Воспользовавшись недолгим затишьем на фронте и отсутствием беспилотников в небе, корреспонденты "РГ" прошли из одного фронтового поселка в другой. Нашим сопровождающим согласился стать глава Александровской поселковой администрации Константин Чалый.
Едем по поселку на внедорожнике. То тут, то там следы осколков, улицы пустые. А где-то совсем близко громыхает фронт. Неработающий магазин, запертая поселковая администрация, школа, на территорию которой только за один день упало 18 снарядов, и обстрелы, обстрелы, обстрелы - такова сейчас обыденная жизнь Александровки.
- Недавно я попал под кассетный боеприпас. Что чувствовал? Панический ужас, будто в аду побывал. Как меня там не порезало осколками - не понимаю. А еще на 8 марта у нас был жуткий обстрел. Я поставил машину, отошел и вдруг слышу свист. Падаю на землю, а рядом ка-а-ак жахнет! Очнулся, из носа кровь идет, голова гудит. Еле в машину влез. Еду, вокруг взрывы, а я уже ничего не слышу. До сих пор со слухом плохо и заикаться немного начал, - рассказывает глава поселка.
На самой окраине Александровки притормаживаем у небольшой посадки, в тени которой укрылся блокпост. Машину Константин Чалый тоже отгоняет под деревья: с украинской стороны часто поднимаются в воздух дроны, поэтому ее лучше спрятать. За посадкой - открытая местность, и дальше мы отправляемся пешком, уповая на то, что окажемся не столь привлекательными целями, как крупный внедорожник.
- Вообще-то положено, чтобы кто-то оставался в посадке с машиной и наблюдал. На тот случай, если вдруг накроет. Чтобы можно было быстро подскочить и вывезти раненых. Ну да ладно, рискнем... - вздыхает Константин Чалый.
Выходим на улицу Ленина, на которой не осталось ни одного неповрежденного обстрелами дома. Именно она ведет из Александровки в Марьинку. Жителей не видно, но...
- Константин Викторович, вы в Марьинку? - вдруг слышится сзади. - Можно с вами?
Это нас догоняет женщина на велосипеде. Светлана - жительница одного из домов на окраине Марьинки.
- Я дома уже давно не была,- поясняет она. - Украинские военные нас выгнали, а здесь в Александровке люди приняли и помогли обустроиться. Но хочется посмотреть, как там наш дом, уцелел или нет. Только страшно самой идти. Стреляют ведь все время.
Светлана катит перед собой велосипед и нерешительно следует за нами, все больше и больше отставая.
- Там же, наверное, опасно сейчас. И заминировано все. Нет, знаете, я все-таки пока туда не пойду, - Светлана поворачивает свой велосипед.
Мы идем дальше по безлюдной улице с разбитыми домами. За изрешеченными воротами и поваленными заборами видны оголенные стропила пробитых крыш. Одному из домов особенно не повезло: крыша развалена полностью, из кладки вывалились кирпичи. На стене - перекошенная табличка "Улица Ленина" и номер дома "13". Где-то во дворах лает собака. Странно, никто ведь тут вроде бы не живет. Неужели хозяева просто бросили животное?
Обходим блиндаж у дороги. Амбразура смотрит в сторону соседнего поселка. Когда линия фронта проходила между Марьинкой и Александровкой, здесь располагались позиции ополченцев. Дорога ведет через разрушенный мостик. Небольшой подъем в горку, и вот она, граница между поселками. У обочины стоит придорожный крест с пулевыми и осколочными отметинами. Рядом - расстрелянная табличка с надписью на украинском, извещающая, что там, откуда мы пришли, начинается территория Александровки. С другой стороны дороги застыл подорвавшийся на мине танк.
- Не сходите с наезженной колеи и не заходите в траву. Тут полно мин, - снова и снова предупреждает Константин Чалый.
Впереди - марьинские дома. Еще одна искореженная взрывом табличка валяется на земле. Табличка информирует, что мы входим в поселок, который контролировали украинские военные. Не так давно ополченцы рассматривали ее в бинокль.
На окраине Марьинки расположены передовые позиции ВСУ. Обложенный мешками с песком забор, траншея, блиндаж. Над травой у дороги зловещим нарывом возвышается зеленый бронекупол дота. Отсюда соседний поселок - как на ладони, и совсем недавно с этих позиций активно обстреливали Александровку.
- Открывали бойницы дота и били по поселку из пулемета. Также отсюда работали снайперы и расчет гранатометчиков, - рассказывает Константин Чалый.
