Вердиевский баритон Роман Бурденко рассказал, что нужно оперному певцу для успеха
Вас по праву называют вердиевским баритоном, в Мариинском вы исполняете почти все ведущие партии в операх композитора. И вот мы дождались вашего Фальстафа.
Роман Бурденко: Это одна из важнейших баритоновых партий. Хотя герой и возрастной, но его непотухающее сердце бьется очень быстро. В нем узнается и сам Верди, который писал оперу в 80 лет, и все еще испытывал огромную гамму эмоций. С одной стороны - это эмоции солнечного человека, и доброта и мудрость, с другой стороны - болезненные обиды, разочарования. В Фальстафе есть что-то от большинства баритоновых героев всех опер Верди - и злоба обиженного Риголетто, вспыльчивость Макбета, и героизм Родриго. Он очень изменчив, постоянно в развитии, есть юмор, но и драматический накал, и трагедийность.
Когда уже спел много драматических ролей Верди, понимаешь, почему вдруг резко что-то происходит с Фальстафом, насколько слова или интонации других героев бьют ему по сердцу. И, хотя он и делает неприятное окружающим людям, у него сердце ребенка, играющего с жизнью. В этой опере - отражение всего Верди, много пережившего, и понимающего, что жизнь все равно прекрасна и надо возвращаться к радости и любви.
Похоже, вам и самому это близко.
Роман Бурденко: Любого человека доброе слово или луч солнца, тем более в Петербурге, возвращает к радости. Мы часто выбираем какой-то образ или маску, носим темные отражающие очки, чтобы была дистанция. Бывает в концертных залах поешь в нескольких метрах от зрителя, и думаешь, как уйти внутрь себя, или смотреть на дальние ряды, потому что ощущение, что кто-то заглядывает в твой внутренний мир, в твою кухню в тот момент, когда ты ищешь свой образ. Желание себя обезопасить и закрываться многим свойственно. Я очень люблю фильм с Евгением Леоновым "Слезы капали". Главному герою попадает осколок зеркала злого тролля, которое отражало только плохое и искажало весь мир. Люди, уставая от современного ритма, от обид, становятся такими замкнутыми, ранеными осколком, но если растопить лед - то все будет по-другому.
Современный вариант Снежной Королевы…
Роман Бурденко: Да. И мне очень нравятся такие моменты переосмысления и возвращения к радости. Читать любимые книги, слушать любимую музыку - это способы для нас вернуться в мир прекрасного, и мы можем такие якоря себе ставить, связанные и с путешествиями, и с моментами счастья, и музыка - лучший якорь. Поэтому для меня моменты моей жизни связаны с музыкой, и с моими героями. Если бы музыки или литературы не было в моей жизни - мир был бы намного беднее.
Ритм работы в Мариинском театре таков, что вы сегодня поете Верди, а завтра - Вагнера. Насколько это сложно? Судя по тому, что ваш голос звучит богаче и насыщеннее с каждым годом, видимо, не вредно.
Роман Бурденко: Это не просто, но тренирует и закаляет: научиться выверить, как рассчитать свои силы, где поэкономить, получив при этом максимальный результат на сценической репетиции, не петь в полный голос, но чтобы вся пластика роли стала для тебя более органичной. При этом нельзя совсем не петь, потому что это другая эмоция и физика организма, и надо, чтобы коллеги услышали все партии, потому что кто-то на тебя ориентируется. Такая честность по отношению к профессии, а с другой стороны - стабильность, забота о своем аппарате, здоровье - закаляет. Поэтому, мне кажется, ведущие певцы Мариинского театра так интересны и востребованы в лучших театрах мира. А без важных ролей для твоего типа голоса, голос не получает развития. Вся система в театре выстроена таким образом, чтобы певец не оставался один, нам очень помогают и коучи, и концертмейстеры, и дирижеры, и режиссеры. И в этом тоже одна из возможностей и больших радостей в нашем театре. Когда я пришел в Мариинский театр, кто-то говорил "пришел, и так уже работает за границей, дал бы другим поработать", а я ответил, что это - возможность для меня учиться - у партнеров, пианистов, дирижеров, потому что сколько бы нас ни пытались научить в консерваториях, по-настоящему мы постигаем все на сцене в театре.
Какая из вердиевских партий любимая?
Роман Бурденко: Очень люблю и вокально, и актерски, и как работу, которая никогда не иссякает, партию Симона Бокканегры. В ней есть градации и лирических красок, и драматических, и строгость человека власти, и любовные интонации отца к дочери. И есть возможность как сохранить голос до финала, так и потерять его, сделав что-то не правильно, - такое испытание, которое интересно проходить каждый раз. И в новых для меня партиях - Макбете, Риголетто и теперь Фальстафе, есть интересные для меня задачи, я очень люблю вердиевский репертуар.
Но интересны и другие композиторы, за последнее время в моем репертуаре появился Мазепа Чайковского. И язык совсем другой, и образ, и способ исполнения партии, вокальные пристройки совсем другие. Альберих в "Кольце нибелунга" Вагнера - еще одна важная часть моей жизни.
Справка
Роман Бурденко - солист Мариинского театра, исполняет большинство ведущих баритоновых партий в репертуаре в операх Верди, Вагнера, Пуччини, Чайковского, Бородина, Прокофьева. Лауреат ряда престижных конкурсов, в том числе конкурса Пласидо Доминго Operalia, им. Ф. Виньяса в Барселоне.
Учился в Новосибирской, затем в Петербургской государственной консерватории (в классе В.Ванеева), Национальной академии Санта-Чечилия в Риме (в молодежной программе). Работал в Михайловском и Новосибирском оперном театрах.
Выступает в Большом театре России, Баварской государственной опере, Комише опер и Немецкой опере в Берлине, Королевском театре Дании, на Глайндборнском фестивале и других.