На экраны выходит "Петрополис" - фильм Валерия Фокина о том, кто мы и как нам жить

Художественный руководитель Александринского театра Валерий Фокин вновь обратился к кинематографу. 20 лет назад он экранизировал "Превращение" Кафки с Евгением Мироновым в главной роли. На этот раз - снял антиутопию "Петрополис". В основе картины повесть Кирилла Фокина "Огонь" и спектакль Александринки "Сегодня. 2016", судя по реакции зрителей последней Международной театральной олимпиады и по словам режиссера, уже шесть лет вызывающий глобальный интерес. Вот почему Валерий Фокин вернулся к теме, но уже в новом качестве и с международным потенциалом. На этой неделе фильм выходит на российские киноэкраны. О чем он? По словам режиссера, о том, кто мы и как нам жить.

Валерий Владимирович, как правило, фильмы в жанре научной фантастики - это возможность поговорить на актуальные и даже философские темы. Но то, о чем рассказывается в "Петрополисе", - кажется сверхактуальным. Думаете, это привлечет или отпугнет зрителя?

Валерий Фокин: Да, картина не развлекательная, но она рассчитана на людей, которые привыкли размышлять, думать. Я всегда работаю именно на такого зрителя. Думаю, что как раз актуальность "Петрополиса" подтолкнет их к тому, чтобы посмотреть картину. Хотя события в фильме сами по себе из мира фантастики, пока во всяком случае, они помогают нам, как в микроскоп, рассмотреть, как мы живем и в чем наша беда.

По сюжету главный герой, ученый, которого замечательно сыграл Антон Шагин, привлечен в секретное ведомство ООН, которое занимается попытками наладить контакт с инопланетным разумом. В результате он узнает, что уже полвека как эти контакты налажены, о чем известно очень узкому кругу людей. И на протяжении полувека некий интеллектуальный, непостижимый нам разум направляет и даже наставляет человечество: надо остановиться, пойти по другому пути, не по пути агрессии, надо перевернуть страницу истории и начать все заново. Но человечество настолько разбушевалось, что его трудно остановить. Понятно, что я упрощаю, но формула такая.

Почему вы фильм назвали "Петрополис"? Здесь есть отсылка к библейской истории, к апостолу Петру, хранителю ключей от райских врат?

Валерий Фокин: На самом деле Петрополис, или Петрополь, - самое первое название Петербурга. И мы со сценаристом выразили идею, что весь мир зашел в тупик и остро нуждается в обновлении - в моральном, психологическом, экономическом. Другое дело, как мы идем к этому обновлению и придем ли. Название "Петрополис" как бы возвращает нас к первозданности, первоистоку.

Вы не избегаете, а напротив, подчеркиваете театральность визуального ряда в "Петрополисе"…

Валерий Фокин: Это сделано специально. На этапе постпродакшена мне даже пришлось бороться с графиками, которые стремились к реалистичности изображения и не могли понять, почему надо, напротив, элегантно, тонко подчеркнуть его искусственность. Ведь у нас даже некоторые предметы нарисованы на стене, и окна тоже.

Прием возник от безысходности, но, как часто бывает, он оказался самым верным - вынужденное, органичное проникновение театра в кинематограф придало истории особое качество.

А изначально планировался реалистичный фильм, уже были отобраны локации в Японии, США. Но в итоге в фильме всего две натуральные локации - берег Финского залива и Петербург. Когда случилась пандемия, мы оказались перед выбором: либо закрывать проект, либо выкручиваться. Решили выкручиваться с помощью съемок в павильоне.

На помощь позвали театрального художника Алексея Трегубова, который обладает архитектурным мышлением, - ему удалось трансформировать пространство бывшего завода, более семи тысяч квадратных метров, так, что здесь мы сняли и пляж в Майами, и Японию, и петербургскую квартиру главного героя, и место, где происходят контакты с инопланетным разумом.

В итоге аскетизм, к которому мы пришли, дал принципиально новое решение - мы не скрываем павильон, потому что все действие разворачивается как бы в подсознании главного героя и он блуждает по коридору своей памяти, "заходя" в разные пространства, в которых бывал в прошлом.

"Петрополис" во многом - разрыв "шаблонов". И инопланетяне - не гуманоиды или "чужие". И встреча глав правительств с Неким разумом происходит в Петербурге. Герой в конце даже выходит на Дворцовую площадь. Хотя привычнее было бы видеть какой-нибудь современный метрополис.

Валерий Фокин: Петербург, несмотря на свою классическую "физиономию", находится в сфере новых влияний и течений. Он имеет мировое значение, поэтому такой контакт вполне мог бы произойти именно в нем. Во-вторых, как я уже сказал, речь идет о некоем обновлении. Герой в финале выходит не просто на Дворцовую площадь, а в абсолютно пустой город. Он выходит, как некий новый Адам, - пройдя через испытания, апокалипсисы, возродился благодаря своей любви. Теперь ему все надо начинать сначала. Метафора, хотя и утопическая.

