У самарских заключенных стало больше работы, но время на чтение остается
На воле работы хоть отбавляй, а как с безработицей сегодня в учреждениях ФСИН региона?
Рамиз Алмазов: У нас содержится более 8000 человек, из них только в СИЗО - около 4000, которых мы не имеем права привлекать к труду. Не должны по закону работать и инвалиды, пациенты больниц. Из оставшегося контингента 68 процентов сегодня заняты на производстве. Это средний показатель по системе ФСИН, но у нас есть серьезные наработки, как его поднять. Вот, скажем, на днях открыли новый швейный цех в 26-й колонии, оборудование установили по последнему слову техники, и оно загружено полностью - 70 человек работают в две смены.
Вы пытаетесь занять нишу ушедших из России иностранных брендов одежды?
Рамиз Алмазов: Нет, конечно, но заказов реально очень много - постельное белье, спецовки, туристическое снаряжение, военная форма и так далее. Тоже не так давно в ИК-6 открыли в одной из колоний участок новосибирского завода бытовой химии, и теперь кроме хозяйственного мыла производим большой ассортимент моющих средств, стиральных порошков и прочей бытовой химии.
Несколько лет идут разговоры о производстве за решеткой продуктов питания, как продвигаются эти проекты?
Рамиз Алмазов: В первую очередь мы производим продовольствие для своих учреждений: свинину, яйца, мясо кур. Начали выращивать кроликов, печем хлеб по цене втрое ниже цены городского. Освоена переработка зерна на муку и крупы, делаем масло, газированные напитки. Это не только дает дополнительный доход, но и позволяет улучшить питание наших осужденных.
Еще недавно в самарских колониях выращивали цветы, до 75 тысяч штук, если не ошибаюсь. И женщины к 8 марта ждали этот подарок. А потом тюльпаны кончились, почему?
Рамиз Алмазов: Да, это был наш совместный проект с членом нашего общественного совета и предпринимателем Верой Глуховой, которая поставила в колонию специальный грунт, посадочный материал и реализовывала продукцию. А вот ухаживали за цветами специально обученные осужденные. Кстати, с помощью Веры в одной из наших женских колоний был заложен яблоневый сад и начали выращивать саженцы кустарников для озеленения других исправительных учреждений.
Вообще члены общественного совета при УФСИН нам очень помогают. С одной стороны, свежий взгляд - видят, где и что можно улучшить. А с другой, они практически всегда переходят от слов к делу: помогают открывать новые производства, организуют для заключенных встречи с известными артистами и спортсменами.
Но вернемся к тюльпанам. Не сказать, что этот хлопотный бизнес для УФСИН был сильно прибыльным, но вовсе не рентабельность его свернула. Просто в колонии, где выращивали тюльпаны весь последний год, была реорганизация - она из строгого режима перешла в общий. Но не исключено, что цветы мы сюда тоже вернем.
Это правда, что всех осужденных, которые не имеют за плечами средней школы, в колонии обязаны доучить?
Рамиз Алмазов: Совершенно верно, среднее образование у нас получают все лица в возрасте до 30 лет. Не только общее, но и профессиональное. Хорошо, что школы и профтехучилища в системе ФСИН удалось сохранить, что дает возможность получить более 23 востребованных на свободе профессий: мастер строительных и отделочных работ, электромонтер, столяр, слесарь-ремонтник, токарь, штукатур, маляр, плиточник, автослесарь, оператор котельного оборудования, повар, портной, пекарь...
Ваш "колониальный" магазин в центре Самары на улице Куйбышева пользуется популярностью у горожан, ведь только тут можно купить товары, сделанные в исправительных учреждениях, - от рюкзака и туристического костюма до резной хлебницы и кованого "фонтана". Расширяться не планируете?
Рамиз Алмазов: Конечно, планируем, потому что торговое помещение, о котором идет речь, в здании управления ФСИН реально не вмещает ни все наши товары, ни желающих их приобрести. Переговоры с администрацией города ведутся уже несколько лет, и очень надеюсь, что весной 2023 года мы откроем новый магазин в просторном помещении.
А покупатель в магазине знает, что этот порошок или крупа сделаны на зоне, или нет?
