни - почти никого, как у всех.
Оставляем Тарбагатай и, минуя Улан-Удэ, едем в Усть-Баргузин - на берег Байкала. Несколько лет назад здесь построили хорошую дорогу, катимся довольно быстро. Но и солнце садится примерно с той же скоростью. Так что когда дорога выскакивает к берегу, виден только его отсвет - закат опять упущен.
По воде аки посуху - легко! Особенно если зимой и на Байкале. Лед - полтора метра, толстый и прочный. Рассказывают, что чистая вода Байкала замерзает в один из самых прочных видов льда на свете. Даже не проверяю - просто иду по нему от берега, рассматривая нагромождения торосов с тайной надеждой увидеть среди них белька нерпы. Они тут прячутся от всяких напастей, маскируясь своей белой шерсткой в снегу. Торосы не так велики, как хотелось бы, но все равно ощущения грандиозные - Байкал подо мною, как-никак.
- У нас из-за этих торосов хивусы - вы их судами на воздушной подушке называете - не ходят, - объясняет Эрдэни. - Юбки рвут об лед. Пробовали самые разные конструкции использовать - один рейс и все, надо менять. А вот с иркутской стороны - без проблем.
Хивусы, может, и не ходят, а вот УАЗики и даже легковые машины по льду ездят спокойно. По крайней мере, вдоль берега. Говорят, зимой можно и все великое море Байкал на машине пересечь. Надо только пару крепких длинных досок с собой взять: на озере бывают становые щели во льду шириной в 1,5-2 метра. Они каждый год образуются примерно в одном и том же месте, водители про них знают. А вот чужак может и провалиться.
Прямо на машине подъезжаем по льду Чивыркуйского залива к маленькому острову Лысый, он стоит рядом с поросшим елями островом Лохматым. Скалистые берега Лысого испещрены гротами и небольшими пещерками. Летом, наверное, здорово заходить в них на каяке. Но сейчас это можно сделать просто ногами. Правда, с большой осторожностью - все своды покрыты миллиардами сосулек самых разных форм и размеров. Пробираться между ними надо осторожно, лучше всего - лежа на спине, ногами вперед. Во-первых, эти сосульки - достояние Байкала и Бурятии, их положено беречь, а не крушить. Во-вторых, так намного безопасней для собственного здоровья, голова целее будет. И, в-третьих - остров находится на территории Баргузинского заповедника, здесь отношение к природе особенно нежное. Зато красоты - невероятные. И в каждом гроте хочется забраться подальше, в самую глубину, чтобы рассмотреть все сосульки вместе и каждую в отдельности.
На обратном пути застаем закат. Но он прячется за скалами Святого Носа. Выбегаю на лед, тороплюсь на юг, чтобы увидеть само солнце. Но за первым рядом скал возникает второй, еще более высокий, потом третий. А солнце опускается все ниже и ниже. И уже в густых сумерках бреду назад к машине - снова закат от меня ускользнул.
Назавтра еще оставались этно-комплекс "Степной кочевник" и Иволгинский дацан. Но байкальская часть программы была закончена - заката над Великим морем мне в этот раз уже не увидеть. Отвлечься от этого ощущения не помог ни обряд Угтамжа, когда всех окуривали дымом горящего кизяка, ни азартная игра в шагай наадан - это такие бурятские кости, ни рассказы о славных делах Агвана Доржиева, ни стрельба из самого грозного оружия средних веков - монгольского лука.
И только в Иволгинском дацане, среди мудрых лам и их святых дел пришло душевное облегчение. Там проводили ритуал Дугжууба. После службы в храме на просторной площади развели два костра. Большой был сигнальным - он должен был привлечь духа - властителя буддистского ада. А в другом - поменьше - сгорали все грехи и горести людей. Чтобы отправить их туда, каждый должен был провести сырым тестом или влажной салфеткой по лбу, губам и горлу, в области сердца и, при желании, по любому другому хворому участку своего тела. Затем эти временные вместилища грехов и болезней сжигали в ритуальном огне. Считается, что это - самый лучший способ очищения души и тела, по крайней мере, в Бурятии.
И я, обтирая кусочком сырого теста свои грешные места, провел им и по глазам. Чтобы с них спало заклятие и в следующий раз байкальский закат обязательно мне явился.