Валерий Фокин: Весь мир зашел в тупик и остро нуждается в обновлении. Фото: Виктор Васенин

Содом и Гоморра случились, потому что ангелы не смогли найти в них ни одного благочестивого человека. Так что ответственны были все люди. В нынешнем мире все решают единицы политиков.

Валерий Фокин: Этому парадоксу уже много сотен лет: когда политики отдельно от простых людей, но утверждают, что все делается во благо их. И, кстати, поэтому я поставил еще одну вещь Кирилла Фокина, его пьесу "Честная женщина", героиня которой - глава неправительственной организации с символическим названием "Надежда-21" - борется с безнаказанностью власти. Эта история зацепила меня темой: как в ситуации всеобщего цинизма, и политического в том числе, испытывая определенную деформацию, все же сохранить себя, не предать идеалы, даже если эти идеалы утопические. В каком-то смысле "Честная женщина", которую мы покажем 1 ноября в Москве на "Биеннале театрального искусства", - это продолжение и спектакля "Сегодня. 2016", и фильма "Петрополис", только уже на реалистической основе.

Запад, Европа не проживет без русской культуры. Так же, как не проживем мы без них. Всем вместе придется восстанавливать сожженные сегодня мосты

Необходимость обновления мироустройства, человечества вы ощущаете давно?

Валерий Фокин: Да, это давно висело в воздухе - тревога, ощущение некоего грядущего катаклизма, необходимость перемен. Я об этом могу судить даже по тем спектаклям, которые идут у нас в театре, по реакции зрителей. Помню, еще лет восемь назад многие зрители возмущались: "Почему у вас Швейк не смешной? Где в вашем спектакле перекрашенные собаки, где байки, то, на что мы, собственно, и шли?!" Но я и не хотел смешного Швейка, мне важно было сделать спектакль-предупреждение. И сегодняшний зритель это понимает, он уже не задает вопросы про юмор Гашека.

Вы, безусловно, знаете о парадоксе Ферми, смысл которого: если возникла жизнь на Земле, стоит допустить возможность существования во Вселенной других цивилизаций, но тогда - почему небо молчит? Вы верите во внеземные формы существования?

Валерий Фокин: Конечно, верю. То, что мы не видим Бога, не исключает, что он есть. И мы все равно ведем с ним диалог, даже атеисты обращаются к нему в сердцах, забывая, что они атеисты. В случае с другими цивилизациями то же самое. Другой вопрос, почему они "молчат". На этот вопрос я ответить не могу. Может, просто наблюдают за нами. Между прочим, в это верил Циолковский.

У нас он всем известен как отец космонавтики. А он еще и мыслитель, развивавший некую "космическую философию". Он верил, что Космос населен существами, которые взяли на себя ответственность за ход эволюции. А земляне должны сами осознать свое отставание и заняться преображением Земли и себя. Эта тема тоже есть в "Петрополисе". Но в нашем фильме инопланетный разум не остается в стороне, когда видит, что все происходит крайне медленно и неправильно. Он говорит: "Друзья, мы должны вам помочь. Решительно помочь…"

То, чего хотел Циолковский, с научной точностью расписывая, как человек "правильно" должен жить, - очередная утопия. Но всякая утопия всегда оборачивалась антиутопией.

Валерий Фокин: Наши пороки, наши искажения, человеческие, не дают часто сделать правильный выбор. Как говорил Гоголь, человек запутан соблазнами жизни. И от этого - бесконечно повторяющиеся проблемы. Необходима кропотливая духовная работа. А с этим мы, человечество, пока явно не справляемся и продолжаем бить друг друга по голове дубиной, пусть и оцифрованной.

Идея глобализма, общего дома рухнула, все расползаются по своим комнатам.

Валерий Фокин: Надо жить всем вместе, но со своим кодом, своей культурой, привычками. А что касается глобализма, то об этом как раз пьеса REX, которую я буду ставить в Венгрии. Она про то, как на Земле все границы были уничтожены, возникла мировая полиция, мировая армия и что из этого вышло…

Вы говорите: опасаетесь везти русский театр за границу. Вы знакомы со многими европейскими театральными деятелями - и вдруг они отворачиваются. Как это?

Валерий Фокин: Все это глупость. Я к этому спокойно отношусь. Дело в том, что из этого ничего не получится, потому что Запад, Европа не проживет без русской культуры. Так же, как не проживем мы без них. Мы очень взаимодействуем, в отличие от американской культуры, которая растворяет в себе чужие культуры. У нас же - обоюдный процесс. Он может быть сейчас закрыт - но это лишь на время.

Рано или поздно всем вместе придется восстанавливать сожженные сегодня политиками мосты. И восстанавливать их - обязанность деятелей культуры. Важно быть готовым к этой восстановительной работе, сохранив себя здесь, внутри своего дома.