Теперь украинские позиции пустуют, а из пробитых пулями мешков тонкими струйками сыпется песок. Ополченцы ДНР недавно выбили отсюда противника. Но бои за Марьинку еще не закончены.
- Примерно две трети поселка мы заняли, но ситуация постоянно меняется. Ополченцы дошли до Щуровского террикона, там сейчас горячо, много убитых и раненых. На той стороне украинские военные за восемь лет отстроили серьезные укрепления с бункерами и залитыми бетоном подземными коммуникациями. Штурмовать их очень непросто, - рассказывает провожатый.
Дальше двигаться по Марьинке слишком опасно. К тому же где-то неподалеку начинают активно работать минометы. Спускаемся в Александровку и вдруг встречаем на безлюдной улице Ленина машину. Не такая уж она и безлюдная, получается. Как оказалось, один человек здесь все-таки живет. Знакомимся. Единственного жителя фронтовой улицы, который привез в багажнике немного угля, зовут Сергей.
- Да, живу. Да, один на всей улице. Как живу? А вы сами как думаете? Стреляют постоянно. Взрывы и днем и ночью. В машину вот только за последние дни попадало осколками уже шесть раз. Сам чудом уцелел. Вот здесь в соседнем доме теща жила. Она больная, неходячая. Когда в ее дом попали, вывозил тещу на велике. И хорошо, что вывез. Через три дня снова прилетело, дом разбило. Да и вообще все дома у нас разбитые стоят. Но ничего, я привык. Всех соседских собак и котов забрал к себе и кормлю, жалко же животных, - рассказывает Сергей. Думаю: вот и объяснение, почему на покинутой людьми улице лают собаки.
Для Сергея грохот близких боев и обстрелов давно стал привычным фоновым шумом. Он просто не обращает на него внимания.
- Сейчас-то еще тихо у нас. А то, бывало, на улицу из подвала не выйдешь. Много соседей погибло. Вон в том доме, например, человеку ногу оторвало. Мины сейчас сыплются чаще. И снайперы совсем озверели. Раньше работаешь на огороде, слышишь: тух-тух, и фонтанчики от пуль рядом. Снайперы просто развлекались так, загоняли в укрытие. А потом стали сразу бить на поражение. Вот люди с улицы и съехали. Кстати, а снайперы в Марьинке особенные какие-то были. В бойницу на блокпосту с большого расстояния попадали. Убили так ополченца. Еще мужикам ниже пояса стреляют. Говорят, в Марьинке видели высоких красивых девок-литовок со снайперскими винтовками. Похоже на их почерк, - рассказывает Сергей.
По его словам, совсем недавно украинская артиллерия стала применять при обстрелах Александровки необычные боеприпасы. У нового вооружения есть неприятная особенность: если раньше по звуку выстрела можно было хоть как-то успеть среагировать и нырнуть в укрытие, то теперь взрывы порой раздаются совершенно неожиданно.
- Не слышно "выхода" - вот что страшно. Просто что-то сразу падает с неба и взрывается. И пацаны-ополченцы тоже говорят, что украинские военные начали использовать какое-то новое бесшумное вооружение. А что это такое - непонятно. Недавно я поехал в магазин. Назад возвращаюсь - вижу, лежат поваленные взрывом деревья. Начал ковырять в земле, нашел две здоровые дуры с какими-то пропеллерами, что ли. У нас такого раньше не было. Эх, отодвинуть бы украинских вояк подальше и поскорее, - вздыхает Сергей.
Затишье на фронтовой улице закончилось. Воздух вновь взрезает зловещий свист мин. Взрыв. Один, другой. Ближе, ближе... Обстрел со стороны Марьинки усиливается. Похоже, нас заметили, пора уходить. Сергей прячется во дворе, мы бежим к машине.
На обратном пути ненадолго останавливаемся возле одного из покинутых хозяевами домов. У забора - вспаханная земля: здесь разворачивался танк, а на подворье аккуратно сложены танковые снаряды. Сюда приезжали танкисты, штурмовавшие Марьинку, чтобы быстро пополнить боекомплект и снова отправиться в бой. А потом они не вернулись. Танк подбили, экипаж погиб, а снаряды так и остались лежать ровными рядами. Саперов уже вызвали, но пока они не приехали в обстреливаемый поселок, Константин Чалый присматривает за оставленными боеприпасами. Пересчитывает, следит, чтобы никто ничего не унес. А то мало ли... Из танкового снаряда можно сделать мощный фугас и заложить у дороги. А уж если сюда залетит шальная мина при обстреле, то взрывом разнесет пол-улицы.
- Надо бы поторопить саперов, - вздыхает глава поселка. Сейчас ему приходится решать и такие вопросы.