Александр Викторович, какие уголовные дела по премиям сейчас в работе?
Александр Миненков: Начнем с того, что в феврале за получение взяток и злоупотребление полномочиями суд приговорил к 8,5 года колонии строгого режима бывшего директора Курганского лесопожарного центра. Как установило следствие, обвиняемый присвоил более 26 тысяч рублей, предусмотренных для поощрения пяти сотрудников. В производстве еще несколько аналогичных дел: в отношении заместителя начальника УМВД области, начальника межмуниципального отдела (МО) МВД России "Шадринский" и трех бухгалтеров, начальника МО "Каргапольский" и руководителя регионального управления Росреестра. Схема везде примерно одинаковая: сначала подчиненным выписывали повышенные премии, а потом заставляли их обналичить и частично или полностью вернуть руководителям. Те распоряжались деньгами по своему усмотрению.
Сколько таким образом похитили?
Александр Миненков: Считайте сами. В МО "Шадринский" с 2012-го по 2020 год, по версии следствия, из премиального фонда похищено свыше 50 миллионов рублей, в "Каргапольском" - более 120 тысяч, в Катайском районе - 180 тысяч, в Росреестре - 600 с лишним тысяч рублей. Плюс 26 тысяч в лесопожарном центре.
Махинации с премиями - неновый вид коррупционного преступления. Почему именно сейчас произошел такой всплеск?
Александр Миненков: К сожалению, дела о незаконных поборах с подчиненных заводили и раньше, и не только в Курганской области, но не так много. Выявить такие факты сложно, нужно заявление потерпевших. Не каждый, кто лишился премии, готов пожаловаться на начальника. В большинстве госучреждений, о которых идет речь, служат люди в погонах. Они привыкли к дисциплине и беспрекословно выполняют все приказы свыше. При этом многие рассуждают так: ладно, один раз отдам, второй раз не заберут. Но за вторым следует третий и четвертый раз... Кроме того, надо учесть, что в Зауралье непросто найти хорошо оплачиваемую работу, поэтому сотрудники держатся за места и готовы молчать и терпеть. Руководители пользуются этим, к тому же у своих украсть легче, чем у кого-то. Но всему есть предел. Суммы хищений в последнее время существенно выросли, поэтому скрыть преступления уже невозможно.
Три из пяти уголовных дел касаются полицейских. Это случайность или закономерность, на ваш взгляд?
Александр Миненков: Уголовные дела не связаны между собой, и говорить, что так поступают везде, неправильно. Большинство сотрудников честно и добросовестно выполняет свой долг. Но есть примеры, когда человек очень долго выстраивал карьеру, шаг за шагом поднимался по служебной лестнице, а добравшись наконец до власти, вдруг почувствовал местечковую вседозволенность и начал решать за счет подчиненных личные проблемы. Кстати, активно выявляют факты хищений бюджетных средств региональное управление ФСБ, службы собственной безопасности УМВД России по Курганской области. От них материалы поступают к нам.
Сложно расследовать коррупционные дела?
Александр Миненков: Да. Не обладая определенными знаниями, трудно сказать, что перед нами: нарушение финансовой дисциплины (например, неправильно оформлен документ) или умышленное преступление.
По статистике, число коррупционных преступлений в Курганской области увеличилось: с 346 в 2019-м до 351 в 2020 году. С чем это связано?
Александр Миненков: Их стали чаще выявлять. К сожалению, зло проникло во все сферы экономики и связано не только с хищением бюджетных средств, но и различного рода злоупотреблениями, например: во время проведения аукционов, при заключении прямых договоров между хозяйствующими субъектами, подписании фиктивных актов выполненных работ. Три села - Кетово, Мальцево, Верхозино - живут без водопроводов, хотя по бумагам они давно построены и введены в эксплуатацию, выделенные по федеральной программе деньги перечислены подрядчику. Закон строго запрещает авансировать работы, руководители это знают, но идут на нарушения. Сейчас в суде слушается дело бывшего заместителя губернатора и главы Шадринского района.
Если не секрет, какие технологии вы применяете для доказательства вины подозреваемого?
Александр Миненков: Мы активно используем возможности сотовой связи. С помощью детализации телефонных разговоров устанавливаем местонахождение человека в интересующее нас время. Очень много информации получаем из Интернета, взаимодействуем с провайдерами. Но все это делается, подчеркну, только с разрешения суда. Добытые сведения следователи анализируют и сопоставляют с обстоятельствами совершенного преступления. Повторю: сейчас преступление сложнее выявить, чем доказать.