Ветеран поделился секретами выживания в годы фашистской оккупации Крыма
"Севастополь не будет у немцев"
Эдуард Саков родился в 1927 году в Севастополе в семье военных моряков. Его отец и дед служили на флоте. Война застала его 13-летним мальчишкой.
- У деда с бабушкой по линии матери было 10 детей, - рассказывает ветеран. - Война сплотила всю нашу большую семью в доме бабушки на Корабельной стороне, который стоял возле вокзала. Когда начались воздушные налеты, мы вырыли во дворе "щель" в виде буквы Г, укрыли досками и засыпали землей. Получилось убежище наподобие блиндажа. За время осады Севастополя вокруг упало восемь бомб и бесчисленное количество снарядов, но в саму щель ничего не попало.
Падали и зажигательные бомбы. Мальчик поднимал их лопатой и тушил в бочке с водой.
- Бомбы эти были красивые, белые, - вспоминает ветеран. - Немцы их очень хитро придумали. Они взрывались дважды. Первый раз, когда бомба падала и начинала гореть. Огонь был особенный, белого цвета, прожигал все насквозь. Когда бомба выгорала, то взрывалась второй раз и разбрасывала вокруг раскаленные осколки.
От такого взрыва пострадал дядя Эдуарда Федоровича Николай, пытаясь потушить бомбу, которая упала на чердак. В больнице лекарств не было, ожоги мазали зеленкой и промывали раствором марганцовки. И что интересно, ни одного шрама потом не оставалось, говорит Саков.
Он вспоминает, как ходил на уроки в подземную школу. Восемь городских школ продолжали работать в бомбоубежищах. Возле их класса размещался пост ПВО, сидя за последней партой, можно было услышать донесения: куда упали бомбы, сколько раненных, убитых. Детей они волновали больше, чем слова учителя.
- Мы хотели эвакуироваться, - продолжает Эдуард Федорович. - Все, кроме бабушки. Она сказала: "Я этих немцев видела здесь еще в 1918 году. Бояться их нечего. В Севастополе база Черноморского флота. Не будет он у немцев!" Бабушка стояла насмерть, а мы не могли ее оставить. Ее убило осколком снаряда, который упал на наш дом. Похоронили ее прямо во дворе.
Получив документы на эвакуацию, ночью 28 июня 1942 года семья поехала в Камышовую бухту, куда должен был прийти лидер эсминцев "Ташкент". Но корабля не было. В ночь на 27 июня он совершил последний рейс, вывезя из Севастополя более 2000 человек и фрагменты панорамы Франца Рубо "Оборона Севастополя".
- Немецкие самолеты летали низко, по ним уже никто не стрелял, - вспоминает ветеран. - Дорога к Камышовой бухте была заполнена людьми, легко раненные шли, тяжело раненные ползли, все надеялись на эвакуацию. Сказали, что корабль будет на следующий день. Мы вернулись домой, но 29 июня машина за нами уже не пришла, а пришли немцы. Они высадили десант с Северной стороны на Южную, вклинились в центр обороны, двинулись на Малахов курган. Манштейн, я думаю, изучил историю: французы и англичане в 1854 году не додумались до этого, оставили русским свободную дорогу до Севастополя. Высадку "промухали" наши разведчики. После этого оставили Инкерман, взорвали штольни, началось отступление в сторону 35-й береговой батареи.
Остались верны родине
Эдуард Федорович показывает татуировку в виде маленькой звездочки на правом колене - память о военных годах. Он носит ее с 1942 года:
- Когда немцы пришли на Северную сторону, мы с пацанами решили выразить свой патриотизм и верность родине. Те, кто постарше, выкалывали на груди портреты Ленина и Сталина. А у меня грудь была хилая, никак не помещались ни Ленин, ни Сталин. И тогда мне выкололи звезду. За такое можно было попасть в гестапо. Но для нас это были очень важные символы.
В разрушенном городе наступил голод, не было питьевой воды, в колодцах плавали трупы животных. Жители догадались дезинфицировать воду, добавляя в нее соляную кислоту. Другая беда - антисанитария, от вшей и блох не было спасенья. Мальчишки нашли жир, каустик и сами варили мыло. Семья выжила благодаря бочонку смальца, подаренному еще во время обороны Севастополя разведчиками, которые останавливались в их доме на ночлег. Варили похлебку "по-севастопольски" из лебеды и цветов акации с этим смальцем.
