Немецкий журналист Томас Репер - о том, зачем он ездит в зону СВО

Томас, в таких поездках - страшно?

Томас Репер: Я фаталист. И потом: когда слышишь, как три бабушки на скамейке обсуждают, куда полетел снаряд, когда в уличном кафе, заслышав вой снаряда, люди поворачивают голову в ту сторону и потом снова приступают к еде, когда пожилая женщина, живущая в частном доме в поселке, спокойно так рассказывает, что да, прилетает, и однажды ей в окно прилетело, но добавляет: "Так что ж теперь - и на улицу не выходить?" - я уже не могу бояться. Хотя, признаюсь, не хотел бы постоянно жить под огнем, все-таки командировка есть командировка, и есть возможность уехать. Но в том же Донецке люди восемь лет так живут.

Мне в новых регионах России везет на людей. Отношение доброжелательное - и со стороны местных, и бойцов российской армии.

Со временем меняется ли настрой местных жителей?

Томас Репер: Да. Я считаю очень важным об этом рассказывать. Возьмем Херсонскую область. Очень было непросто с настроениями, было много тех, кто за украинский режим. Но вот прошло всего лишь три месяца, и я снова в Херсоне, и уже все с точностью до наоборот. Почти все хотят быть в России. А почему поменялся настрой? Люди увидели реальные изменения. Пенсии значительно увеличились, стала работать программа материнского капитала, о которой на Украине не слышали, начало налаживаться бесплатное медицинское обслуживание. А молодой бармен из кафе сказал мне просто: "Раньше я не допускал мысли, что смогу купить квартиру. Теперь появилась стабильность, и я уже думаю, а почему бы и не запланировать ее покупку?" Это еще сентябрь месяц был, а он уже видел стабильность.

Я и сам в чем-то сомневался. Когда, например, Денис Пушилин пообещал, что Мариуполь будет отстроен за два-три года, я, видя перед собой город в руинах, подумал, что это просто пустые слова. Но потом увидел, как быстро появляются новые кварталы - и уже допускаю такую возможность. А на днях мне звонили знакомые из Мариуполя и жаловались, что в городе появились первые пробки. То есть жизнь восстанавливается.

Знаете, если бы мой дед Карл Отто знал, что я живу в России, что езжу на теперь уже бывшие украинские территории, чтобы рассказать о происходящем немцам, он одобрил бы это. Я уверен.

А ваш дед кем был?

Томас Репер: Во время Второй мировой войны с частями вермахта он побывал в Крыму, в Южной Украине, переправлялся и через Днепр. А теперь я - фактически в тех же краях.

То есть дед участвовал в войне с Советским Союзом?

Томас Репер: Так получилось. Еще в 1930-е он - музыкант по профессии (с работой тогда было сложно) устроился в оркестр вермахта. А когда началась война, музыкантов отправили на фронт санитарами. Начал путь с Франции, потом СССР, Крит, затем Югославия, где оказался в плену.

Я, еще 13-летним, мучил его вопросами о войне. И он никогда не говорил плохого о советских людях. Никогда! Насчет югославов прохаживался, о русских - нет.

Тем не мене, он же стрелял в советских солдат.

Томас Репер: Нет! Да, у него был табельный пистолет. Но он ни разу не применил оружие. Он спасал раненых - в медсанбатах, в госпиталях, приходилось и с передовой их вытаскивать. Видимо, какая-то высшая сила его хранила. Он и ранение за войну получил лишь однажды, осколочное, уже в Югославии. А вот его друга судьба не уберегла: был убит пулей прямо во время задушевного разговора.

В плену дед тяжело заболел, едва не погиб, но его все же достаточно быстро, года через два, отпустили домой.

У вас нет русских корней? Вы так хорошо говорите на русском.

Томас Репер: Русских корней нет. И в Германии я не имел учителя русского языка. Когда впервые приехал в Россию (это был еще Советский Союз, 1991-й), в Ленинград-Петербург, знания русского языка были нулевые. Мне только исполнилось 20 лет, я был студентом Кильского университета, изучал страхование и банковское дело и приехал в составе группы с гуманитарной помощью для детдомов. И сразу стал общаться с русскими - на английском, на немецком, на пальцах - как получалось. Писать на русском не умею до сих пор, только эсэмэски, и то техника помогает. Ваш мягкий знак - ад для иностранцев.

И почему решили остаться?

Томас Репер: Люди. Конечно, я видел разруху, безденежье, пустые полки в магазинах. Но люди, люди! Я с первого дня понял, что перееду сюда насовсем. Ваш менталитет мне ближе германского. Люди более открыты, доброжелательны. Если уж что не нравится - скажут в лицо, а не будут скрывать негатив под фальшивой улыбкой. Еще мне понравилась спонтанность встреч, а не планирование на две недели вперед. В общем - все то, что можно вложить в понятие "русская душа".

Когда уезжал, твердо сказал: "Я буду здесь жить!" Группа рассмеялась, решив, что я чокнутый. Но в 1998-м я переехал в Петербург.

И чем занимались все эти годы?

Томас Репер: Несколько лет работал в страховых компаниях. А в 2014 году задумался, как жить дальше. Деньги у меня были заработаны, я не нуждался. Стал более внимательно присматриваться к западным СМИ и увидел, что Россия изображается в них не так, как на самом деле. Решил открыть свой блог. Поначалу относился к этому как к хобби, но когда через полгода набрались первые несколько тысяч читателей, это стало профессией. У меня четыре главные темы. Первая - хочу показать, где западные СМИ говорят неправду или частично неправду. Даю ссылку на первоисточники, чтобы было видно, что на самом деле сказали российские власти и как их слова интерпретированы. Второй вопрос - геополитика. Третий: стремлюсь показать российскую точку зрения, о которой на Западе мало кто и знает - перевожу на немецкий российские новости. И четвертый - правдивое освещение жизни в России...