Рамиз Алмазов: Нет, вся продукция идет под брендом того предприятия, которое открыло ИК участок, но, поверьте, контроль качества там строжайший. Работа позволяет заключенным ну как минимум не структурировать свое время, а главное, развиваться, иметь карманные деньги и платить иски по суду, возмещать ущерб потерпевшим. Заработки, конечно, разные: те, кто работает на окладе, получают, как и положено по закону, МРОТ. А если человек на сдельной системе, то есть и те, кто зарабатывает 40-50 тысяч, как на производстве того же стирального порошка. А по Самарскому УФСИН товарооборот произведенной продукции составляет уже 600 миллионов рублей, годом ранее было лишь 400 миллионов. В нашей системе выпускаются стиральный порошок и гигиенические наборы, которые поставляем в шесть регионов. Только одного хозяйственного мыла произвели более 35 тонн. Делаем светильники, элементы детских площадок, железобетонные изделия для строительства жилья. Есть участки по производству пластиковых стеклопакетов, тротуарной плитки, кованых изделий.
Но вот с животноводством мы практически покончили: дело в том, что новые нормы требуют, чтобы тех же свиней кормили только комбикормом, и никаких пищевых отходов. Для наших учреждений это и накладно, и неудобно. А вот крупой, хлебом, фасовкой чая и производством напитков продолжаем заниматься, и товар пользуется спросом.
Как пережили на "зоне" ковид, по эту сторону колючей проволоки-то вирус много бед наделал?
Рамиз Алмазов: Не без гордости скажу, что ни одного человека в системе не потеряли, люди тяжело не болели. Да, были очень жесткие карантинные мероприятия, и приходилось отменять не только свидания, но и передачу посылок, но зато и заражений было мало, а тяжелого течения болезни и вовсе не регистрировали.
Раз уж мы говорили про ковид, то стоит вспомнить и о связанной с ним проблеме: из-за уехавших на родину гастарбайтеров резко стало не хватать в России рабочих рук на стройках и в сельском хозяйстве. Идея заполнить освобожденные азиатами места контингентом ФСИН хоть отчасти претворилась в жизнь?
Рамиз Алмазов: Конечно, вот только сейчас я был на совещании в региональном правительстве, где обсуждался вопрос такой занятости осужденных, а также комплекс мер по их реабилитации и социализации после освобождения. У нас есть такой вид наказания, как исправительные работы, на которые осужденные могут выходить сразу из зала суда или позже, показав свое примерное поведение в колонии, - все зависит от приговора. Так вот те, кто находится на исправительных работах, живут более свободно в общежитиях при предприятиях, получают зарплату от работодателя, с которым у них трудовой договор, сами покупают себе продукты. Сегодня в Самарской системе ФСИН работает два таких участка при исправительных колониях и один - непосредственно на предприятии, его открыл завод "Полимер". Это предприятие и раньше по договору брало наших сидельцев, но потом, посчитав затраты на транспорт и прочие расходы, отремонтировало для них здание на своей территории и открыло в нем общежитие на 70 человек. За этими людьми присматривает очень небольшой контингент нашей охраны, но никаких попыток нарушения режима не было ни разу. Да и рецидив преступлений среди тех, кто жил в таких поселениях, близок к нулю. Ведь обычный заключенный из ИК выходит на свободу - жилья нет, работу найти не может, связь с близкими у многих утрачена, а эти люди к жизни адаптированы. Есть даже случаи, когда они после освобождения на том же "Полимере" работать остаются, только переселяются в другое общежитие, для "свободных".
Некоторые заключенные признаются, что на зоне стали впервые читать: раньше то ли времени не было, то ли голова другим забита. Есть такое?
Рамиз Алмазов: Библиотеки - наша гордость, они есть во всех ИК и постоянно пополняются. Большое спасибо за это религиозным организациям и общественному совету ФСИН. Примечательно, что наибольшей популярностью пользуются не детективы и приключения, а серьезная историческая литература. Играет свою воспитательную роль и религия, многие о Боге тоже только на зоне размышлять начинают. Силами религиозных общин у нас в каждой колонии есть молельная комната для мусульман, в 16 колониях функционируют православные храмы. Строятся они за счет религиозных общин, а потом передаются на баланс ФСИН.
Добрые новости
Рамиз Алмазов: Число женщин среди осужденных в Самарской области постоянно сокращается, хочется верить, что в балансе жизненных ценностей все же стали преобладать семья и дети. Но для тех, кто находится за колючей проволокой с малышами, работает оснащенный всем необходимым дом ребенка. Сейчас там 36 малышей до трех лет. И если мамы ведут себя хорошо и режим не нарушают, мы несмотря на сложности со свободными площадями выделяем им комнаты со всеми удобствами, где они живут по двое вместе со своими детьми.
А еще осужденные женщины вяжут в свободное время носки для российских бойцов. Это было их собственное желание, мы только ищем спонсоров, которые покупают пряжу.