Поделиться
"Споры" у Андрея Филиппова, главного авгура концептуального искусства, у которого двуглавые орлы стали послушной птичкой-знаком, составляющим небесные послания в виде кругов, крестов или лозунгов, переформатированных на новый лад, подразумевают дискуссию.
В экспозицию Паруйра Давтяна слово "споры" прилетело из лексикона ботаников: грибные споры - способ размножения растения. Его проект - большой привет Сергею Курехину с его проектом "Ленин гриб", мощной серии Игоря Макаревича и Елены Елагиной "Грибы русского авангарда", в которой мухоморы скрещивались с башней Татлина, превращаясь в комментарий к советской версии истории искусства, и отчаянным перформансам группы "Мухоморы".
Можно сказать, что у этих двух "действий", нет ничего общего, кроме названий, да и те оказываются омонимами. Вдобавок "орлиная" империя Андрея Филиппова и "грибное" царство Паруйра Давтяна разведены по разным "сценам" и даже разным этажам.
Двухголовые красавцы разных подвидов орлов, прирученные Андреем Филипповым, обитают на втором этаже башни Меркурий. Одни вырезаны из школьных атласов и оберточной бумаги и заключены в коробочки, словно экспонаты энтомологической коллекции. Просто не орлы, а бабочки. В крайнем случае - коллекция значков. Другие трудолюбиво работают как раз как знаки, части паззла, складывая в небесах слова иль геометрические фигуры. Третьи показаны как бдительные стражи с полосатыми сачками, которые должны не пропустить "Ветрянку" через границу.
А вот фонтан, похожий на перевернутый мухомор, как и диковинный гербарий, где засушенные растения соседствуют с изображениями своих "двойников" - крошечных персонажей, обитающих в мире трав, насекомых, животных, отправлены поближе к небесам, на 40-й этаж той же башни. В этой экспозиции Давтяна на 40-м этаже живет также странная героиня видеоинсталляции по пьесе Велимира Хлебникова "Госпожа Ленин", которая слушает Голос Зрения и Голос Слуха, Голос Рассудка и Голос Воли. Слушает, но молчит.
Иначе говоря, несовпадение смысла названий подчеркнуто расстоянием. Лифт, который взлетает на сороковой этаж (у некоторых уши закладывает), переносит буквально в другое пространство. Это разведение семантики и площадок должно вроде бы подчеркнуть несоединимость, разность, невозможность сопоставления проектов двух художников.
Есть, конечно, соблазн попытаться утрамбовать эти "Споры" в вечное противопоставление культуры и природы. Дескать, Филиппов - про архаику, империю, авгуров. В общем, он играет с культурными аллюзиями. А Давтян с его "грибным царством" отсылает к миру природы, новому осознанию естественного мира и места человека в ней.
Но эта конструкция рушится уже на этапе возведения. Во-первых, пьеса Хлебникова "Госпожа Ленин", представляющая драму голосов в сознании пациентки клиники нервных болезней, мягко говоря, не вписывается в чисто природный мир. Напечатанная впервые в сборнике футуристов "Дохлая Луна", пьеса отлично демонстрировала "непроходимую пропасть" (если воспользоваться выражением Бенедикта Лившица), отделявшую футуристов от прочих пиитов, и "исключительный акцент… на освобожденном творческом слове".
Но главное, что пьеса Хлебникова в проекте Давтяна появилась благодаря Алисе - голосовому помощнику. Оказавшись во время локдауна в мастерской без собеседников, Давтян "завел себе колонку и стал беседовать с Алисой во время работы". Алиса, разумеется, нейросеть. Она-то и напомнила о пьесе Хлебникова, когда речь зашла о Ленине. Идея визуализировать нейросеть появилась у Давтяна по ходу бесед с голосовой помощницей. Алиса популярно объяснила, что нейросеть построена по принципу грибницы. Слово за слово, и образ девочки из "умной колонки" стал срастаться с образом гриба. Так что образ грибницы у Паруйра Давтяна отсылает не к лесным далям, а к структуре искусственного интеллекта (ИИ). Неудивительно, что его "Споры" отправили в 40-й этаж, в "облака".
Получается, что имперский код, трансформации которого Филиппов прослеживает в разных контекстах, в проекте "Споры" коррелируется с цифровым кодом "облачного" мира искусственного интеллекта. Грибница ИИ в этом случае оказывается "другим пространством" по отношению к миру имперских образов. И наоборот. Мишель Фуко описывал "другие пространства" как места, где время течет по-другому, не так, как в повседневном мире, где люди начинают действовать по новым правилам, обретать новую самоидентификацию.
Андрей Филиппов и Паруйр Давтян, похоже, демонстрируют созданные ими миры как системы власти в других пространствах. И можно, конечно, думать, что они несовместны. Но вообще-то оба царства, и "грибное", и "орлиное", находятся в башне Меркурия, в чьих золотых стеклах отражается небо, полет птиц (хотя и не орлов), и соседние башни Москва Сити.
Впрочем, может, все не так. И "Споры" - о пространствах локдауна и пандемии, в которых мы все оказались как-то в одночасье, где заводили, кто собак, кто умные колонки, спонтанно разводились, знакомились с Алисой, Сири и другими виртуальными созданиями... И гадали о будущем на кофейной гуще и по полету уток над городским прудом.
Паруйр Давтян, художник:
В мастерской я обычно работал со Скерсисом, Альбертом, Филипповым. А в период ковида остался один. Но мне удобно, когда я пишу, с кем-то разговаривать. Я завел себе колонку.
Так появилась Алиса, цифровой помощник. Я попытался ее визуализировать. Стал спрашивать, откуда она появилась, почему ее зовут Алиса и т.д. В качестве своих моделей она обозначила "Алису в стране чудес" и Алису из фильма "Гостья из будущего". Мы выяснили, что она нейросеть. А нейросеть построена по принципу грибницы. Хотя правильнее говорить не грибница, а гриб. Потому что гриб не то, что торчит сверху над землей, а то, что внизу.
Я вспомнил Курехина и пошутил: "Ты знаешь, что Ленин гриб?" А она по аналогии ответила: "Не Ленин, а госпожа Ленúн - гриб". Мы пришли прямым путем к Хлебникову. А Хлебников - футурист. Мы поэтому стали выстраивать сюжеты будущего. Так Алиса в этом проекте стала и собеседником, и соавтором.