Музей своим рождением обязан легендарной Всероссийской политехнической выставке 1872 года, приуроченной к празднованию 200-летнего юбилея Петра I. Ее огромная экспозиция, занявшая все кремлевские сады, вдохновила Москву на создание сразу двух музеев: Исторического и Политехнического. В частности, здесь публика впервые увидела археологические находки из Херсонеса. Так что можно сказать, что сокровищница Исторического музея ведет отсчет от юбилея Петра и от раскопок античного города. Эту линию античного полиса продолжат собиратели, передававшие свои коллекции музею "на общественное благо". А линия имперская, от Петра I, продолжится "высочайшим соизволением" от 9 февраля 1872 года на создание Исторического музея имени цесаревича Александра Александровича. Впервые в музей Александр Александрович вступит уже императором, вскоре после коронационных торжеств 27 мая 1883 года. Нынешняя выставка связь Исторического музея с императорской четой Александра III и Марии Федоровны акцентирует.
Посетителей встречает огромный портрет императрицы Марии Федоровны в полный рост. Церемониальные, парадные, бальные платья русского императорского двора напоминают о торжествах 1883 года. А среди 50 комплектов костюмов и более 60 аксессуаров, привезенных из Эрмитажа, - львиная часть принадлежит Марии Федоровне, моднице, изящной красавице, носившей туфельки 35 размера. Урожденная датская принцесса Дагмар, она должна была выйти замуж за цесаревича Николая Александровича (его портрет показывается после реставрации впервые за почти сто лет), но он умер в 1865 году. И через год после смерти жениха она приняла предложение его брата Александра, ставшего наследником русского престола.
О чем могут поведать придворные костюмы позапрошлого и прошлого века, рассказывает Нина Тарасова, хранитель коллекции костюмов Эрмитажа, куратор нынешней выставки в ГИМе.
Хотя среди экспонатов выставки есть портреты, аксессуары, почему тем не менее главным героем выставки вы сделали придворный костюм?
Нина Тарасова: Это наш способ показать церемониальный характер жизни императорского двора, показать под новым углом зрения исторические события.
Например?
Нина Тарасова: Например, смерть Александра III и наступление царствования Николая II. Александр скончался весной 1894 года. А в ноябре была церемония бракосочетания Николая II и Александры Федоровны. Рядом можно увидеть подвенечное платье невесты и белое траурное платье вдовствующей императрицы Марии Федоровны, в котором она была в момент свадьбы своего сына.
Белое траурное платье?
Нина Тарасова: Глубокий траур длился год. Его можно было ослабить только в день рождения императрицы Марии Федоровны - 14 ноября. В этот день строгий черный траур был заменен на белый. И она смогла надеть белое платье из шелкового крепа на свадьбу сына. Креп при дворах европейских монархов считается траурной тканью.
Откуда эта традиция идет?
Нина Тарасова: Это общеевропейская традиция. Структура русского императорского двора была выстроена во многом по модели Пруссии, а церемониалы шли из Франции. Тут соединялись разные традиции.
Одни представляют придворную жизнь как следование ритуалу, шаг вправо или влево от которого грозит нарушителю остракизмом. Другие - как праздник моды и гламура. Пытались ли вы соблюсти баланс между этими крайностями, готовя выставку?
Нина Тарасова: Если вы заметили, одна из главных тем выставки - именно церемониальные костюмы русского императорского двора. Дамы должны были приходить на торжественные церемонии только в платьях, которые соответствуют их рангу.
С каких пор платья регламентировались?
Нина Тарасова: Со времен Николая I. Он издал соответствующие указы в 1831 и 1834 годах. Так, указ от 27 февраля 1834 года вводил дополнение о "русских платьях". Они были весьма фантазийными. Современники называли их офранцуженными сарафанами.
Регламентировался не только покрой. Для фрейлин, камер-фрейлин, статс-дам и гофмейстерин был также определен цвет бархата и рисунок шитья платья. Он был разработан до мелочей и вошел в полный свод законов Российской империи.
Ничего личного?
Нина Тарасова: Абсолютно ничего.
А если кому-то сарафан не шел?
Нина Тарасова: Для зрелых статс-дам Николай I предусмотрел возможность легких газовых кофточек, которые на живую нитку пришивались к парадному платью. Можно было уменьшить декольте. Специальные нашивные рукавчики могли закрыть проблемную зону руки. Тогда перчатки они надевали уже не до локтя, а короткие.
А остальные-то могли выбрать платья по вкусу?
Нина Тарасова: Дамы без придворного ранга, которых звали ко двору, должны были являться на придворные церемонии также в платьях русского покроя. Но платья шились из того материала, который позволял домашний бюджет, и украшались по возможностям. Разумеется, нельзя было ни в коем случае повторять ни рисунок шитья, ни цвет бархата дам "в ранге".
Представляю, какой выбор был у мужчин, если у женщин его не было.
Нина Тарасова: Придворные кавалеры, от камер-юнкеров до обер-гофмейстеров, носили форменные мундиры с положенным количеством пуговиц, с определенным рисунком золотого шитья.
Они делали костюмы за свой счет?
Нина Тарасова: Да, и они обходились им очень дорого.
А женские платья?
Нина Тарасова: Фрейлинам, которые были незамужними барышнями, казна строила платья. Замужние статс-дамы шили платья за свой счет.
Почему Николай I решил заняться женским гардеробом?
Нина Тарасова: Он занялся большой реформой ведомственного костюма, в том числе и придворного. Следующую реформу в 1855-м провел Александр II, но суть николаевского регламента она не затронула.
Оставалось ли место для моды? Хотя бы на балах.
