Его творческий путь начался на Ленинградском ТВ, но когда его первую короткометражку "Я - шофер такси", показавшую Ленинград, какого нет на открытках, обвинили в "мелкотемье" и признали "идеологической диверсией", он ушел, стал учиться на Высших режиссерских курсах у Григория Козинцева и дебютировал фильмом "Личная жизнь Кузяева Валентина". И там не только вывел героя "из толпы", но и снова прошелся с камерой по ленинградским переулкам и дворам - настаивал на своем. И победил: фильм и сегодня сражает своей чистотой и правдой.
Он любил нехоженые пути, где трудно. Абсолютной авантюрой был исторический мюзикл "Ярославна, королева Франции" - о том, как в Киев прибыли послы короля Франции просить у Ярослава Мудрого руки его дочери Анны. Картина считалась слишком смелой для нашего целомудренного кино и вызвала шум, близкий к скандалу. Но фильм уже победно шествовал по экранам, став хитом проката.
Игорь Масленников стал и зачинщиком наших франшиз: мелодрама "Зимняя вишня" била все рекорды, а слава Елены Сафоновой достигла апогея. Были сняты еще две части трилогии, Масленников собирался снять и "Зимнюю вишню-4", но проект не был поддержан, не дал результатов и объявленный тогда краудфандинг.
О невиданном успехе нашей версии рассказов о Шерлоке Холмсе говорит уже тот беспрецедентный факт, что королева Елизавета II наградила исполнителя роли Холмса Василия Ливанова орденом Британской империи. В СССР в часы премьер улицы городов пустели - все прикипали к экранам. Ничего подобного наше ТВ с тех пор не знало.
Из последних фильмов Игоря Масленникова - "Письма к Эльзе". "Если режиссер ставил целью изменить сознание зрителя, то ему это почти удалось, - писала одна из зрительниц. - Многим станет стыдно за себя, за то, что мы спешим осудить человека, ничего о нем не зная, не понимая мотивов его поступков". Сам режиссер считал картину лучшей в своей фильмографии, но прокат был оккупирован коммерческими лентами, и "сложный" фильм об отдельно взятой душе мало кто видел. Та же участь была суждена экранизациям Островского "Русские деньги" и "Банкрот". Они получили приз зрителей на фестивале "Литература и кино", а в кинотеатры не попали.
Он всегда был упрям, совершал поступки резкие, требовавшие мужества порвать с прошлым. Будучи первым секретарем Союза кинематографистов, решительно покинул этот пост, не согласившись с обозначившимся курсом СК, и вернулся в Питер, где возглавлял студию "Троицкий мост" и передавал свое мастерство студентам. Все, знавшие Игоря Масленникова, сохранят долгую память об этом глубоко порядочном, принципиальном и во всем бесконечно талантливом человеке.
Я патентованный "мелкотемщик" и никуда от мелкотемья не ухожу. Мне неинтересно заниматься блокбастерами. Сделал две картины, которые условно можно отнести к этому жанру, - "Гонщики" и "Ярославна, королева Франции", - и для меня этого было достаточно. Когда вышла "Личная жизнь Кузяева Валентина", журнал "Огонек" нас объявил клеветниками: "По какому же праву фильм так злобно клевещет на наше общество, на наших товарищей, на наших матерей и отцов, почему так усердно старается посрамить и опозорить нас?" - спрашивала группа товарищей в статье под названием "Бедный Кузя". И вот это клеймо мелкотемщика я с великим удовольствием ношу всю жизнь.
- На самом деле никто "Пиковую даму" не знает. Потому что есть гениальная опера Чайковского. В путеводителе по Петербургу есть фото Зимней канавки с подписью: "Здесь утопилась пушкинская Лиза". Но у Пушкина не Лиза, а Елизавета Ивановна, и она не утопилась, а благополучно вышла замуж. Мистика в духе немецкого романтизма появилась в опере, а в книге ее нет и следа: Германн пришел пьяный, денщик его уложил спать, и спьяну ему привиделась старуха.
Островский сегодня актуален, я в этом убежден. В СССР понятия не имели, что такое "ложное банкротство" - а сегодня это расхожее понятие. И когда я вижу в газете тысячи объявлений о банкротствах, то с ужасом думаю: что же у нас происходит с экономикой?! А у Островского есть пьеса, которая так и называется: "Банкрот: свои люди - сочтемся". Но дело даже не в терминах - рожи те же! Характеры те же, та же порода: жулье российское. Так что пьеса актуальна.
Холмса всегда изображают одинаково, а Ватсон даже Конан-Дойлем не описан - рассказ идет от его лица. Открытие сценаристов Юлия Дунского и Валерия Фрида было в том, что они придумали Ватсона, дали ему характер. Виталию Соломину было что играть. Василий Ливанов везде одинаков - но это там и требовалось.
