Владимир Толстой: Хорошие книги вылечат от страха
Владимир Ильич, правильно ли я понимаю, что за время пандемии ни одна из развитых стран, ни Европа, ни Англия, ни Америка, не провели открытой книжной ярмарки - только в онлайн-формате. Не было ни Франкфуртской ярмарки, ни Лондонской, ни Парижского книжного салона. А Россия не пропустила ни одной книжной ярмарки. В прошлом году нам удалось провести книжный фестиваль "Красная площадь", хотя многие в это не верили. Затем была ММКЯ в Манеже. Был сбой с ярмаркой нон-фикшен в прошлом году, она прошла офлайн, но в этом году весной она состоялась в Гостином дворе в открытом режиме. И вот готовится на Красной площади уже ставший традиционным седьмой книжный праздник - фестиваль "Красная площадь", который в этот раз пройдет чуть позже, с 17 по 20 июня.
Владимир Толстой: В прошлом году благодаря счастливому стечению обстоятельств, а главное - упорству организаторов, между двумя волнами пандемии в России летний книжный фестиваль состоялся. Он был абсолютно полноценным. Единственное, что было печально, - слабое участие регионов. Оно оказалось затруднительным в связи с понятными осложнениями. За рубежом фестивали такого масштаба были перенесены на неопределенный срок.
Седьмой фестиваль "Красная площадь" пройдет в более широком формате, по сравнению с прошлогодним?
Владимир Толстой: Мы очень на это надеемся. Мы попадаем между праздниками, москвичи в эти дни уедут на дачи, это нужно понимать. Мы не знаем, удастся ли остановить третью волну коронавируса. Тем более нужно активнее делать вакцинацию. Но правительство Москвы говорит, что никаких локдаунов не предполагается. Мы надеемся, что в этот раз фестиваль "Красная площадь" пройдет в нормальном или почти нормальном формате. Мы получили заявки от очень многих регионов. Думаю, что больше половины регионов приедут к нам.
Я помню прошлый год. Помню, как волновались все организаторы. Я делал интервью с заместителем руководителя Роспечати Владимиром Григорьевым, и он сказал интересную вещь. Заразиться вирусом куда проще в супермаркете, чем на открытом пространстве Красной площади.
Владимир Толстой: Безусловно. Нам удалось убедить Роспотребнадзор и соответствующие службы. При этом были приняты все необходимые меры, усилен пропускной режим, ограничены часы пребывания. Но при этом Красная площадь не пустовала ни одной минуты. Все было очень качественно организовано. Поначалу были небольшие очереди, но никто не роптал и даже благодарили за такую организацию. А вообще это было первое публичное мероприятие за время эпидемии.
Было ощущение прорыва какой-то блокады.
Знаете, у меня было такое чувство, что люди перестали бояться друг друга. Мы ведь жили как в фильме ужасов про зомби, которые бродят по улицам и в любой момент могут тебя инфицировать. И вдруг мы увидели, что можно ходить среди людей по главной площади страны, улыбаться друг другу, смотреть и покупать книги, вместе слушать прекрасных артистов. Это было незабываемое чувство!
Владимир Толстой: Конечно! Люди просто истосковались по тому, что можно быть вместе на каких-то ярких культурных событиях. Словом, фестиваль на Красной площади стал глотком свежего воздуха. Книги победили страх. Выступали артисты, авторы книг, шли их обсуждения. Это было ощущение нормальной жизни.
Поговорим о другом. За время самоизоляции писатели, казалось бы, должны были упасть духом. Отменились все поездки, в том числе и на зарубежные книжные ярмарки, отменялись встречи с читателями… Но, как заметил на пресс-конференции в ТАСС, где объявляли лонг-лист "Большой книги", Михаил Бутов, председатель оргкомитета премии, случилось обратное. Писатели, пусть и вынужденно, стали писать больше. Я лично на карантине вдруг написал две книги - для меня немыслимые темпы. Пострадали в основном коллективные формы искусства, а литература от карантина даже выиграла.
Владимир Толстой: Мы это тоже почувствовали по лонг-листу премии "Ясная Поляна". Писатели стали писать в два раза больше.
Да, но при этом, по статистике, люди стали читать меньше...
Владимир Толстой: Это тоже объяснимо. Появилось много платформ, где люди, сидя на карантине, могли бесплатно или за небольшие деньги смотреть кино и многочисленные сериалы. Когда у людей вдруг появилась масса свободного времени, они бросились смотреть сериалы на различных платформах, а визуальные формы гораздо легче для восприятия. Но все равно остался традиционный сегмент людей, которые чтение предпочитают всему. Просто мы потеряли тех людей, которые в чтении находили развлечение, но не думаю, что мы потеряли любителей серьезного чтения.
На первом этаже ГУМа откроется площадка "Музейная линия", посвященная издательской и образовательной деятельности музеев. Там же ценителей книжных редкостей ждет раздел "Антикварная и букинистическая книга"
И все-таки писателям нужно как-то реагировать на вызовы новых форматов в области искусства? Кто-то ведь и реагирует, и это вполне серьезные авторы: Гузель Яхина (сериал "Зулейха открывает глаза"), Дмитрий Глуховский (сериал "Топи"), Захар Прилепин (сериал "Обитель"). Не говоря уже об Алексее Иванове, каждая новая вещь которого экранизируется и идет на экранах с большим успехом. Может, пора уже "переквалифицироваться в управдомы"?
Владимир Толстой: Я иначе на это смотрю. С развитием сериалов у их создателей возникает большой голод на качественную современную литературу. Все сериалы, которые вы назвали, созданы на сюжеты, которые написаны серьезными писателями. Таким образом хорошая литература становится основой хорошего кино.
Важно, чтобы одно не подменяло другое. Но процесс этот, конечно, интересный. Просто не надо размениваться на деньги, которых в кино, разумеется, больше. Именно на качественной прозе можно сделать качественное кино. И я бы не советовал серьезным писателям переключаться на кино только ради большого заработка.
Да, опасность есть. Как вы думаете, какие книги будут больше всего востребованы на "Красной площади". Сделайте свой прогноз.
Владимир Толстой: Я думаю, мемуарная и историческая литература, биографии и прикладная литература по разным отраслям знания. Книги по психологии. Что не исключает интереса к художественной литературе, которая у нас сегодня очень высокого качества.