Нина Тарасова: Тут тоже не так все просто. Являться на бал в слишком модном платье считалось дурным вкусом. Кроме того, новое бальное платье стоило дорого. А например, Николаевский бал - это самый большой январский бал в Зимнем дворце - был рассчитан на 3500 - 4500 приглашенных. В этой толпе можно было и платье помять, и драгоценности потерять. Хороший тон требовал приходить на придворный бал в платье прошлого сезона. И потом, было неписаное правило - нельзя было затмить императрицу. Особенно такую, как Мария Федоровна.
Шансов не было.
Нина Тарасова: Шансы были, как мне кажется. Например, у Зинаиды Николаевны Юсуповой. Она была еще фрейлиной Марии Александровны, супруги Александра II. Она дружила с Марией Федоровной. Зинаида Николаевна была красавицей, и Юсуповы обладали колоссальными средствами. В коллекции Эрмитажа есть всего несколько платьев Зинаиды Николаевны, но это потрясающие по исполнению вещи. Шились в лучших мастерских, например, в Париже у Чарльза Фредерика Ворта. Кстати, он был любимым модельером и Марии Федоровны. Он ее обожал как заказчицу. Она была в меру экстравагантна. Не боялась смелого сочетания цветов, неожиданного кроя.
Не ездила же она к нему в Париж на примерку?
Нина Тарасова: У Ворта для нее был сделан манекен. Какие-то мерки присылали. В штате у Марии Федоровны была портниха. Кроме того, были замечательные поставщицы двора, которые делали для императрицы роскошные платья. Для Марии Федоровны работали мастера Парижа, Лондона, Вены, Петербурга. Такие, например, как Авдотья Трофимовна Иванова. На выставке мы показываем несколько костюмов этой портнихи императорских театров, которая была еще поставщицей императорского двора. Она содержала прекрасное ателье.
На выставке будет рассказ об отдельных мастерах, например, той же Ивановой?
Нина Тарасова: Нет. Но мы показываем одно из самых удивительных платьев, созданных Авдотьей Трофимовной для графини Софьи Гендриковой. Платье создано для бала в Михайловском дворце 1890 года. Костюмированный бал был в стиле эпохи позднего итальянского Возрождения. Ориентиром для создания нарядов служили картины Тинторетто и Веронезе. Казалось бы, маскарадное платье на один раз. Но оно так тонко стилизовано, что дает возможность почувствовать самый дух эпохи историзма. Мы выставляли это платье лишь однажды ранее. Но - без шемизетки, то есть без внутренней блузки с воротником а ля Медичи. Эта часть платья была реставрирована специально к выставке в ГИМ.
Вы знаете обладательницу каждого платья на выставке?
Нина Тарасова: Нет. Скажем, мы не знаем, кому конкретно принадлежало платье фрейлины императрицы, платье статс-дамы императорского двора и мундир камергера. А все остальные вещи - именные. Мы знаем, кто носил эти платья, костюмы, туфли. Все 18 пар туфель - из гардероба Марии Федоровны. Шляпки, чулки и перчатки тоже ее. Впервые выставляется венгерка - форменное мундирное дамское платье Марии Федоровны. Если ливреи слуг, то именно тех, кто был рядом с Марией Федоровной и Александром III.
И в этом, на мой взгляд, особая прелесть этого проекта. Вещи способны очень многое рассказать о своих хозяевах.
Интимное измерение истории?
Нина Тарасова: Да. Можно открыть ящички комода и увидеть, например, чулочки императрицы.
Иначе говоря, мы можем заглянуть в ту часть жизни двора, которая не регламентировалась.
Нина Тарасова: Как сказать… В зале, где представлены личные вещи Александра III и Марии Федоровны, можно увидеть пеньюар новобрачной великой княгини и халат и туфли великого князя, которые он надевал в первую брачную ночь. По традиции, существовавшей в доме Романовых, новобрачные встречались в спальне в особых одеяниях. О женском платье не было никаких указаний. Но на женихе непременно должен был быть халат из серебряной парчи или серебряного глазета поверх ночной сорочки и из такой же серебряной ткани домашние туфли, отороченные лебяжьим пухом.
Этот халат жених надевал единственный раз?
Нина Тарасова: Да. Традиция шла, как минимум, с позднего XVIII века. Мы показываем серебряный халат будущего Александра III и его ночную сорочку со следами починок - из тонкого голландского полотна с вышивкой короны и даты "66" - свадьба была в 1866 году. Сзади есть кушак, который крепится на шлёвке. По идее он должен был быть завязан вокруг талии молодого человека. Но поскольку костюм будет на выставке три месяца, мы решили кушак не завязывать, а опустить его сзади.
У дверей зрителей встречают "арапы" в парадных костюмах.
Традиция берет свое начало с петровских времен. В штате двора арапы появляются при Елизавете Петровне: два младших и два старших придворных "арапа". В церемониал двора они вносят элемент экзотики и в конце XIX - начале XX века.
Начиная со времен Александра II служба при дворе ливрейных, то есть лакеев, была по вольному найму. Иначе говоря, любой человек Российской империи, мужчина, достигший 16-летнего возраста, мог подать прошение в Гофмаршальскую часть Министерства императорского двора и при хорошем стечении обстоятельств получить место.
Должность "арапа" не была исключением. Хотя принято было говорить, что "арапы" были из Эфиопии, это не так. Определяющим был цвет кожи.
Во времена Александра III на этой должности были уроженцы Турции, уроженцы Островов Зеленого Мыса, кто-то был подданным Великобритании, кто-то - из Абиссинии. Претенденты должны были предоставить метрику и справку, что они на родине отбыли военную службу. Принести присягу на верность государю. Если они не были христианами, то должны были дать согласие принять христианство. Церемония крещения происходила в большом соборе Зимнего дворца. Они получали новые имена и поступали на службу при дворе.