Жизнь в оккупации, Холокост, партизанское движение, работа спецслужб и сохранение художественных ценностей, - эти сложные, часто табуированные сюжеты истории Великой Отечественной войны попали в фокус внимания участников российско-белорусского круглого стола "Неизвестные страницы истории нацистской оккупации регионов РСФСР и БССР".
РГ
Исследователи двух стран основывались на данных рассекреченных архивов, а также на открытых документах, которые по разным причинам не попали в поле зрения ученых. Так, доктор исторических наук из Пскова Александр Седунов представил материалы воспоминаний и дневников руководителей партизанских отрядов и партийной верхушки, а также архивы правоохранительных органов с 22 июня по сентябрь и начало блокады Ленинграда.
Это было время знаковых, молниеносных изменений на линии фронта, когда люди (первая бомбардировка Пскова - 23 июня 1941 года) не знали, что происходит и что им делать, ждали каких-то "исчерпывающих инструкций" от Ленинградского обкома партии, который вряд ли представлял в первые дни войны, как вести партизанскую борьбу. И было решено использовать опыт гражданской войны.
"В конце июня - начале июля 1941 года со складов в псковский горком принесли шашки времен Гражданской войны и стали ими вооружать будущих партизан, - рассказывает историк, ссылаясь на воспоминания одного из руководителей партизанского движения на Псковщине Виктора Акатова. - Со складов ОСОАВИАХИМа и военкоматов изъяли трофейные немецкие винтовки, которые там остались после немецкой оккупации 1918 года. Но патронов для них не было. Ситуация несколько изменилась, когда была проведена активная реквизиция охотничьего оружия в окрестностях Пскова и около тысячи боевых единиц было передано партизанам".
Сложно было и с продовольствием. "Жители разграбили (я употреблю именно этот термин) два больших схрона, где была заложена еда для будущих партизанских отрядов", - констатирует ученый. Партизаны также с иронией вспоминают, что одна из заготконтор передала партизанам красную икру.
На территории БССР и РСФСР с августа 1941 года до освобождения действовало 35 учебных курсов и школ, которые готовили агентов немецких спецслужб в тыловом районе группы армий "Центр". В курсанты вербовали идейных противников советской власти, военнопленных, молодых девушек и женщин (они представляли 30 процентов завербованных), а также детей и подростков (только на территории Белоруссии для них было создано 13 учебных центров, где за годы войны подготовлено тысяча детей-диверсантов). Это данные белорусского исследователя Святослава Кулинка.
В годы войны подготовка немецкой агентуры шла конвейерным способом. Наиболее крупные учебные центры располагались в Витебске, Полоцке, Орше, Гомеле, Рогачеве, в Борисове действовало одновременно сразу пять школ и курсов, Бобруйске и Могилеве, а на территории РСФСР в Брянске, Клинцах, Рославле, Смоленске, Спас-Деменске и других населенных пунктах.
"К одному из успехов массовой немецкой агентуры мы можем отнести явление шпиономании, с которой советские органы боролись, но не всегда успешно", - подчеркивает ученый.
Справка "РГ"
Этот круглый стол был организован Санкт-Петербургским институтом истории РАН и Минским государственным лингвистическим университетом.