- Мы с пацанами были вооружены до зубов, стреляли из всех видов оружия, - вспоминает Саков. - У меня был парабеллум, наган, винтовка. Все хранилось в секрете даже от мамы. Однажды обнаружили очень много боеприпасов. Запалы для лимонок, патроны. Обстреливали немецкие гидросамолеты, которые садились в бухте Голландия.
Родственники Эдуарда Сакова были связаны с партизанами и подпольщиками. Найденные в городе запалы для гранат он приносил для подполья в школьном портфеле под носом у жандармов. Расклеивал листовки, где тайно печатали сводки с фронта.
- Перед освобождением Севастополя немцы выгнали всех из домов и собрали на вокзале, чтобы вывезти в Румынию в лагеря, - говорит ветеран. - Началась бомбежка, немцы разбежались, и мы успели спрятаться. Почувствовали, что вся земля дрожит - это начали штурмовать Сапун-гору. Потом все прекратилось, мы вышли - и идут наши. Столько радости было, слез! Сначала пошли с пацанами купаться, а потом - в Камышовую бухту, добивать немцев.
Повоевал с Японией
В ноябре 1944 года 17-летнего Сакова призвали на службу и отправили на Дальний Восток. Севастопольцев, знакомых с морем, определили матросами на корабль. Саков стал сигнальщиком, так как знал семафор и азбуку Морзе, различал корабли по силуэтам. Службу проходил во Владимиро-Ольгинской военно-морской базе Тихоокеанского флота, в артиллерийском дивизионе. За участие в войне с Японией получил орден "За боевые заслуги".
Срочная служба Эдуарда Сакова на Тихоокеанском флоте продлилась 7,5 лет: его назначили командиром катера, а заменить было некем. В дальневосточной деревне Мутохе он встретил будущую жену Галину, которую направили туда работать после вуза. Дочка у Саковых родилась на станции "Ерофей Павлович", по пути из Владивостока в Москву.
"Навели шороху" в заливе
Эдуард Саков окончил Киевское военно-морское политическое училище и все оставшиеся годы прослужил на Черноморском флоте. Осваивал новую морскую технику, выходил на боевые задания в Средиземное море, Атлантический океан. Самый яркий эпизод на службе - опасное траление фарватера в Суэцком заливе и разминирование входа в Суэцкий канал в 1974 году. За участие в этой операции Сакова наградили орденом Красной звезды.
На стене в комнате Эдуарда Федоровича - изображение противолодочного крейсера "Ленинград", на борту которого он отправился в Суэцкий залив. Корабль обошел вокруг Африки, зашел в Красное море и бросил якорь в Хургаде. Для экипажа этот поход был равен участию в военных действиях, месяц службы морякам засчитали за три.
- В американской прессе тогда писали: самый крупный корабль Советского Cоюза, носитель ядерного оружия прибыл в Индийский океан. Все они знали о нас, - говорит Саков. - После арабо-израильской войны Суэцкий канал не действовал, 139 мин было поставлено арабами, а сколько еще израильтянами - неизвестно. Президент Египта даже пообещал нам выделить землю под виллы на берегу Красного моря, настолько Суэцкий канал был важен.
Ветеран рассказывает, как применили экспериментальное траление шнуровыми зарядами, чтобы расчистить фарватер для американских кораблей.
- Нам передали, что американцы идут в Суэцкий канал, чтобы провести судоподъемные работы. Они вышли из Сан-Франциско, прошли Тихий океан и скоро будут в Красном море, - вспоминает Саков. - Мы приняли решение применить боевые шнуровые заряды. Это 600-метровый рукав, начиненный 600 килограммами тротила. Вертолетом вытаскивали его на фарватер и взрывали, чтобы произошла детонация мин. Что там было - словами не передать... Шороху навели, рыбы наглушили! На рассвете появились американские корабли. Идут потихоньку. Мы всматриваемся - будут ли взрывы. Но мы так протралили, что нечему уже было взрываться.
Курьез с портретом
Выйдя в отставку, Эдуард Саков восемь лет возглавлял севастопольскую организацию инвалидов войны, вооруженных сил и участников боевых действий. Из Киева приезжали проверять, как в Севастополе занимаются патриотическим воспитанием. Спрашивают: почему на главном стенде организации нет портрета президента Украины? А Саков говорит: не буду его вешать, не на того напали! Вместо него он повесил портреты Сталина, Кузнецова и Ушакова.