Мне трудно принять этот новый кинематограф: в зале - дети, девушки, а с экрана - непрерывный мат. Хотя определенная часть публики - ребята в бейсболках и с попкорном - хохочет, ей нравится. Но какое отношение это имеет к искусству в его классическом понимании? Какие чувства добрые пробуждает? Такие фильмы ни на минуту не дают забыть, что ты сидишь в зале и смотришь придуманное сочинение. А ведь это самое трудное - сделать так, чтобы люди забыли, что сидят в кинозале!
Этот фильм - несчастный: вышел раньше времени, публика к жанру исторического мюзикла не была готова. Историки нас обвиняли в искажении образа русской княжны. А какая "русская княжна" в XI веке - русских еще не было вообще! Было киевское славянство, наша античность. И почему у нее нет ни кос, ни кокошника? Да потому, что все это появилось через пятьсот лет. Где-то мы перестарались. Например, я читал, что варяги выбривали головы, оставляя хохол. Так и сделали. И нас стали спрашивать: а откуда тут запорожцы? Такие вещи надо учитывать заранее: ассоциации, которые невольно придут в голову публике. Публика же не знает, что запорожцы потому и носили чубы, что подражали князю Святославу, который был варягом!
Когда-то у нас право режиссера-постановщика на авторство считалось непреложным. Тарковскому или Герману могли предъявлять идеологические претензии, но никому не приходило в голову их отстранить от фильма. Сегодня режиссер почти бесправен - у него нет авторского права. У композитора оно есть, а у режиссера - нет. Когда я был первым секретарем СК России, мы направили в Думу проект закона, где добавили к композиторам сценаристов и режиссеров. Проект пролежал года два, потом выяснилось, что там нет подписи председателя СК - он отказался его подписать. И дело было угроблено окончательно. Так что автор популярных фильмов ничего не получает за его показы. Я даже не знаю, кому теперь принадлежат фильмы о Холмсе. Потому что "Ленфильм" продал всю свою коллекцию, и цепочка перепродаж затерялась.
- С возрастом поневоле приходишь к мыслям о времени. Привыкаешь к тому, что все, тебя окружавшее, уходит. И настигает одиночество, которое плохо влияет на психику.
- Нас старит злоба! Когда люди кричат друг на друга - делаются жутко старыми. Такое впечатление, что весь народ стал кипятиться по любому поводу. Все дерганые, и от этого быстро стареют. И тогда я вспоминаю двух замечательных стариков, с которыми работал: Рину Зеленую и Сергея Мартинсона. Они так долго прожили, потому что были веселые люди!
Я никогда ничего не делал заказного. Была у нас с Юрием Черниченко попытка снять "Целину". Но сценарий был по-черниченковски честный, и Госкино нам объяснило, что фильма не будет. И я зарекся делать злободневное кино. Конечно, не все удалось. Например, "Сентиментальный роман": пришлось укладывать книгу в одну серию, и эти шрамы я ощущаю очень болезненно. Вижу ошибки и в "Продлении рода" - картине к тысячелетию крещения Руси. То, что казалось чрезвычайной смелостью, уже к выходу фильма стало банальностью.
В моей книге есть глава "Подколесин" - это обо мне. Когда мне что-то категорически не по душе - я ухожу. Так я ушел с поста первого секретаря Союза кинематографистов, и правильно сделал. Я всегда ценил талант Никиты Михалкова, его энергию, темперамент, мне даже нравилась его плохо скрываемая амбиция стать президентом России. Но когда его избрали председателем СК, реакция мне показалась странной: его закидывали яйцами в Москве, камнями в Петербурге. И я написал статью, где доказывал достоинства Михалкова. После этого Михалков своим приказом без предупреждения назначил меня первым секретарем. Но он работает "своей командой". А для меня невыносимо ждать полтора часа в приемной, чтобы тебя принял "командир", как егеря. Я понял, что все коллеги для него - "Савельичи".
На съезде кинематографистов председателем был избран Марлен Хуциев, но потом Михалков предложил переголосовать, и его переизбрали - уже ночью. Это хорошо сработала его команда: петербургской делегации были вручены обратные билеты на ранний вечерний поезд, и она вынуждена была уехать! А все главное началось как раз после десяти вечера.
Многие считают: творческие союзы - исчадие советских времен, они новому времени не нужны. Как же не нужны! Почему мы все так хорошо знаем друг друга? Да благодаря Союзу кинематографистов, каким он был долгие годы до своего распада. Благодаря этим нашим дискуссиям, семинарам, встречам в Болшево и Репино, поездкам по стране, фестивалям, декадам... В СК существовала творческая атмосфера, там общались люди разных цехов, школ и поколений, союз обеспечивал их взаимопонимание и преемственность. Его надо реанимировать уже для того, чтобы вернуть межцеховую творческую атмосферу. Молодежь и сегодня рвется на семинары, люди по-прежнему жаждут общения.